Адамант Луар - Чезаре Борджиа
текст песни
35
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Адамант Луар - Чезаре Борджиа - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Дрогнули стены великого Рима, покачнулись холмы, солнце слепило,
Чернь умирала, стенала, вопила, чувствуя силу, рыла могилы.
Чадо стабильности, чадо порока, сын для отца – инструмент не боле,
Принятый волком, Ромулу сходно, жаждущий власти, жаждущий крови.
Поход от Марселя и до Шинона, эпатажная месса во славу имени,
Холодная ярость во взгляде расчетливом, святость за тридцать дукатов выменял,
Смерть арагонцев, пламя Романьи, на лезвии всепрощение патеров,
К черту раскаяние и покаяние, цвета Борджиа устрашают врагов.
Выгнули спины, да кардинальская мразь
Целует в губы веселых и пьяных дев.
Явки с повинной во чрево святого ангела –
Средоточье пороков и плотских утех.
Гуляет свадьба, за ней вторая,
Раскрутилось колесо веселья,
А за решетками умирают
Те, кто не изведал постели.
Холеные масти в пурпурных одеждах,
Одежды сброшены, как только полночь.
Благость веры, неистово преданы –
Папские пальцы дергают за веревки.
«Аут Сезар, аут нихил» – святой ангел наполнен пороком,
Дрок и ковыль, девятисил, кровь за кровь, око за око.
Страшные мессы, старый слепец, на алтаре грязное ложе,
На непреклонной главе венец. Зачем Ты оставил род людской, Боже?
In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti,
Здесь заклинают огонь,
Gloria Patri, et Filio, et Spiritui Sancto,
Во благо с тобой.
Но где в сердце нож, стрела в спину, а стремя подрезано,
Там говорит не Отец с сыном, там стенает железо.
Святой престол простирает длани, и тень его затмевает небо,
Паутину интриг, разорвав в Милане, возжигает путы папского бреда.
Смерть кондотьеров всего лишь способ, держать на цепи гончую стаю,
Кто-то Бога о милости просит, а ты стоишь на пороге Рая,
С неприступных стен смолы льют кипящие, ангелы трубят в златые трубы,
Все зажатое в кулак настоящее, это тень извечного блуда.
Veni, pater pauperum,
Veni, dator munerum…
In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti,
Наварра ощерилась копьями.
Gloria Patri, et Filio, et Spiritui Sancto.
Последняя проповедь.
Исповедаешься ли ты пред крестом, перед перстами святых?
Заклинаешь ли ты о том, чтоб проклятье настигло врагов твоих?
У бессмертного дрогнет рука,
Дикий смех, и блеск глаз в вихре пепла.
Простучит последний миг в висках,
Кричит орел в небесах рассветных.
Поминальная месса…
Чернь умирала, стенала, вопила, чувствуя силу, рыла могилы.
Чадо стабильности, чадо порока, сын для отца – инструмент не боле,
Принятый волком, Ромулу сходно, жаждущий власти, жаждущий крови.
Поход от Марселя и до Шинона, эпатажная месса во славу имени,
Холодная ярость во взгляде расчетливом, святость за тридцать дукатов выменял,
Смерть арагонцев, пламя Романьи, на лезвии всепрощение патеров,
К черту раскаяние и покаяние, цвета Борджиа устрашают врагов.
Выгнули спины, да кардинальская мразь
Целует в губы веселых и пьяных дев.
Явки с повинной во чрево святого ангела –
Средоточье пороков и плотских утех.
Гуляет свадьба, за ней вторая,
Раскрутилось колесо веселья,
А за решетками умирают
Те, кто не изведал постели.
Холеные масти в пурпурных одеждах,
Одежды сброшены, как только полночь.
Благость веры, неистово преданы –
Папские пальцы дергают за веревки.
«Аут Сезар, аут нихил» – святой ангел наполнен пороком,
Дрок и ковыль, девятисил, кровь за кровь, око за око.
Страшные мессы, старый слепец, на алтаре грязное ложе,
На непреклонной главе венец. Зачем Ты оставил род людской, Боже?
In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti,
Здесь заклинают огонь,
Gloria Patri, et Filio, et Spiritui Sancto,
Во благо с тобой.
Но где в сердце нож, стрела в спину, а стремя подрезано,
Там говорит не Отец с сыном, там стенает железо.
Святой престол простирает длани, и тень его затмевает небо,
Паутину интриг, разорвав в Милане, возжигает путы папского бреда.
Смерть кондотьеров всего лишь способ, держать на цепи гончую стаю,
Кто-то Бога о милости просит, а ты стоишь на пороге Рая,
С неприступных стен смолы льют кипящие, ангелы трубят в златые трубы,
Все зажатое в кулак настоящее, это тень извечного блуда.
Veni, pater pauperum,
Veni, dator munerum…
In nomine Patris, et Filii, et Spiritus Sancti,
Наварра ощерилась копьями.
Gloria Patri, et Filio, et Spiritui Sancto.
Последняя проповедь.
Исповедаешься ли ты пред крестом, перед перстами святых?
Заклинаешь ли ты о том, чтоб проклятье настигло врагов твоих?
У бессмертного дрогнет рука,
Дикий смех, и блеск глаз в вихре пепла.
Простучит последний миг в висках,
Кричит орел в небесах рассветных.
Поминальная месса…
The walls of the great Rome fluttered, the hills swayed, the sun was blinded,
The mob was dying, a stanny, screamed, feeling power, dug graves.
A child of stability, a child of vice, a son for a father - the instrument is not more,
Adopted by the wolf, Romulus similarly, longing for power, longing for blood.
A campaign from Marseille to the tire, the shocking mass for the name of the name,
Cold rage in the calculating look, holiness for thirty ducats exchanged,
The death of the Aragons, the flame of Romagi, on the blades of the forgiveness of the patra,
To hell with repentance and repentance, the colors of Borgia frighten enemies.
Bent their backs, and Cardinal scum
Kisses on the lips of cheerful and drunk maiden.
Turnout with a confession in the womb of the Holy Angel -
Focus of vices and carnal pleasures.
The wedding is walking, followed by the second,
Wheel of fun spinning
And behind bars die
Those who did not learn the bed.
Hole suit in purple clothes,
The clothes are dropped as soon as midnight.
The goodness of faith, frantically devoted -
Papal fingers pull the ropes.
"Out Cesar, out nihil" - the holy angel is filled with vice,
Drck and Kovyil, nine, blood for blood, eye for an eye.
Terrible masses, an old blind man, a dirty bed on the altar,
On the adamant chapter, the crown. Why did you leave the human race, God?
In Nomine Patris, et Filii, et spiritus Sancti,
The fire is conjured here,
Gloria Patri, et Filio, et spiritui Santo,
For the good with you.
But where is the knife in the heart, the arrow is in the back, and the stirrup is cut,
It is not that the father and his son say, iron flows there.
The holy throne extends the hand, and his shadow overshadows the sky,
The web of intrigues, torn in Milan, lights up the wagons of papal delirium.
The death of the condoters is just a way to keep a hound on the chain,
Someone asks for mercy, and you are standing on the verge of paradise,
Smolly pour boiling, angels are puffed into golden pipes, from impregnable walls,
Everything clamped in the fist is present, this is the shadow of eternal fornication.
Veni, Pater Pauperum,
Veni, Dator Munerum ...
In Nomine Patris, et Filii, et spiritus Sancti,
Navarra shouted with spears.
Gloria Patri, et Filio, et spiritui Sancto.
The last sermon.
Are you confessing before the cross, before the fingers of the saints?
Do you conjure about the curse of your enemies?
The immortal hand trembles
Wild laughter, and the gleam of the eyes in the whirlwind of ash.
The last moment will fit in the temples,
The eagle screams in the dawn heaven.
Memorial Mass ...
The mob was dying, a stanny, screamed, feeling power, dug graves.
A child of stability, a child of vice, a son for a father - the instrument is not more,
Adopted by the wolf, Romulus similarly, longing for power, longing for blood.
A campaign from Marseille to the tire, the shocking mass for the name of the name,
Cold rage in the calculating look, holiness for thirty ducats exchanged,
The death of the Aragons, the flame of Romagi, on the blades of the forgiveness of the patra,
To hell with repentance and repentance, the colors of Borgia frighten enemies.
Bent their backs, and Cardinal scum
Kisses on the lips of cheerful and drunk maiden.
Turnout with a confession in the womb of the Holy Angel -
Focus of vices and carnal pleasures.
The wedding is walking, followed by the second,
Wheel of fun spinning
And behind bars die
Those who did not learn the bed.
Hole suit in purple clothes,
The clothes are dropped as soon as midnight.
The goodness of faith, frantically devoted -
Papal fingers pull the ropes.
"Out Cesar, out nihil" - the holy angel is filled with vice,
Drck and Kovyil, nine, blood for blood, eye for an eye.
Terrible masses, an old blind man, a dirty bed on the altar,
On the adamant chapter, the crown. Why did you leave the human race, God?
In Nomine Patris, et Filii, et spiritus Sancti,
The fire is conjured here,
Gloria Patri, et Filio, et spiritui Santo,
For the good with you.
But where is the knife in the heart, the arrow is in the back, and the stirrup is cut,
It is not that the father and his son say, iron flows there.
The holy throne extends the hand, and his shadow overshadows the sky,
The web of intrigues, torn in Milan, lights up the wagons of papal delirium.
The death of the condoters is just a way to keep a hound on the chain,
Someone asks for mercy, and you are standing on the verge of paradise,
Smolly pour boiling, angels are puffed into golden pipes, from impregnable walls,
Everything clamped in the fist is present, this is the shadow of eternal fornication.
Veni, Pater Pauperum,
Veni, Dator Munerum ...
In Nomine Patris, et Filii, et spiritus Sancti,
Navarra shouted with spears.
Gloria Patri, et Filio, et spiritui Sancto.
The last sermon.
Are you confessing before the cross, before the fingers of the saints?
Do you conjure about the curse of your enemies?
The immortal hand trembles
Wild laughter, and the gleam of the eyes in the whirlwind of ash.
The last moment will fit in the temples,
The eagle screams in the dawn heaven.
Memorial Mass ...
Другие песни исполнителя: