Андрей Каре - Пародия на плохой боевик
текст песни
41
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Андрей Каре - Пародия на плохой боевик - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Июнь, Атланта, США. Но в год Олимпиады
Спецслужбам здесь покоя нет – кругом одни засады.
Чтоб терроризму дать отпор и завязать на узел,
Летают, прыгают, висят и ползают на пузе.
По Авеню-две цифры два шагал штангист Буханкин,
И вдруг услышал, за спиной хохочут куртизанки.
Он развернулся, чтоб унять их гонор грозным видом,
Но ошарашен был одной, точней, её прикидом:
Поаппетитнее она, чем курочка на блюде –
Таких он видел в «Плей-боях», а также в Голливуде –
Вся в брюликах и жемчугах, и в красном пеньюаре!
И он подумал: «Этот вес я взял бы в будуаре!»
Он заглотнул её крючок. И, плавно подсекая,
Она к себе его вела, без умолку вздыхая.
В апартаментах у неё не пожалел он пота –
И вес был взят так много раз, что сбился он со счёта!
Но в будуаре у неё в момент возникли двое,
Буханкин в фильмах их видал – матёрые ковбои.
И сразу: фото хлоп на стол! – улики для мужчины.
Там было то, на что тонка кишка у Чичолины!
Буханкин мигом протрезвел и с прытью конокрада
Вскочил на стол, ведь на носу была Олимпиада!
Ведь он спортсмен, а тут шантаж! Заморские подлюки!
Хана карьере! Приз, жена пойдут в чужие руки!
Не дав ему раскрыть хайло, ударом по коленке
Штангиста сняли со стола и пригвоздили к стенке,
Зачли условия в упор, без всяких вариантов –
И пожалел он, что бродил по улицам Атланты.
Ковбой ему сказал: «Штангист, ты будешь олимпийцем!
Но глянь в окно, ты видишь: там отпетые убийцы!
Мы все тут есть из ФБР, но нет кандидатуры,
Чтобы отвлечь их на себя горой мускулатуры.
Короче, дуй на Авеню и там им громко крикнешь:
«Шакалы!». А начнут «мочить» - чуть потерпи – привыкнешь.
Ты продержись там полчаса, постигнет их расплата:
Потом их всех мы к Авеню пришьём из автоматов.
Затем ты встанешь к нам лицом и скажешь: «Слава Форду!».
Мы кинем сумку из окна – в ней будет шнур бикфордов.
Ты шнур натянешь поперёк дороги, возле трупов,
«Позор Саддаму!» - проорёшь, гляди: вот в этот рупор.
Потом арабы прибегут – они подымут «кипеш»
И битами начнут лупить тебя, пока не всхлипнешь,
Потом начнут в лицо плевать и смыкать за ресницы,
И, вероятно, скальпелями тыкать в ягодицы.
Потом примчится вертолет, и вылезут китайцы –
Они тебе развяжут пуп, серпом отрежут пальцы.
Но ты не дрейфь! Мы всё пришьём – и будет лучше прежних.
Ты жди японца с ятаганом в розовой одежде!
Японец этот – центровой, он царь в преступном мире,
Он по обычаю тебе сварганит харакири.
Но ты кишки не распускай, держи их, сколько сможешь –
Когда его подстрелим мы, на грудь ему положишь.
Ну, а до выстрела присядь, ведь вскоре итальянцы
Сбегутся в масках, на конях прискачут мексиканцы,
Поволокут тебя к котлу, чтоб заварить в спагетти –
Вот тут-то всех накроем мы за безобразья эти!
Сработает бикфордов шнур – и всех парализует.
Таким макаром, ФБР свой план реализует.
Тебя ж мы вылечим в два дня и всё, что надо, вставим.
Так соглашайся – и тебя в покое мы оставим.
А, если нет, excuse me, сэр, тогда вот эти фото
Опубликуют все, все, все, все глашатаи спорта!
И после этих страшных слов раздавленный Буханкин
Готов был вдребезги, в куски, с гранатами под танки!
Случилось всё, как говорил ковбой – и очень гордо
Буханкин штангу рвал к себе и побивал рекорды!
И побивает до сих пор, весь в импортных протезах!
Всё – высший класс! Но вот в грозу страдает энурезом…
Спецслужбам здесь покоя нет – кругом одни засады.
Чтоб терроризму дать отпор и завязать на узел,
Летают, прыгают, висят и ползают на пузе.
По Авеню-две цифры два шагал штангист Буханкин,
И вдруг услышал, за спиной хохочут куртизанки.
Он развернулся, чтоб унять их гонор грозным видом,
Но ошарашен был одной, точней, её прикидом:
Поаппетитнее она, чем курочка на блюде –
Таких он видел в «Плей-боях», а также в Голливуде –
Вся в брюликах и жемчугах, и в красном пеньюаре!
И он подумал: «Этот вес я взял бы в будуаре!»
Он заглотнул её крючок. И, плавно подсекая,
Она к себе его вела, без умолку вздыхая.
В апартаментах у неё не пожалел он пота –
И вес был взят так много раз, что сбился он со счёта!
Но в будуаре у неё в момент возникли двое,
Буханкин в фильмах их видал – матёрые ковбои.
И сразу: фото хлоп на стол! – улики для мужчины.
Там было то, на что тонка кишка у Чичолины!
Буханкин мигом протрезвел и с прытью конокрада
Вскочил на стол, ведь на носу была Олимпиада!
Ведь он спортсмен, а тут шантаж! Заморские подлюки!
Хана карьере! Приз, жена пойдут в чужие руки!
Не дав ему раскрыть хайло, ударом по коленке
Штангиста сняли со стола и пригвоздили к стенке,
Зачли условия в упор, без всяких вариантов –
И пожалел он, что бродил по улицам Атланты.
Ковбой ему сказал: «Штангист, ты будешь олимпийцем!
Но глянь в окно, ты видишь: там отпетые убийцы!
Мы все тут есть из ФБР, но нет кандидатуры,
Чтобы отвлечь их на себя горой мускулатуры.
Короче, дуй на Авеню и там им громко крикнешь:
«Шакалы!». А начнут «мочить» - чуть потерпи – привыкнешь.
Ты продержись там полчаса, постигнет их расплата:
Потом их всех мы к Авеню пришьём из автоматов.
Затем ты встанешь к нам лицом и скажешь: «Слава Форду!».
Мы кинем сумку из окна – в ней будет шнур бикфордов.
Ты шнур натянешь поперёк дороги, возле трупов,
«Позор Саддаму!» - проорёшь, гляди: вот в этот рупор.
Потом арабы прибегут – они подымут «кипеш»
И битами начнут лупить тебя, пока не всхлипнешь,
Потом начнут в лицо плевать и смыкать за ресницы,
И, вероятно, скальпелями тыкать в ягодицы.
Потом примчится вертолет, и вылезут китайцы –
Они тебе развяжут пуп, серпом отрежут пальцы.
Но ты не дрейфь! Мы всё пришьём – и будет лучше прежних.
Ты жди японца с ятаганом в розовой одежде!
Японец этот – центровой, он царь в преступном мире,
Он по обычаю тебе сварганит харакири.
Но ты кишки не распускай, держи их, сколько сможешь –
Когда его подстрелим мы, на грудь ему положишь.
Ну, а до выстрела присядь, ведь вскоре итальянцы
Сбегутся в масках, на конях прискачут мексиканцы,
Поволокут тебя к котлу, чтоб заварить в спагетти –
Вот тут-то всех накроем мы за безобразья эти!
Сработает бикфордов шнур – и всех парализует.
Таким макаром, ФБР свой план реализует.
Тебя ж мы вылечим в два дня и всё, что надо, вставим.
Так соглашайся – и тебя в покое мы оставим.
А, если нет, excuse me, сэр, тогда вот эти фото
Опубликуют все, все, все, все глашатаи спорта!
И после этих страшных слов раздавленный Буханкин
Готов был вдребезги, в куски, с гранатами под танки!
Случилось всё, как говорил ковбой – и очень гордо
Буханкин штангу рвал к себе и побивал рекорды!
И побивает до сих пор, весь в импортных протезах!
Всё – высший класс! Но вот в грозу страдает энурезом…
June, Atlanta, USA. But in the year of the Olympiad
The special services here are not a peace - there are only ambushes around.
To fight the terrorism and tie it on the knot,
Fly, jump, hang and crawl on the belly.
According to Avenue-Two Two Two Chagal Stagist Bukhankin,
And suddenly he heard, the courtesans laugh behind his back.
He turned around to calm their fee with a formidable look,
But dumbfounded was one, more precisely, its outfit:
It is more appropriate than a chicken on a dish -
He saw such in the play-boosts, as well as in Hollywood-
All in bribs and pearls, and in red peignoire!
And he thought: "I would take this weight in the boudoir!"
He swallowed her hook. And, smoothly hooking,
She led him to her, sighing incessantly.
In her apartments, he did not regret sweat -
And the weight was taken so many times that he lost his account!
But in her boudoir, she had two at the moment,
Bukhankin in the films saw them - seasoned cowboys.
And right away: photo clap on the table! - Evidence for a man.
There was something that Chicholina’s gut is thin!
Bukhankin sobered up instantly and with the agility
He jumped on the table, because there was an Olympics on the nose!
After all, he is an athlete, and here is blackmail! Overseas subtlests!
Khan career! The prize, the wife will go into the wrong hands!
Not allowing him to open Heilo, with a blow to the knee
The rifle was removed from the table and nailed to the wall,
Set out the conditions point blank, without any options -
And he regretted that he wandered through the streets of Atlanta.
The cowboy said to him: “The bar, you will be an Olympic!
But look out the window, you see: there are soldered killers!
We are all here from the FBI, but there is no candidacy,
To distract them of a mountain of muscles.
In short, blow on Avenue and there you shout loudly:
"Jackals!" And they will begin to “wet” - a little tolerate - you will get used to it.
You last half an hour there, their reckoning will befall:
Then we will sew them all to Avenue from the machine guns.
Then you will face us and say: "Glory to Ford!"
We throw a bag from the window - it will have a cord of Bickfords.
You will stretch the cord across the road, near the corpses,
"Shame Saddam!" - You will sneak, look: here is in this mouthpiece.
Then the Arabs will come running - they will raise Kipesh
And they will begin to peel you until you sob you,
Then they will begin to spit in the face and close the eyelashes,
And probably poke in the buttocks with scalpels.
Then the helicopter will rush, and the Chinese will get out -
They will untie your navel, cut off their fingers with a sickle.
But you are not a drift! We will sew everything - and it will be better than the previous ones.
You wait for a Japanese with a scammark in pink clothes!
This Japanese is the central, he is the king in the criminal world,
He, as usual, is Harakiri to bite to you.
But you don’t dissolve the guts, hold them as much as you can -
When we shoot him, you will put it on his chest.
Well, sit down before the shot, because soon Italians
They will run away in masks, Mexicans will jump on horses,
Will get you to the boiler to brew in spaghetti -
It was here that we will cover everyone for these outrage!
Bickfords will work - and paralyzes everyone.
Such a macar, the FBI implements its plan.
Well, we will cure you in two days and everything we need, we will insert.
So agree - and we will leave you alone.
And, if not, Excuse me, sir, then these photos
They will publish everything, everything, everything, all the heralds!
And after these terrible words crushed Bukhankin
I was ready to smithereens, in pieces, with grenades for tanks!
Everything happened, as the cowboy said - and very proud
Bukhankin tore the bar to himself and beat records!
And still beats, all in imported prostheses!
Everything is the highest class! But in a thunderstorm suffers with an enuree ...
The special services here are not a peace - there are only ambushes around.
To fight the terrorism and tie it on the knot,
Fly, jump, hang and crawl on the belly.
According to Avenue-Two Two Two Chagal Stagist Bukhankin,
And suddenly he heard, the courtesans laugh behind his back.
He turned around to calm their fee with a formidable look,
But dumbfounded was one, more precisely, its outfit:
It is more appropriate than a chicken on a dish -
He saw such in the play-boosts, as well as in Hollywood-
All in bribs and pearls, and in red peignoire!
And he thought: "I would take this weight in the boudoir!"
He swallowed her hook. And, smoothly hooking,
She led him to her, sighing incessantly.
In her apartments, he did not regret sweat -
And the weight was taken so many times that he lost his account!
But in her boudoir, she had two at the moment,
Bukhankin in the films saw them - seasoned cowboys.
And right away: photo clap on the table! - Evidence for a man.
There was something that Chicholina’s gut is thin!
Bukhankin sobered up instantly and with the agility
He jumped on the table, because there was an Olympics on the nose!
After all, he is an athlete, and here is blackmail! Overseas subtlests!
Khan career! The prize, the wife will go into the wrong hands!
Not allowing him to open Heilo, with a blow to the knee
The rifle was removed from the table and nailed to the wall,
Set out the conditions point blank, without any options -
And he regretted that he wandered through the streets of Atlanta.
The cowboy said to him: “The bar, you will be an Olympic!
But look out the window, you see: there are soldered killers!
We are all here from the FBI, but there is no candidacy,
To distract them of a mountain of muscles.
In short, blow on Avenue and there you shout loudly:
"Jackals!" And they will begin to “wet” - a little tolerate - you will get used to it.
You last half an hour there, their reckoning will befall:
Then we will sew them all to Avenue from the machine guns.
Then you will face us and say: "Glory to Ford!"
We throw a bag from the window - it will have a cord of Bickfords.
You will stretch the cord across the road, near the corpses,
"Shame Saddam!" - You will sneak, look: here is in this mouthpiece.
Then the Arabs will come running - they will raise Kipesh
And they will begin to peel you until you sob you,
Then they will begin to spit in the face and close the eyelashes,
And probably poke in the buttocks with scalpels.
Then the helicopter will rush, and the Chinese will get out -
They will untie your navel, cut off their fingers with a sickle.
But you are not a drift! We will sew everything - and it will be better than the previous ones.
You wait for a Japanese with a scammark in pink clothes!
This Japanese is the central, he is the king in the criminal world,
He, as usual, is Harakiri to bite to you.
But you don’t dissolve the guts, hold them as much as you can -
When we shoot him, you will put it on his chest.
Well, sit down before the shot, because soon Italians
They will run away in masks, Mexicans will jump on horses,
Will get you to the boiler to brew in spaghetti -
It was here that we will cover everyone for these outrage!
Bickfords will work - and paralyzes everyone.
Such a macar, the FBI implements its plan.
Well, we will cure you in two days and everything we need, we will insert.
So agree - and we will leave you alone.
And, if not, Excuse me, sir, then these photos
They will publish everything, everything, everything, all the heralds!
And after these terrible words crushed Bukhankin
I was ready to smithereens, in pieces, with grenades for tanks!
Everything happened, as the cowboy said - and very proud
Bukhankin tore the bar to himself and beat records!
And still beats, all in imported prostheses!
Everything is the highest class! But in a thunderstorm suffers with an enuree ...
Другие песни исполнителя: