Анастасия Романькова - Письма туда и оттуда
текст песни
38
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Анастасия Романькова - Письма туда и оттуда - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
ТУДА:
Не хотела тебе писать, да опять скучаю. Плохо с нервами, пальцы жёлтые, в глотке рык. Знаешь, после того, как ты, я везде таскаю, как собачка какая, верёвки твоей обрывок. Знаешь, после того, как мы - только наши тени мне мерещатся по обоям, по стенам школ. И услужливо, на ночь глядя, рисует темень - камень в темя, в постель метель, золотой укол.
У меня всё в порядке, гладко. Живу как надо. Похудела, почти не пью, засыпаю поздно. Одногруппница вот познакомила с другом брата. Погуляли. Но это, видимо, несерьёзно. Помнишь, Бэб, как мы через овраг в монастырь ходили? "Толстый поп" нас потом прогнал. Ты был сильно датый. Расскажи, как там рай и ад. Тяжелы ли крылья? Ну а Бог, он какой? Он действительно бородатый?
Мне всё кажется, Бэб, что ты смотришь меня, как телек. Пока солнце не сядет... Ну, что-то у вас там светит? Блин, увидел бы кто, подумал - больная девка. На тот свет сочиняет, и думает, что ответят...
ОТТУДА:
Отвечаю. Ну мне-то тут ничего не светит. Лишь любовь твоя, когда ты обо мне вспоминаешь. Даже если ты это делаешь в туалете. Кстати, Машка, когда ты там лампочку поменяешь? Здесь всё время - всё тот же день, только очень длинный. Так и ходишь с говном в штанах, да с петлёй на шее. Вот встречался с Эженом - он высох, как балерина. Ну в могилке-то, ясное дело, не хорошеют.
Паренька твоего я видел. Одет недурно. Он же в банке сидит, понятно, там жирно платят. Только ты, когда будешь с ним - обо мне не думай. Тесновато нам будет втроём на одной кровати. Не хотел бы смотреть - смотрю. Такова награда. И под рёбрами режет, как будто бы там живое. Суицидникам, Машка, ни рая тут нет, ни ада. Без конца помираю, а мог бы, мудак, с тобою...
Ты прости, был бухой, тебе розочкой в горло метил. А сейчас так кайфово слушать, как ты там дышишь. Ты живи, как живётся, Машка, не лезь в мой пепел. Ты ж врубаешься, знаю. И кстати - ты классно пишешь.
Не хотела тебе писать, да опять скучаю. Плохо с нервами, пальцы жёлтые, в глотке рык. Знаешь, после того, как ты, я везде таскаю, как собачка какая, верёвки твоей обрывок. Знаешь, после того, как мы - только наши тени мне мерещатся по обоям, по стенам школ. И услужливо, на ночь глядя, рисует темень - камень в темя, в постель метель, золотой укол.
У меня всё в порядке, гладко. Живу как надо. Похудела, почти не пью, засыпаю поздно. Одногруппница вот познакомила с другом брата. Погуляли. Но это, видимо, несерьёзно. Помнишь, Бэб, как мы через овраг в монастырь ходили? "Толстый поп" нас потом прогнал. Ты был сильно датый. Расскажи, как там рай и ад. Тяжелы ли крылья? Ну а Бог, он какой? Он действительно бородатый?
Мне всё кажется, Бэб, что ты смотришь меня, как телек. Пока солнце не сядет... Ну, что-то у вас там светит? Блин, увидел бы кто, подумал - больная девка. На тот свет сочиняет, и думает, что ответят...
ОТТУДА:
Отвечаю. Ну мне-то тут ничего не светит. Лишь любовь твоя, когда ты обо мне вспоминаешь. Даже если ты это делаешь в туалете. Кстати, Машка, когда ты там лампочку поменяешь? Здесь всё время - всё тот же день, только очень длинный. Так и ходишь с говном в штанах, да с петлёй на шее. Вот встречался с Эженом - он высох, как балерина. Ну в могилке-то, ясное дело, не хорошеют.
Паренька твоего я видел. Одет недурно. Он же в банке сидит, понятно, там жирно платят. Только ты, когда будешь с ним - обо мне не думай. Тесновато нам будет втроём на одной кровати. Не хотел бы смотреть - смотрю. Такова награда. И под рёбрами режет, как будто бы там живое. Суицидникам, Машка, ни рая тут нет, ни ада. Без конца помираю, а мог бы, мудак, с тобою...
Ты прости, был бухой, тебе розочкой в горло метил. А сейчас так кайфово слушать, как ты там дышишь. Ты живи, как живётся, Машка, не лезь в мой пепел. Ты ж врубаешься, знаю. И кстати - ты классно пишешь.
THERE:
I did not want to write to you, yes again I miss. Poor with nerves, yellow fingers, in the throat of roars. You know, after you, I am everywhere I'm dragging like a dog, rope of your scribe. You know, after we are - only our shadows mercy on the wallpaper, on the walls of schools. And helpful, looking at night, draws dark stone - stone in the dark, in the bed of a blizzard, golden injection.
I'm fine, smoothly. I live as it should. I lost weight, I almost do not drink, fall asleep late. Single group Here I introduced my brother with a friend. Walked. But this, apparently, frivolously. Do you remember Bab, how did we go through the ravine in the monastery? "Thick pop" then drove us. You were very dated. Tell me how there is paradise and hell. Are there any wings? Well, God, what is he? Is he really bearded?
Everything seems to me, Bab that you look me like a TV. While the sun does not sit down ... Well, something is shining there? Damn, I would see who thought - a sick girl. On the world composes, and thinks that they will answer ...
From there:
I answer. Well, I don't shine anything here. Only your love is when you remember me. Even if you do it in the toilet. By the way, Masha, when you change the light bulb there? Here all the time - the same day, only very long. So walk with the shit in the pants, but from the loop on the neck. So I met with Eugene - he is trying like a ballerina. Well, in the grave, something clear is not good.
Your boyfriend I saw. Dressed thumbs up. He sits in the bank, understandable, they pay fat there. Only you, when you be with him - do not think about me. It will be clogged in the threesome on the same bed. I would not want to look - I watch. Such is the reward. And under the ribs cuts, as if alive there. Suicidians, Mashka, nor Paradise there is no, nor hell. I remember without end, and I could asshole, with you ...
You'd sorry, was a booze, you rose in the throat of methyl. And now it's kaiforno listen, as you breathe there. You live, as living, Mashka, do not climb into my ash. Well you are driving, I know. And by the way - you write cool.
I did not want to write to you, yes again I miss. Poor with nerves, yellow fingers, in the throat of roars. You know, after you, I am everywhere I'm dragging like a dog, rope of your scribe. You know, after we are - only our shadows mercy on the wallpaper, on the walls of schools. And helpful, looking at night, draws dark stone - stone in the dark, in the bed of a blizzard, golden injection.
I'm fine, smoothly. I live as it should. I lost weight, I almost do not drink, fall asleep late. Single group Here I introduced my brother with a friend. Walked. But this, apparently, frivolously. Do you remember Bab, how did we go through the ravine in the monastery? "Thick pop" then drove us. You were very dated. Tell me how there is paradise and hell. Are there any wings? Well, God, what is he? Is he really bearded?
Everything seems to me, Bab that you look me like a TV. While the sun does not sit down ... Well, something is shining there? Damn, I would see who thought - a sick girl. On the world composes, and thinks that they will answer ...
From there:
I answer. Well, I don't shine anything here. Only your love is when you remember me. Even if you do it in the toilet. By the way, Masha, when you change the light bulb there? Here all the time - the same day, only very long. So walk with the shit in the pants, but from the loop on the neck. So I met with Eugene - he is trying like a ballerina. Well, in the grave, something clear is not good.
Your boyfriend I saw. Dressed thumbs up. He sits in the bank, understandable, they pay fat there. Only you, when you be with him - do not think about me. It will be clogged in the threesome on the same bed. I would not want to look - I watch. Such is the reward. And under the ribs cuts, as if alive there. Suicidians, Mashka, nor Paradise there is no, nor hell. I remember without end, and I could asshole, with you ...
You'd sorry, was a booze, you rose in the throat of methyl. And now it's kaiforno listen, as you breathe there. You live, as living, Mashka, do not climb into my ash. Well you are driving, I know. And by the way - you write cool.