Андрей Трабл - Дурной поступок
текст песни
19
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Андрей Трабл - Дурной поступок - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Меня вечно вело в эпилог
тех изданий, где последний мудак – первый пилот;
там, где в чашах Фемиды – вино;
где язык знал Колот и Филон; и от боли есть только фенол;
где финал всегда скрытен;
где ты часто – ди-станционный смотритель.
Да, я это зачернял, но книги становятся больше, чем я,
превращая в червя.
Дурь «от» и «до» мою жизнь исковеркала:
я смотрел часто в сюжеты, как в зеркало.
Зная, что все-таки вновь пожалею,
когда прыгнул в футляр, прикрываясь шинелью.
Сердце бьется громче посуды в ссоре.
Знаю, нужно будет уходить отсюда вскоре.
Ты не выносишь это, но мы разорили ломбарды,
сохранив, как Розалию Ломбардо,
эти тексты. По памяти
я перечислю тебе все, что мог отставить им.
Ты посмотри, мои друзья из крапленых,
из самых униженных и из самых оскорбленных.
Тут входят дважды и трижды
в одну реку те, кто чуть отважнее Кришны.
Я ошибся: куплеты - не потолок,
если есть то, что мне намного больше дало.
Меня вечно вело
в тот мир, где сердцем не Данко, но, вроде, еще не слабак.
Меня вечно вело
с теми, кто пишет все в рангах, используя те же слова.
Меня вечно вело
в те места, где только рамки, но кто-то их все же сломал.
Меня вечно вело.
Каждый «Игрок» – «Идиот»,
а на «самых-самых» не найти диадем.
Дело в том, что сердца не горят, как диод,
а в самых серых кухнях мы нарыли Эдем.
Я не Мастер ни в чем, хотя полно Маргарит,
которым все, что только можно, доверено.
Но под спиртом душа прогорит
и, на бутылку «Моргана» найдется «Два капитана» Каверина.
Я всегда с самим с собою в ссоре,
когда охота горцевать по-детски, словно Сойер,
не пустым быть, как мыльный пузырь,
и любить свободу, как любил ее Мцыри.
Мы уйдем, но по дверному стуку.
Я нашел в книгах каждый свой дурной поступок.
И от историй, что «Аллей» темнее,
тело немеет.
Меня вечно вело
в тот мир, где сердцем не Данко, но, вроде, еще не слабак.
Меня вечно вело
с теми, кто пишет все в рангах, используя те же слова.
Меня вечно вело
в те места, где только рамки, но кто-то их все же сломал.
Меня вечно вело.
тех изданий, где последний мудак – первый пилот;
там, где в чашах Фемиды – вино;
где язык знал Колот и Филон; и от боли есть только фенол;
где финал всегда скрытен;
где ты часто – ди-станционный смотритель.
Да, я это зачернял, но книги становятся больше, чем я,
превращая в червя.
Дурь «от» и «до» мою жизнь исковеркала:
я смотрел часто в сюжеты, как в зеркало.
Зная, что все-таки вновь пожалею,
когда прыгнул в футляр, прикрываясь шинелью.
Сердце бьется громче посуды в ссоре.
Знаю, нужно будет уходить отсюда вскоре.
Ты не выносишь это, но мы разорили ломбарды,
сохранив, как Розалию Ломбардо,
эти тексты. По памяти
я перечислю тебе все, что мог отставить им.
Ты посмотри, мои друзья из крапленых,
из самых униженных и из самых оскорбленных.
Тут входят дважды и трижды
в одну реку те, кто чуть отважнее Кришны.
Я ошибся: куплеты - не потолок,
если есть то, что мне намного больше дало.
Меня вечно вело
в тот мир, где сердцем не Данко, но, вроде, еще не слабак.
Меня вечно вело
с теми, кто пишет все в рангах, используя те же слова.
Меня вечно вело
в те места, где только рамки, но кто-то их все же сломал.
Меня вечно вело.
Каждый «Игрок» – «Идиот»,
а на «самых-самых» не найти диадем.
Дело в том, что сердца не горят, как диод,
а в самых серых кухнях мы нарыли Эдем.
Я не Мастер ни в чем, хотя полно Маргарит,
которым все, что только можно, доверено.
Но под спиртом душа прогорит
и, на бутылку «Моргана» найдется «Два капитана» Каверина.
Я всегда с самим с собою в ссоре,
когда охота горцевать по-детски, словно Сойер,
не пустым быть, как мыльный пузырь,
и любить свободу, как любил ее Мцыри.
Мы уйдем, но по дверному стуку.
Я нашел в книгах каждый свой дурной поступок.
И от историй, что «Аллей» темнее,
тело немеет.
Меня вечно вело
в тот мир, где сердцем не Данко, но, вроде, еще не слабак.
Меня вечно вело
с теми, кто пишет все в рангах, используя те же слова.
Меня вечно вело
в те места, где только рамки, но кто-то их все же сломал.
Меня вечно вело.
I always led me to the epilogue
those publications where the last asshole is the first pilot;
Where in the cups of femids - wine;
where the tongue knew Kolot and Philon; And only phenol is from pain;
where the finale is always hidden;
Where you often are a di-stand-up caretaker.
Yes, I crossed it, but the books are becoming more than me,
Turning into a worm.
The nonsense “from” and “to” my life distorted:
I often looked into the plots, as in the mirror.
Knowing that I will regret it again,
When he jumped into the case, hiding his overcoat.
The heart beats louder than dishes in a quarrel.
I know that you will need to leave here soon.
You can't stand it, but we ravaged pawnshops,
Preserving Lombardo as Rosalia,
These texts. By memory
I will list you everything that I could set aside it.
You look, my friends from the speckled
Of the most humiliated and from the most offended.
Here they enter twice and three times
In one river those who are a little brave than Krishna.
I was mistaken: the costs are not a ceiling,
If there is something that gave me much more.
I always led me
In the world where the heart is not Danko, but, it seems, is not a weakness yet.
I always led me
With those who write everything in ranks using the same words.
I always led me
In those places where only the frames, but someone still broke them.
I always led me.
Each "player" is an "idiot",
And on the "most-most" there is no way to find a diadem.
The fact is that hearts do not burn like a diode,
And in the most gray kitchens we dug Eden.
I'm not a master of anything, although full of Margarit
to which everything that is possible is entrusted.
But under alcohol the soul will burn out
And, on the bottle of "Morgan" there are "two captains" Kaverin.
I am always with myself in a quarrel myself,
when the hunt is to gallive childishly, like a Soyer,
not empty as a soap bubble,
And to love freedom, as Mtsyri loved her.
We will leave, but on the doorbell.
I found in books each of my bad act.
And from the stories that the "alley" is darker
The body is numb.
I always led me
In the world where the heart is not Danko, but, it seems, is not a weakness yet.
I always led me
With those who write everything in ranks using the same words.
I always led me
In those places where only the frames, but someone still broke them.
I always led me.
those publications where the last asshole is the first pilot;
Where in the cups of femids - wine;
where the tongue knew Kolot and Philon; And only phenol is from pain;
where the finale is always hidden;
Where you often are a di-stand-up caretaker.
Yes, I crossed it, but the books are becoming more than me,
Turning into a worm.
The nonsense “from” and “to” my life distorted:
I often looked into the plots, as in the mirror.
Knowing that I will regret it again,
When he jumped into the case, hiding his overcoat.
The heart beats louder than dishes in a quarrel.
I know that you will need to leave here soon.
You can't stand it, but we ravaged pawnshops,
Preserving Lombardo as Rosalia,
These texts. By memory
I will list you everything that I could set aside it.
You look, my friends from the speckled
Of the most humiliated and from the most offended.
Here they enter twice and three times
In one river those who are a little brave than Krishna.
I was mistaken: the costs are not a ceiling,
If there is something that gave me much more.
I always led me
In the world where the heart is not Danko, but, it seems, is not a weakness yet.
I always led me
With those who write everything in ranks using the same words.
I always led me
In those places where only the frames, but someone still broke them.
I always led me.
Each "player" is an "idiot",
And on the "most-most" there is no way to find a diadem.
The fact is that hearts do not burn like a diode,
And in the most gray kitchens we dug Eden.
I'm not a master of anything, although full of Margarit
to which everything that is possible is entrusted.
But under alcohol the soul will burn out
And, on the bottle of "Morgan" there are "two captains" Kaverin.
I am always with myself in a quarrel myself,
when the hunt is to gallive childishly, like a Soyer,
not empty as a soap bubble,
And to love freedom, as Mtsyri loved her.
We will leave, but on the doorbell.
I found in books each of my bad act.
And from the stories that the "alley" is darker
The body is numb.
I always led me
In the world where the heart is not Danko, but, it seems, is not a weakness yet.
I always led me
With those who write everything in ranks using the same words.
I always led me
In those places where only the frames, but someone still broke them.
I always led me.
Другие песни исполнителя: