Саграда - Тропик Бетона
текст песни
31
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Саграда - Тропик Бетона - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
В городе, построенном руками пленных фрицев
Нетленная хранится арийская традиция.
Посчастливилось родиться рядом с авиацией.
Интеллигенция. Куда деваться?
В районе на окраине в окна били градины,
Играло радио, согнувшись над тетрадями,
Забавы ради, а позже до отчаянья
Я подбирал слова с похожим окончанием.
Точно помню: первые стихи были про рысь.
Слово "рысь" - заебись рифмовалось с "брысь".
По-любому эта рысь должна кого-нибудь загрызть.
Закрыть тетрадь не смог опять.
Всё! Спать!
Завтра вставать. Мне бы завтрак в кровать,
Чтоб лениво брыкаться и сыто рыгать.
Слёзы в ручьи и усталая мать
Кто тебя научил воровать? А?.
Аромат чужого, не кривя душою,
Дело небольшое: спиздил да ушел я.
В лунном гетто, бледным светом одетые,
Мои поэты грели в кулаках кастеты.
Разутые, раздетые приходили дети,
Понеслась - потерпевшие, свидетели.
Перед пацанами как не похвалиться?
Лица замелькали в отделении милиции.
Нищета считала рёбра, была пристанищем.
Для Артёма она пизда та ещё.
В доме, где только для гостей стелят скатерти,
Но Саграда никогда не стоял на паперти!
Тропик бетона - это город Бога.
Лунное гетто рождает апокрифы,
Мифы. Ты знаешь тарифы.
Каждый из нас и не раз был халифом
На час. Катим на отцовской "Audi".
Бои Артура Гатти. Архитектура Гауди.
Груди Кати, под солнцем Каталонии,
Хотят в мои ладони, и мы на пляже тонем.
Когда курнём, мы гоним.
Я в Испании проспал её,
Как пролетарий в планетарии.
Вечер красит город в тёмно-синий цвет,
Но домой нескоро: привезли цемент.
По чём цветмет вам не расскажут барды,
А на наших картах отмечены ломбарды,
Секретные фарватеры от "Точки" до "Экватора".
Мы вышли из-за парты мастерами лома и лопаты.
Лада "99" вспарывает темень.
С теми, кто в теме делимся идеями.
Как с гением Остапа
Не попасть в Гестапо, если дунули,
А по днищу барабанят пули.
Бары, бани, улицы в памяти сливаются.
Эти декорации никто разбирать не собирается!
И летят со свистом, мимо нас, Барселона, Рио, Кингстон.
Нищета считала рёбра, была пристанищем.
Для Артёма она пизда та ещё.
В доме, где только для гостей стелят скатерти,
Но Саграда никогда не стоял на паперти!
Нетленная хранится арийская традиция.
Посчастливилось родиться рядом с авиацией.
Интеллигенция. Куда деваться?
В районе на окраине в окна били градины,
Играло радио, согнувшись над тетрадями,
Забавы ради, а позже до отчаянья
Я подбирал слова с похожим окончанием.
Точно помню: первые стихи были про рысь.
Слово "рысь" - заебись рифмовалось с "брысь".
По-любому эта рысь должна кого-нибудь загрызть.
Закрыть тетрадь не смог опять.
Всё! Спать!
Завтра вставать. Мне бы завтрак в кровать,
Чтоб лениво брыкаться и сыто рыгать.
Слёзы в ручьи и усталая мать
Кто тебя научил воровать? А?.
Аромат чужого, не кривя душою,
Дело небольшое: спиздил да ушел я.
В лунном гетто, бледным светом одетые,
Мои поэты грели в кулаках кастеты.
Разутые, раздетые приходили дети,
Понеслась - потерпевшие, свидетели.
Перед пацанами как не похвалиться?
Лица замелькали в отделении милиции.
Нищета считала рёбра, была пристанищем.
Для Артёма она пизда та ещё.
В доме, где только для гостей стелят скатерти,
Но Саграда никогда не стоял на паперти!
Тропик бетона - это город Бога.
Лунное гетто рождает апокрифы,
Мифы. Ты знаешь тарифы.
Каждый из нас и не раз был халифом
На час. Катим на отцовской "Audi".
Бои Артура Гатти. Архитектура Гауди.
Груди Кати, под солнцем Каталонии,
Хотят в мои ладони, и мы на пляже тонем.
Когда курнём, мы гоним.
Я в Испании проспал её,
Как пролетарий в планетарии.
Вечер красит город в тёмно-синий цвет,
Но домой нескоро: привезли цемент.
По чём цветмет вам не расскажут барды,
А на наших картах отмечены ломбарды,
Секретные фарватеры от "Точки" до "Экватора".
Мы вышли из-за парты мастерами лома и лопаты.
Лада "99" вспарывает темень.
С теми, кто в теме делимся идеями.
Как с гением Остапа
Не попасть в Гестапо, если дунули,
А по днищу барабанят пули.
Бары, бани, улицы в памяти сливаются.
Эти декорации никто разбирать не собирается!
И летят со свистом, мимо нас, Барселона, Рио, Кингстон.
Нищета считала рёбра, была пристанищем.
Для Артёма она пизда та ещё.
В доме, где только для гостей стелят скатерти,
Но Саграда никогда не стоял на паперти!
In a city built by the hands of captured Fritz
Incorporeal is stored by the Aryan tradition.
I was lucky to be born next to aviation.
Intelligentsia. Where to go?
In the area on the outskirts, gradins beat in the windows,
Played the radio, bending over the notebooks,
Fun for the sake, and later to despair
I picked up words with a similar ending.
I remember exactly: the first verses were about lynx.
The word "lynx" - fucked up with "scum".
In any way, this lynx should bite someone.
I could not close the notebook again.
Everything! Sleep!
Get up tomorrow. I would have breakfast in the bed
In order to lazily kick and dull well.
Tears in streams and tired mother
Who taught you to steal? BUT?.
The aroma of someone else, without croaking,
The matter is small: I spokes and I left.
In the moon ghetto, dressed in pale light,
My poets were warmed up in the fists of the brass knuckles.
Disted, undressed children came,
The victims rushed - witnesses.
How not to boast before the boys?
Persons flashed in the police department.
Poverty considered ribs, was a haven.
For Artyom, she is still a cunt.
In the house where the guests are laid for guests,
But Sagrada never stood on a porch!
The concrete tropic is the city of God.
The lunar ghetto gives rise to apocrypha,
Myths. You know tariffs.
Each of us was a caliph more than once
For an hour. We roll on the father's "Audi".
Fights Arthur Gatti. Gaudi architecture.
Katya's chest, under the sun of Catalonia,
They want in my palms, and we are drowning on the beach.
When we smoke, we drive.
I slept in Spain in Spain
Like a proletarian in a planetarium.
The evening paints the city in dark blue color,
But not home: they brought cement.
Why the color reptile will not tell you bards,
And on our maps, pawnshops are marked,
Secret fairways from "point" to "equator".
We went out from behind the desks with scrap masters and shovels.
Lada "99" is ripped off the darkness.
With those who share ideas in the subject.
As with the genius Ostap
Do not get to the Gestapo if you blew,
And bullets drum on the bottom.
Bars, baths, streets in memory merge.
No one is going to disassemble these scenery!
And they fly with a whistle, past us, Barcelona, Rio, Kingston.
Poverty considered ribs, was a haven.
For Artyom, she is still a cunt.
In the house where the guests are laid for guests,
But Sagrada never stood on a porch!
Incorporeal is stored by the Aryan tradition.
I was lucky to be born next to aviation.
Intelligentsia. Where to go?
In the area on the outskirts, gradins beat in the windows,
Played the radio, bending over the notebooks,
Fun for the sake, and later to despair
I picked up words with a similar ending.
I remember exactly: the first verses were about lynx.
The word "lynx" - fucked up with "scum".
In any way, this lynx should bite someone.
I could not close the notebook again.
Everything! Sleep!
Get up tomorrow. I would have breakfast in the bed
In order to lazily kick and dull well.
Tears in streams and tired mother
Who taught you to steal? BUT?.
The aroma of someone else, without croaking,
The matter is small: I spokes and I left.
In the moon ghetto, dressed in pale light,
My poets were warmed up in the fists of the brass knuckles.
Disted, undressed children came,
The victims rushed - witnesses.
How not to boast before the boys?
Persons flashed in the police department.
Poverty considered ribs, was a haven.
For Artyom, she is still a cunt.
In the house where the guests are laid for guests,
But Sagrada never stood on a porch!
The concrete tropic is the city of God.
The lunar ghetto gives rise to apocrypha,
Myths. You know tariffs.
Each of us was a caliph more than once
For an hour. We roll on the father's "Audi".
Fights Arthur Gatti. Gaudi architecture.
Katya's chest, under the sun of Catalonia,
They want in my palms, and we are drowning on the beach.
When we smoke, we drive.
I slept in Spain in Spain
Like a proletarian in a planetarium.
The evening paints the city in dark blue color,
But not home: they brought cement.
Why the color reptile will not tell you bards,
And on our maps, pawnshops are marked,
Secret fairways from "point" to "equator".
We went out from behind the desks with scrap masters and shovels.
Lada "99" is ripped off the darkness.
With those who share ideas in the subject.
As with the genius Ostap
Do not get to the Gestapo if you blew,
And bullets drum on the bottom.
Bars, baths, streets in memory merge.
No one is going to disassemble these scenery!
And they fly with a whistle, past us, Barcelona, Rio, Kingston.
Poverty considered ribs, was a haven.
For Artyom, she is still a cunt.
In the house where the guests are laid for guests,
But Sagrada never stood on a porch!
Другие песни исполнителя: