Новаторы авангарда - Шекспиры в махновской банде
текст песни
16
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Новаторы авангарда - Шекспиры в махновской банде - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
(с) Соломенные Еноты
В небе спят спокойные Жар-птицы,
спит сурок в комфорте ковыля,
конница промчалась вдоль столицы,
жажду самогоном утоля.
Был привал в плантации капустной,
где-то за рекой урчал туман,
юному махновцу было грустно
"Расскажи, что делать, атаман".
Атаман пошевелил плечами,
цыкнул зубом, словно он вампир,
мол, есть у нас в отряде англичанин
мы его зовём "Месье Шекспир".
Он приехал к нам из Альбиона,
чтоб богатым выпустить кишки,
сразу выпил флягу самогона
и про это сочинил стишки.
Нас не любят толстовцы и последователи Ганди,
darling, мы просто Шекспиры в махновской банде.
Юному бойцу запали в душу,
золотые звонкие слова.
Вышел в поле, грусть свою нарушив,
в поле закружилась голова.
Сколько можно жить, всё время хныча,
словно пёс морской, всё время выть
если встретил, скажем, Беатриче,
это значит - так тому и быть!
Женственность легка и идеальна,
женственность летит сквозь времена,
а если встречу Свету или Таню -
прогоню, зачем она нужна.
Нас не любят толстовцы и последователи Ганди,
darling, мы просто Шекспиры в махновской банде.
А потом шёл бой за переправу
за ручей, что до сих пор ничей,
и, к несчастью, красных комиссаров
было вдвое больше, сволочей.
Выстрел конармейца Яшки Герца
очень часто попадает в цель,
парень принял пулю близко к сердцу,
и увидел золотую мель.
Вышли в небо огненные лисы
путь к свободе, караул устал!
и над ним склонилась Беатриса,
чтоб услышать, что он прошептал.
он прошептал:
Белый свет и бамбуковые побеги тибетской панде
радость моя, мы Шекспиры в махновской банде.
В небе спят спокойные Жар-птицы,
спит сурок в комфорте ковыля,
конница промчалась вдоль столицы,
и так далее, и так далее, и так далее!
В небе спят спокойные Жар-птицы,
спит сурок в комфорте ковыля,
конница промчалась вдоль столицы,
жажду самогоном утоля.
Был привал в плантации капустной,
где-то за рекой урчал туман,
юному махновцу было грустно
"Расскажи, что делать, атаман".
Атаман пошевелил плечами,
цыкнул зубом, словно он вампир,
мол, есть у нас в отряде англичанин
мы его зовём "Месье Шекспир".
Он приехал к нам из Альбиона,
чтоб богатым выпустить кишки,
сразу выпил флягу самогона
и про это сочинил стишки.
Нас не любят толстовцы и последователи Ганди,
darling, мы просто Шекспиры в махновской банде.
Юному бойцу запали в душу,
золотые звонкие слова.
Вышел в поле, грусть свою нарушив,
в поле закружилась голова.
Сколько можно жить, всё время хныча,
словно пёс морской, всё время выть
если встретил, скажем, Беатриче,
это значит - так тому и быть!
Женственность легка и идеальна,
женственность летит сквозь времена,
а если встречу Свету или Таню -
прогоню, зачем она нужна.
Нас не любят толстовцы и последователи Ганди,
darling, мы просто Шекспиры в махновской банде.
А потом шёл бой за переправу
за ручей, что до сих пор ничей,
и, к несчастью, красных комиссаров
было вдвое больше, сволочей.
Выстрел конармейца Яшки Герца
очень часто попадает в цель,
парень принял пулю близко к сердцу,
и увидел золотую мель.
Вышли в небо огненные лисы
путь к свободе, караул устал!
и над ним склонилась Беатриса,
чтоб услышать, что он прошептал.
он прошептал:
Белый свет и бамбуковые побеги тибетской панде
радость моя, мы Шекспиры в махновской банде.
В небе спят спокойные Жар-птицы,
спит сурок в комфорте ковыля,
конница промчалась вдоль столицы,
и так далее, и так далее, и так далее!
(c) straw raccoons
Calm firewoods sleep in the sky,
Sleeps a marf in the comfort of Kovil,
cavalry rushed along the capital,
I thirsty for the moonshine of the quench.
There was a halt in the cabinet plantation,
Somewhere beyond the river, the fog rumbled,
The young Makhnovts was sad
"Tell me what to do, chieftain."
Ataman moved his shoulders
He dug up his teeth, like he was a vampire,
Like, we have an Englishman in the detachment
We call him "Monsieur Shakespeare".
He came to us from Albion,
to let the intestines be rich,
I immediately drank the flask of moonshine
And I composed poems about it.
Tolstoyeans and followers of Gandhi do not like us,
Darling, we are just Shakespeares in the Makhnovsky gang.
The young fighter was sunk into the soul,
Golden voiced words.
I went into the field, violating his sadness,
The head was spinning in the field.
How much you can live, all the time you fucking,
Like a sea dog, howl all the time
If you met, say, Beatrice,
This means so to be!
Femininity is easy and ideal
Femininity flies through times
And if you meet the light or Tanya -
I will drive away why it is needed.
Tolstoyeans and followers of Gandhi do not like us,
Darling, we are just Shakespeares in the Makhnovsky gang.
And then there was a fight for crossing
by the stream that still nobody,
And, unfortunately, red commissars
There were twice as many, bastards.
Shot Konarmeyz Yashka Hertz
very often gets into the target,
The guy took a bullet to heart,
And I saw a gold felled.
Fiery foxes went out into the sky
The path to freedom, the guard is tired!
And Beatrice leaned over him,
To hear that he was whispering.
He whispered:
White light and bamboo shoots of the Tibetan panda
My joy, we are Shakespeares in the Makhnovsky gang.
Calm firewoods sleep in the sky,
Sleeps a marf in the comfort of Kovil,
cavalry rushed along the capital,
And so on, and so on, and so on!
Calm firewoods sleep in the sky,
Sleeps a marf in the comfort of Kovil,
cavalry rushed along the capital,
I thirsty for the moonshine of the quench.
There was a halt in the cabinet plantation,
Somewhere beyond the river, the fog rumbled,
The young Makhnovts was sad
"Tell me what to do, chieftain."
Ataman moved his shoulders
He dug up his teeth, like he was a vampire,
Like, we have an Englishman in the detachment
We call him "Monsieur Shakespeare".
He came to us from Albion,
to let the intestines be rich,
I immediately drank the flask of moonshine
And I composed poems about it.
Tolstoyeans and followers of Gandhi do not like us,
Darling, we are just Shakespeares in the Makhnovsky gang.
The young fighter was sunk into the soul,
Golden voiced words.
I went into the field, violating his sadness,
The head was spinning in the field.
How much you can live, all the time you fucking,
Like a sea dog, howl all the time
If you met, say, Beatrice,
This means so to be!
Femininity is easy and ideal
Femininity flies through times
And if you meet the light or Tanya -
I will drive away why it is needed.
Tolstoyeans and followers of Gandhi do not like us,
Darling, we are just Shakespeares in the Makhnovsky gang.
And then there was a fight for crossing
by the stream that still nobody,
And, unfortunately, red commissars
There were twice as many, bastards.
Shot Konarmeyz Yashka Hertz
very often gets into the target,
The guy took a bullet to heart,
And I saw a gold felled.
Fiery foxes went out into the sky
The path to freedom, the guard is tired!
And Beatrice leaned over him,
To hear that he was whispering.
He whispered:
White light and bamboo shoots of the Tibetan panda
My joy, we are Shakespeares in the Makhnovsky gang.
Calm firewoods sleep in the sky,
Sleeps a marf in the comfort of Kovil,
cavalry rushed along the capital,
And so on, and so on, and so on!
Другие песни исполнителя: