Александр Розенбаум - Сусуманская лирическая
текст песни
32
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Александр Розенбаум - Сусуманская лирическая - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
На Сусуман наладился этап:
С утра гудит, как улей, дом казённый.
Подтаял снег в следах медвежьих лап,
Пришла весна в усиленную зону.
Пёс-доходяга, высунув язык,
На солнце греется у старой лесопилки.
Махнул свой сахарок на полбутылки
У клуба старый, но не отменённый зэк.
Воры, что в отрицалове, смогли
Не отрицать весны в глазах у Кати.
На красную будёновскую скатерть
Подснежники Деникиным легли.
Их носит ей фиксатый одессит
(Статья сто восемь прим, пункт первый, часть вторая),
И Катя каждый вечер угорает
За стеллажами, на которых Маркс стоит.
С гражданином начальником
Мы почифирим за чайником.
Он зону правильно держал,
Из пайки зэковской не крал,
В тугу печаль вникал.
Смотрящему кожаный портмонет
Перед разлукой справила охрана.
Без Горкина как нету Микояна,
Так без лопатника вора в природе нет.
Привет тебе, заиндевелый Сусуман,
Прими, как подобает зоне, терпигорца,
Который на рассвет идёт за солнцем
По имени "тюрьма и Колыма".
С гражданином начальником
Мы почифирим за чайником.
Он зону правильно держал,
Из пайки зэковской не крал,
В тугу печаль вникал.
В стогу иголка - вольный человек.
Поёт цыган про воровское счастье.
И раскидали карты в оперчасти:
Там кум гадает, кто пойдёт в побег.
В сапог уткнулся белым ухом Бим.
Пришла весна, в натуре, значит, без обмана.
Наладился этап до Сусумана,
Где моют золото и всё, что рядом с ним.
С гражданином начальником
Мы почифирим за чайником.
Он зону правильно держал,
Из пайки зэковской не крал,
В тугу печаль вникал.
С утра гудит, как улей, дом казённый.
Подтаял снег в следах медвежьих лап,
Пришла весна в усиленную зону.
Пёс-доходяга, высунув язык,
На солнце греется у старой лесопилки.
Махнул свой сахарок на полбутылки
У клуба старый, но не отменённый зэк.
Воры, что в отрицалове, смогли
Не отрицать весны в глазах у Кати.
На красную будёновскую скатерть
Подснежники Деникиным легли.
Их носит ей фиксатый одессит
(Статья сто восемь прим, пункт первый, часть вторая),
И Катя каждый вечер угорает
За стеллажами, на которых Маркс стоит.
С гражданином начальником
Мы почифирим за чайником.
Он зону правильно держал,
Из пайки зэковской не крал,
В тугу печаль вникал.
Смотрящему кожаный портмонет
Перед разлукой справила охрана.
Без Горкина как нету Микояна,
Так без лопатника вора в природе нет.
Привет тебе, заиндевелый Сусуман,
Прими, как подобает зоне, терпигорца,
Который на рассвет идёт за солнцем
По имени "тюрьма и Колыма".
С гражданином начальником
Мы почифирим за чайником.
Он зону правильно держал,
Из пайки зэковской не крал,
В тугу печаль вникал.
В стогу иголка - вольный человек.
Поёт цыган про воровское счастье.
И раскидали карты в оперчасти:
Там кум гадает, кто пойдёт в побег.
В сапог уткнулся белым ухом Бим.
Пришла весна, в натуре, значит, без обмана.
Наладился этап до Сусумана,
Где моют золото и всё, что рядом с ним.
С гражданином начальником
Мы почифирим за чайником.
Он зону правильно держал,
Из пайки зэковской не крал,
В тугу печаль вникал.
The stage was established on Susuman:
In the morning it buzzes like a hive, the house is official.
Snow tugs in traces of bear paws,
Spring came to an enhanced zone.
Pods
In the sun heated at the old sawmill.
Waved his sugar for half a bottle
The club has an old, but not canceled prisoner.
Thieves that were in Denilov, were able to
Do not deny spring in Katya's eyes.
On Krasnaya Budyonovskaya tablecloth
The snowdrops of Denikin lay down.
They are wearing her fixed Odessa
(Article one hundred and eight of the way, paragraph one, part two),
And Katya yells every night
Behind the racks on which Marx stands.
With a citizen of the boss
We are cleaned by the kettle.
He held the zone correctly,
I didn’t steal Zekovskaya from the rations,
Srightness delved into tightness.
Watching a leather back
Before separation, the security took place.
Without Gorkin, however, Mikoyan is not,
So without a shovel of a thief in nature, there is no.
Hello to you, frozen Susuman,
Accept as appropriate to the zone, the terpigores,
Which is on the dawn behind the sun
By the name of "Prison and Kolyma."
With a citizen of the boss
We are cleaned by the kettle.
He held the zone correctly,
I didn’t steal Zekovskaya from the rations,
Srightness delved into tightness.
In a stack, a needle is a free person.
Sings gypsies about thieves' happiness.
And scattered cards in the operages:
There, the kum is wondering who will go into the escape.
Bim buried in his boot with a white ear.
Spring came, in kind, which means without deception.
The stage was established to Susuman,
Where they wash gold and everything that is next to it.
With a citizen of the boss
We are cleaned by the kettle.
He held the zone correctly,
I didn’t steal Zekovskaya from the rations,
Srightness delved into tightness.
In the morning it buzzes like a hive, the house is official.
Snow tugs in traces of bear paws,
Spring came to an enhanced zone.
Pods
In the sun heated at the old sawmill.
Waved his sugar for half a bottle
The club has an old, but not canceled prisoner.
Thieves that were in Denilov, were able to
Do not deny spring in Katya's eyes.
On Krasnaya Budyonovskaya tablecloth
The snowdrops of Denikin lay down.
They are wearing her fixed Odessa
(Article one hundred and eight of the way, paragraph one, part two),
And Katya yells every night
Behind the racks on which Marx stands.
With a citizen of the boss
We are cleaned by the kettle.
He held the zone correctly,
I didn’t steal Zekovskaya from the rations,
Srightness delved into tightness.
Watching a leather back
Before separation, the security took place.
Without Gorkin, however, Mikoyan is not,
So without a shovel of a thief in nature, there is no.
Hello to you, frozen Susuman,
Accept as appropriate to the zone, the terpigores,
Which is on the dawn behind the sun
By the name of "Prison and Kolyma."
With a citizen of the boss
We are cleaned by the kettle.
He held the zone correctly,
I didn’t steal Zekovskaya from the rations,
Srightness delved into tightness.
In a stack, a needle is a free person.
Sings gypsies about thieves' happiness.
And scattered cards in the operages:
There, the kum is wondering who will go into the escape.
Bim buried in his boot with a white ear.
Spring came, in kind, which means without deception.
The stage was established to Susuman,
Where they wash gold and everything that is next to it.
With a citizen of the boss
We are cleaned by the kettle.
He held the zone correctly,
I didn’t steal Zekovskaya from the rations,
Srightness delved into tightness.
Другие песни исполнителя: