АЯР - Дорога на Ваганьково
текст песни
32
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
АЯР - Дорога на Ваганьково - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Над заснеженным садиком
Одинокий фонарь,
И, как свежая ссадина,
Жжёт мне сердце луна.
В эту полночь щемящую
Не заказан мне путь
На Ваганьково кладбище,
Где он лёг отдохнуть.
Я пойду, слыша плач иных
Инквизиторских стран,
Мимо тел раскоряченных,
Мимо дыб и сутан.
Долго будет звенеть ещё
Тех помостов пила...
Я пойду, цепенеющий
От величия зла.
Пистолеты дуэльные
Различаю во мгле,
Два поэта застрелены
Не на папской земле.
Офицерам молоденьким
Век убийцами слыть.
Ах, Володя, Володенька,
А нам кого обвинить?
И во взгляде рассеянном
Возле петли тугой
Промелькнёт вдруг Есенина
Русочубая боль.
Рты распахнуты матерно,
Вижу пьяных господ
Над заблёванной скатертью
Велемировских од.
Вижу избы тарусские,
Комарова снега,
Две великие, русские,
Две подруги богам.
Дом на спуске Андреевском,
Где доска, кто в нём жил?
Но мы всё же надеемся,
В грудь встречая ножи.
Проплывают видения,
И хочу закричать -
Родились не злодеями,
Так доколе ж нам лгать?
Я стою перед "Банькою",
Я закончил свой путь,
Я пришёл на Ваганьково,
Где он лёг отдохнуть.
Одинокий фонарь,
И, как свежая ссадина,
Жжёт мне сердце луна.
В эту полночь щемящую
Не заказан мне путь
На Ваганьково кладбище,
Где он лёг отдохнуть.
Я пойду, слыша плач иных
Инквизиторских стран,
Мимо тел раскоряченных,
Мимо дыб и сутан.
Долго будет звенеть ещё
Тех помостов пила...
Я пойду, цепенеющий
От величия зла.
Пистолеты дуэльные
Различаю во мгле,
Два поэта застрелены
Не на папской земле.
Офицерам молоденьким
Век убийцами слыть.
Ах, Володя, Володенька,
А нам кого обвинить?
И во взгляде рассеянном
Возле петли тугой
Промелькнёт вдруг Есенина
Русочубая боль.
Рты распахнуты матерно,
Вижу пьяных господ
Над заблёванной скатертью
Велемировских од.
Вижу избы тарусские,
Комарова снега,
Две великие, русские,
Две подруги богам.
Дом на спуске Андреевском,
Где доска, кто в нём жил?
Но мы всё же надеемся,
В грудь встречая ножи.
Проплывают видения,
И хочу закричать -
Родились не злодеями,
Так доколе ж нам лгать?
Я стою перед "Банькою",
Я закончил свой путь,
Я пришёл на Ваганьково,
Где он лёг отдохнуть.
Above the snowy kindergarten
Lonely lantern,
And, like a fresh abrasion,
My heart is burning.
At this midnight
Not ordered to me the way
In the Vagankovo cemetery,
Where he went to rest.
I will go, hearing the cry of others
Inquisition countries,
Past the bodies of the crowned,
Past the draw and Sutan.
It will still ring for a long time
I drank those platforms ...
I'll go, clinging
From the greatness of evil.
Duel pistols
I distinguish in the darkness,
Two poets are shot
Not on papal land.
Young officers
To hear the killers.
Ah, Volodya, Volodenka,
And who should we blame?
And in the gaze scattered
Near the loop is tight
Yesenin suddenly flashes
Sharp pain.
The mouths are open swiftly,
I see drunk gentlemen
Above the sparkled tablecloth
VELEMIROVSKY OD.
I see Tarusian huts,
Komarova snow,
Two great, Russians,
Two friends to the gods.
House on the descent of Andreevsky,
Where is the board, who lived in it?
But we still hope
Meeting the knives in the chest.
Visions swim,
And I want to scream -
Born not villains
So how long do we lie?
I stand in front of the "bath
I finished my way
I came to Vagankovo
Where he went to rest.
Lonely lantern,
And, like a fresh abrasion,
My heart is burning.
At this midnight
Not ordered to me the way
In the Vagankovo cemetery,
Where he went to rest.
I will go, hearing the cry of others
Inquisition countries,
Past the bodies of the crowned,
Past the draw and Sutan.
It will still ring for a long time
I drank those platforms ...
I'll go, clinging
From the greatness of evil.
Duel pistols
I distinguish in the darkness,
Two poets are shot
Not on papal land.
Young officers
To hear the killers.
Ah, Volodya, Volodenka,
And who should we blame?
And in the gaze scattered
Near the loop is tight
Yesenin suddenly flashes
Sharp pain.
The mouths are open swiftly,
I see drunk gentlemen
Above the sparkled tablecloth
VELEMIROVSKY OD.
I see Tarusian huts,
Komarova snow,
Two great, Russians,
Two friends to the gods.
House on the descent of Andreevsky,
Where is the board, who lived in it?
But we still hope
Meeting the knives in the chest.
Visions swim,
And I want to scream -
Born not villains
So how long do we lie?
I stand in front of the "bath
I finished my way
I came to Vagankovo
Where he went to rest.