Александр Левин - Тридцать первого числа
текст песни
38
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Александр Левин - Тридцать первого числа - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Тридцать первого числа
в небе лампа расцвела,
тыща жёлтиков стояла,
а кругом трава росла.
Гроздья белые с каштанов грузно свешивались вверх.
Мы носили нашу сумку в продуктовый магазин,
мы меняли наши деньги на картошку и батон,
мы смотрели, что бывает тридцать первого числа.
Тридцать первого числа
лета красная пришла.
Пудель белая бежала,
мелким хвостиком трясла.
Серый ворон хрипло крякал шерстяною головой.
С червяком скакал довольный предпоследний воробей.
Кот мяукал Христа ради, разевая нервный рот,
с ним задумчиво ходила кошка, полная котят.
Тридцать первого числа
жизнь весёлая была,
даже музыка играла
тридцать первого числа.
В третьем-пятом магазине мы купили молока.
Нам играли трали-вали в полыселой голове.
Мы смотрели мульти-пульти в минусовые очки,
и тягучим чёрным мёдом солнце плавилось во рту.
Тридцать первого числа
наша очередь пришла,
чья-то ласточка летела,
Лета красная текла.
А за нею, ближе к ночи, нам отведать довелось
асфоделевого мёда на цветущем берегу,
где стоим мы, прижимая к нашей призрачной груди
две картонные коробки с порошковым молоком.
1994
в небе лампа расцвела,
тыща жёлтиков стояла,
а кругом трава росла.
Гроздья белые с каштанов грузно свешивались вверх.
Мы носили нашу сумку в продуктовый магазин,
мы меняли наши деньги на картошку и батон,
мы смотрели, что бывает тридцать первого числа.
Тридцать первого числа
лета красная пришла.
Пудель белая бежала,
мелким хвостиком трясла.
Серый ворон хрипло крякал шерстяною головой.
С червяком скакал довольный предпоследний воробей.
Кот мяукал Христа ради, разевая нервный рот,
с ним задумчиво ходила кошка, полная котят.
Тридцать первого числа
жизнь весёлая была,
даже музыка играла
тридцать первого числа.
В третьем-пятом магазине мы купили молока.
Нам играли трали-вали в полыселой голове.
Мы смотрели мульти-пульти в минусовые очки,
и тягучим чёрным мёдом солнце плавилось во рту.
Тридцать первого числа
наша очередь пришла,
чья-то ласточка летела,
Лета красная текла.
А за нею, ближе к ночи, нам отведать довелось
асфоделевого мёда на цветущем берегу,
где стоим мы, прижимая к нашей призрачной груди
две картонные коробки с порошковым молоком.
1994
Thirty -first
In the sky, the lamp flourished,
The thousand yellows stood,
And the grass grew around.
The clusters are white from chestnuts glowed upside down.
We wore our bag in a grocery store,
We changed our money for potatoes and loaf,
We watched what happens on the thirty -first day.
Thirty -first
Summer Red came.
Belaya poodle ran
She shook a small tail.
The gray raven hoarsely grunted with a woolen head.
A contented penultimate sparrow rode with a worm.
The cat meowed Christ for the sake of opening a nervous mouth,
A cat, full of kittens, walked thoughtfully with him.
Thirty -first
Life was funny,
Even the music played
Thirty -first.
In the third and fifth store we bought milk.
We were played trawl in a blasphered head.
We watched multi-bullets in minus glasses,
And with a viscous black honey, the sun melted in the mouth.
Thirty -first
Our turn has come
someone's swallow flew
Summer Krasnaya flowed.
And for her, closer to the night, we had a chance to taste
asfodel honey on the flowering shore,
where we stand, clinging to our ghostly chest
Two cardboard boxes with powder milk.
1994
In the sky, the lamp flourished,
The thousand yellows stood,
And the grass grew around.
The clusters are white from chestnuts glowed upside down.
We wore our bag in a grocery store,
We changed our money for potatoes and loaf,
We watched what happens on the thirty -first day.
Thirty -first
Summer Red came.
Belaya poodle ran
She shook a small tail.
The gray raven hoarsely grunted with a woolen head.
A contented penultimate sparrow rode with a worm.
The cat meowed Christ for the sake of opening a nervous mouth,
A cat, full of kittens, walked thoughtfully with him.
Thirty -first
Life was funny,
Even the music played
Thirty -first.
In the third and fifth store we bought milk.
We were played trawl in a blasphered head.
We watched multi-bullets in minus glasses,
And with a viscous black honey, the sun melted in the mouth.
Thirty -first
Our turn has come
someone's swallow flew
Summer Krasnaya flowed.
And for her, closer to the night, we had a chance to taste
asfodel honey on the flowering shore,
where we stand, clinging to our ghostly chest
Two cardboard boxes with powder milk.
1994
Другие песни исполнителя: