Ксения Ситник, Виталий Артист - Маленькая жизнь
текст песни
7
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Ксения Ситник, Виталий Артист - Маленькая жизнь - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Я был мал, хлюпок, кристально чист.
Строил песчаные замки, в грёзах летал, пересчитывал звёзды.
Всё казалось таким грандиозным в космосе многосложном, не смекал для чего я создан, храбрый мечтатель и бесстыжий идеалист.
Я был юн, дерзок, чертовски пьян.
Слушал Армстронга, пластинки крутил, орал во всё горло, как будто бы чудотворно меня беспричинно пёрло, с богом контракт расторгнув, гордо числился мастером спорта по нанесению ран.
Я был молод, солиден, бессовестно крут.
Ходил на балет, в Уффици музей и покупал картины, желал погружаться в глубины, старался не быть скотиной.
Никому не стреляя в спины, один стоял на вершине.
Благородный и дикий разбойник, подлинный Робин Гуд.
Я был зрел, неприлично зряч, всецело удачлив.
Книги писал, создавал идеал, цитировал Ницше дотошно.
Праздно в шато роскошном, большими любовями брошен, в вечном поиске новых смыслов, качеств и сверхзадач.
Я был стар, болен, немощно слаб.
Как отшельник, скиталец, годами молчал, не роняя ни слова.
Предельно в движениях скован, не постигнув мира основы, с богом пытался мириться снова, осознав его тонкий юмор и неизмеримый масштаб.
Строил песчаные замки, в грёзах летал, пересчитывал звёзды.
Всё казалось таким грандиозным в космосе многосложном, не смекал для чего я создан, храбрый мечтатель и бесстыжий идеалист.
Я был юн, дерзок, чертовски пьян.
Слушал Армстронга, пластинки крутил, орал во всё горло, как будто бы чудотворно меня беспричинно пёрло, с богом контракт расторгнув, гордо числился мастером спорта по нанесению ран.
Я был молод, солиден, бессовестно крут.
Ходил на балет, в Уффици музей и покупал картины, желал погружаться в глубины, старался не быть скотиной.
Никому не стреляя в спины, один стоял на вершине.
Благородный и дикий разбойник, подлинный Робин Гуд.
Я был зрел, неприлично зряч, всецело удачлив.
Книги писал, создавал идеал, цитировал Ницше дотошно.
Праздно в шато роскошном, большими любовями брошен, в вечном поиске новых смыслов, качеств и сверхзадач.
Я был стар, болен, немощно слаб.
Как отшельник, скиталец, годами молчал, не роняя ни слова.
Предельно в движениях скован, не постигнув мира основы, с богом пытался мириться снова, осознав его тонкий юмор и неизмеримый масштаб.
I was small, wimpy, crystal clear.
He built sand castles, flew in dreams, counted the stars.
Everything seemed so grandiose in the complex cosmos, I didn’t realize what I was created for, a brave dreamer and a shameless idealist.
I was young, brash, drunk as hell.
I listened to Armstrong, played records, screamed at the top of my lungs, as if I was miraculously pierced for no reason, having terminated my contract with God, I was proudly listed as a master of sports in inflicting wounds.
I was young, respectable, unashamedly cool.
I went to the ballet, to the Uffizi Museum and bought paintings, wanted to dive into the depths, tried not to be a brute.
Without shooting anyone in the back, one stood on top.
The noble and wild robber, the original Robin Hood.
I was mature, indecently sighted, completely successful.
He wrote books, created an ideal, and meticulously quoted Nietzsche.
Idle in a luxurious chateau, abandoned by great loves, in an eternal search for new meanings, qualities and super-tasks.
I was old, sick, infirmly weak.
Like a hermit, a wanderer, he remained silent for years, without uttering a word.
Extremely constrained in his movements, having not comprehended the basics of the world, he tried to make peace with God again, realizing his subtle humor and immeasurable scale.
He built sand castles, flew in dreams, counted the stars.
Everything seemed so grandiose in the complex cosmos, I didn’t realize what I was created for, a brave dreamer and a shameless idealist.
I was young, brash, drunk as hell.
I listened to Armstrong, played records, screamed at the top of my lungs, as if I was miraculously pierced for no reason, having terminated my contract with God, I was proudly listed as a master of sports in inflicting wounds.
I was young, respectable, unashamedly cool.
I went to the ballet, to the Uffizi Museum and bought paintings, wanted to dive into the depths, tried not to be a brute.
Without shooting anyone in the back, one stood on top.
The noble and wild robber, the original Robin Hood.
I was mature, indecently sighted, completely successful.
He wrote books, created an ideal, and meticulously quoted Nietzsche.
Idle in a luxurious chateau, abandoned by great loves, in an eternal search for new meanings, qualities and super-tasks.
I was old, sick, infirmly weak.
Like a hermit, a wanderer, he remained silent for years, without uttering a word.
Extremely constrained in his movements, having not comprehended the basics of the world, he tried to make peace with God again, realizing his subtle humor and immeasurable scale.
Другие песни исполнителя: