Александр Непомнящий - Автостопная 3
текст песни
27
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Александр Непомнящий - Автостопная 3 - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Автостопная 3
Из пункта А в пункт В по лесной дороге скоростью Х идет дурачок.
С неба звездочки падают, как гордые ангелы, в башке играет гаражный рок.
Исходных данных не хватает, автостопа тоже нет, значит города В не достичь,
А в этом городе есть междугородний телефон, и без него невозможно жить.
Парням с ТВ, бывает, в стопе помогает фанта, а в черном небе летит самолет,
Но я, увы, предпочитаю фанте портвейн, так что сей камень не в мой огород.
Хотелось лечь поперек трассы, но услышал Бог, так что уже через три часа
Все будет так, как пел уже Володя Высоцкий: гудок и "Здравствуй, это я".
Я приезжаю в город В, но он точно такой же, как и уездный город N:
Пьяные рожи, табличка УЛИЦА ЛЕНИНА и лущит семечки под нею нацмен.
Меня встречают, обещают хлеб, соль, полный зал и вписку, а также памятников обзор,
Но телефонный провод сдал здесь на цветной металл на днях безвестный местный вор.
Во мне восстал Жеглов, Дзержинский и Малюта Скуратов, только толку мне в том не хрена.
Мне предлагают джин-тоник, и я его пью, чтобы не нюхать, как горят мои крыла.
Но - снова чудо: кто-то вспомнил, что в переговорном сегодня ночью на смене герла,
Его герла, а, значит, там возможна халява, гудок и "Здравствуй, это я"
Нет, монумент космонавтам мы смотреть не пойдем, на фик подъезд, где бухает толпа.
Изобразив бесстрастие компасной стрелки, с кирпичным ликом я шагаю туда,
Где вполне рафаэлева телефонистка открывает мне свежайший секрет,
Что широка страна родная, неизвестны причины, и по ним связи два часа уж как нет.
Это что, Кали Юга?! Новый Порядок?! Или Басаев взял в заложники пару столбов?!
Это не Гоголь уже и даже не Кафка, и даже не Ильф и Петров!
Это вообще... Дальше пропуск (цензура),- короче, шел я через шесть этажей,
Но шагай хоть до девятого, пляши там на крыше - черный ворон, nevermore, туз пикей...
Короче, пьянка была, а после был концерт, и я порвал четыре струны.
Всем, в кого верю, это была молитва, всему, что вижу - объявленье войны.
Летали алые мухи, а за левым плечом пристроился незримый суфлер.
С телеэкрана египетским профилем сокола вещает некто Альберт Гор.
Под ветром бури равноденствий с треском занялись крыши красным отблеском на тьме наших лиц
Холодным пламенем инферно, а тот, что слева, звал клиентов в клуб самоубийц,
Чтоб пристрелить геометрию Эвклида, где карта плоской Земли вольна
Превращать в подобие доз героина гудок и "Здравствуй, это я".
Концерт закончен был как надо - приездом ментовки - руки за голову, мордой к стене.
Насколько все мы порой иногородни, настолько мы не в родной стране.
Товарищ сержант, я вам все расскажу про дом родной и про сад у реки,
Про закаты, рассветы, или, лучше, спою. Вы правы, мне края ваши чужи.
Да, да, прописка и сердце мои - в ином месте. Зачем я здесь?- Я и сам не пойму.
Так отпустите ж... Хотите, вам все подтвердят - я для того на пять сек. позвоню.
Почему я хамлю?.. Захлопнулась дверь - теперь можно спать до утра,
Чтоб перепутать, во сне или наяву добрый сержант и голос после гудка.
Поспать мне не дали - тусовка приняла меры и принесла двести рублей.
Мы вольные птицы, пора, брат, на вписку, с рассветом же опять на хайвэй.
На вписке ждет пиво с просьбой спеть "убей янки" и прочая сансара сует,
А я не хочу ни туда, ни в нирвану - Ватерлоо, надпись "выхода нет".
Но, как случаются сказки с херовым концом, так и реальность себе не верна:
Карета не стала тыквой, в мир вернулись все краски, где-то смерть от себя умерла.
Что нашел я на вписке, я думаю, ясно. В сердце Псалма 90 слова
И "я, наверное, поздно, прости, что разбудил, звоню просто так, целую. Пока."
Из пункта А в пункт В по лесной дороге скоростью Х идет дурачок.
С неба звездочки падают, как гордые ангелы, в башке играет гаражный рок.
Исходных данных не хватает, автостопа тоже нет, значит города В не достичь,
А в этом городе есть междугородний телефон, и без него невозможно жить.
Парням с ТВ, бывает, в стопе помогает фанта, а в черном небе летит самолет,
Но я, увы, предпочитаю фанте портвейн, так что сей камень не в мой огород.
Хотелось лечь поперек трассы, но услышал Бог, так что уже через три часа
Все будет так, как пел уже Володя Высоцкий: гудок и "Здравствуй, это я".
Я приезжаю в город В, но он точно такой же, как и уездный город N:
Пьяные рожи, табличка УЛИЦА ЛЕНИНА и лущит семечки под нею нацмен.
Меня встречают, обещают хлеб, соль, полный зал и вписку, а также памятников обзор,
Но телефонный провод сдал здесь на цветной металл на днях безвестный местный вор.
Во мне восстал Жеглов, Дзержинский и Малюта Скуратов, только толку мне в том не хрена.
Мне предлагают джин-тоник, и я его пью, чтобы не нюхать, как горят мои крыла.
Но - снова чудо: кто-то вспомнил, что в переговорном сегодня ночью на смене герла,
Его герла, а, значит, там возможна халява, гудок и "Здравствуй, это я"
Нет, монумент космонавтам мы смотреть не пойдем, на фик подъезд, где бухает толпа.
Изобразив бесстрастие компасной стрелки, с кирпичным ликом я шагаю туда,
Где вполне рафаэлева телефонистка открывает мне свежайший секрет,
Что широка страна родная, неизвестны причины, и по ним связи два часа уж как нет.
Это что, Кали Юга?! Новый Порядок?! Или Басаев взял в заложники пару столбов?!
Это не Гоголь уже и даже не Кафка, и даже не Ильф и Петров!
Это вообще... Дальше пропуск (цензура),- короче, шел я через шесть этажей,
Но шагай хоть до девятого, пляши там на крыше - черный ворон, nevermore, туз пикей...
Короче, пьянка была, а после был концерт, и я порвал четыре струны.
Всем, в кого верю, это была молитва, всему, что вижу - объявленье войны.
Летали алые мухи, а за левым плечом пристроился незримый суфлер.
С телеэкрана египетским профилем сокола вещает некто Альберт Гор.
Под ветром бури равноденствий с треском занялись крыши красным отблеском на тьме наших лиц
Холодным пламенем инферно, а тот, что слева, звал клиентов в клуб самоубийц,
Чтоб пристрелить геометрию Эвклида, где карта плоской Земли вольна
Превращать в подобие доз героина гудок и "Здравствуй, это я".
Концерт закончен был как надо - приездом ментовки - руки за голову, мордой к стене.
Насколько все мы порой иногородни, настолько мы не в родной стране.
Товарищ сержант, я вам все расскажу про дом родной и про сад у реки,
Про закаты, рассветы, или, лучше, спою. Вы правы, мне края ваши чужи.
Да, да, прописка и сердце мои - в ином месте. Зачем я здесь?- Я и сам не пойму.
Так отпустите ж... Хотите, вам все подтвердят - я для того на пять сек. позвоню.
Почему я хамлю?.. Захлопнулась дверь - теперь можно спать до утра,
Чтоб перепутать, во сне или наяву добрый сержант и голос после гудка.
Поспать мне не дали - тусовка приняла меры и принесла двести рублей.
Мы вольные птицы, пора, брат, на вписку, с рассветом же опять на хайвэй.
На вписке ждет пиво с просьбой спеть "убей янки" и прочая сансара сует,
А я не хочу ни туда, ни в нирвану - Ватерлоо, надпись "выхода нет".
Но, как случаются сказки с херовым концом, так и реальность себе не верна:
Карета не стала тыквой, в мир вернулись все краски, где-то смерть от себя умерла.
Что нашел я на вписке, я думаю, ясно. В сердце Псалма 90 слова
И "я, наверное, поздно, прости, что разбудил, звоню просто так, целую. Пока."
Auto -Stop 3
From point A to point B along the forest road, the speed of X goes a fool.
From the sky, the stars fall like proud angels, garage rock plays in the head.
The initial data is not enough, the hitchhiking is also not, so the city is not achieved,
And in this city there is an intercity phone, and without it it is impossible to live.
It happens to guys with TV, it happens that a fanter helps in the foot, and a plane flies in a black sky,
But, alas, I prefer Porttein Fante, so this stone is not in my garden.
I wanted to go across the track, but God heard, so after three hours
Everything will be the way Volodya Vysotsky already sang: the beep and "Hello, it's me."
I come to the city in, but it is exactly the same as the county city N:
Drunk faces, Lenin Street Signs and pounds the seeds under her National.
They meet me, promise bread, salt, a full hall and an inspection, as well as monuments, a review,
But the telephone wire handed over to non -ferrous metal the other day an unknown local thief.
Zheglov, Dzerzhinsky and Malyuta Skuratov, rebelled in me, but I have no sense in it.
I am offered a gin-tonic, and I drink it, so as not to sniff, as my wings burn.
But - again a miracle: someone remembered that in the negotiator tonight on Gerla's shift,
His Gerla, and, therefore, there is a freebie, a beep and "Hello, it's me"
No, we won’t go to look at the monument to the astronauts, the porch where the crowd thumps.
I depicting the impassivity of the compass arrow, with a brick face, I walk there,
Where is the telephone operator quite a freshest secret.
That the country is dear, the reasons are unknown, and there are no connections for them for two hours.
Is that, Kali South?! New order?! Or did Basaev take a couple of pillars hostage?!
This is not Gogol already and not even Kafka, and not even Ilf and Petrov!
This is generally ... further pass (censorship),- in short, I walked through six floors,
But walk to at least the ninth, dance there on the roof - black raven, Nevermore, ace Pikey ...
In short, there was a booze, and then there was a concert, and I broke four strings.
To whom I believe, it was a prayer, everything that I see was a declaration of war.
Scarlet flies flew, and an invisible soufler was attached behind his left shoulder.
A certain Albert Gore broadcasts from the television screen by the Egyptian profile.
Under the wind of the storm of equinoxes with a bang, roofs took up red gleam in the darkness of our faces
Inferno cold flame, and the one on the left called customers to the suicide club,
To shoot the geometry of Euclide, where the map of the flat earth is free
Turn into a semblance of doses of heroin beeps and "hello, this is me."
The concert was finished as it should - the arrival of the cop - hands behind the head, face to the wall.
As far as we are all sometimes nonresident, we are not so in our native country.
Comrade sergeant, I will tell you everything about the home of my native and about the garden by the river,
About sunsets, dawn, or, better, I will sing. You are right, your edges are alien to me.
Yes, yes, my registration and my heart are in a different place. Why am I here?- I myself do not understand.
So let go of ... If you want, they will confirm everything to you - for that for five seconds. I'll call.
Why am I rude? .. The door slammed - now you can sleep until the morning,
To confuse, in a dream or in reality a good sergeant and a voice after the beep.
They didn’t give me sleep - the party took measures and brought two hundred rubles.
We are free birds, it's time, brother, for an inspection, with dawn again on Highvei.
On the inspection, beer awaits with a request to sing "kill the Yankees" and other samsara fusses,
And I do not want either there or in Nirvana - Waterloo, the inscription "There is no way out."
But, as fairy tales with a dick end happen, so reality is not true to itself:
The carriage did not become pumpkin, all the colors returned to the world, somewhere death died from itself.
What I found on the inspection, I think, clear. In the heart of Psalm 90 words
And "I, probably, late, I'm sorry I woke up, I’m calling just like that, I kiss. So far."
From point A to point B along the forest road, the speed of X goes a fool.
From the sky, the stars fall like proud angels, garage rock plays in the head.
The initial data is not enough, the hitchhiking is also not, so the city is not achieved,
And in this city there is an intercity phone, and without it it is impossible to live.
It happens to guys with TV, it happens that a fanter helps in the foot, and a plane flies in a black sky,
But, alas, I prefer Porttein Fante, so this stone is not in my garden.
I wanted to go across the track, but God heard, so after three hours
Everything will be the way Volodya Vysotsky already sang: the beep and "Hello, it's me."
I come to the city in, but it is exactly the same as the county city N:
Drunk faces, Lenin Street Signs and pounds the seeds under her National.
They meet me, promise bread, salt, a full hall and an inspection, as well as monuments, a review,
But the telephone wire handed over to non -ferrous metal the other day an unknown local thief.
Zheglov, Dzerzhinsky and Malyuta Skuratov, rebelled in me, but I have no sense in it.
I am offered a gin-tonic, and I drink it, so as not to sniff, as my wings burn.
But - again a miracle: someone remembered that in the negotiator tonight on Gerla's shift,
His Gerla, and, therefore, there is a freebie, a beep and "Hello, it's me"
No, we won’t go to look at the monument to the astronauts, the porch where the crowd thumps.
I depicting the impassivity of the compass arrow, with a brick face, I walk there,
Where is the telephone operator quite a freshest secret.
That the country is dear, the reasons are unknown, and there are no connections for them for two hours.
Is that, Kali South?! New order?! Or did Basaev take a couple of pillars hostage?!
This is not Gogol already and not even Kafka, and not even Ilf and Petrov!
This is generally ... further pass (censorship),- in short, I walked through six floors,
But walk to at least the ninth, dance there on the roof - black raven, Nevermore, ace Pikey ...
In short, there was a booze, and then there was a concert, and I broke four strings.
To whom I believe, it was a prayer, everything that I see was a declaration of war.
Scarlet flies flew, and an invisible soufler was attached behind his left shoulder.
A certain Albert Gore broadcasts from the television screen by the Egyptian profile.
Under the wind of the storm of equinoxes with a bang, roofs took up red gleam in the darkness of our faces
Inferno cold flame, and the one on the left called customers to the suicide club,
To shoot the geometry of Euclide, where the map of the flat earth is free
Turn into a semblance of doses of heroin beeps and "hello, this is me."
The concert was finished as it should - the arrival of the cop - hands behind the head, face to the wall.
As far as we are all sometimes nonresident, we are not so in our native country.
Comrade sergeant, I will tell you everything about the home of my native and about the garden by the river,
About sunsets, dawn, or, better, I will sing. You are right, your edges are alien to me.
Yes, yes, my registration and my heart are in a different place. Why am I here?- I myself do not understand.
So let go of ... If you want, they will confirm everything to you - for that for five seconds. I'll call.
Why am I rude? .. The door slammed - now you can sleep until the morning,
To confuse, in a dream or in reality a good sergeant and a voice after the beep.
They didn’t give me sleep - the party took measures and brought two hundred rubles.
We are free birds, it's time, brother, for an inspection, with dawn again on Highvei.
On the inspection, beer awaits with a request to sing "kill the Yankees" and other samsara fusses,
And I do not want either there or in Nirvana - Waterloo, the inscription "There is no way out."
But, as fairy tales with a dick end happen, so reality is not true to itself:
The carriage did not become pumpkin, all the colors returned to the world, somewhere death died from itself.
What I found on the inspection, I think, clear. In the heart of Psalm 90 words
And "I, probably, late, I'm sorry I woke up, I’m calling just like that, I kiss. So far."
Другие песни исполнителя: