Аркадий Северный - Комиссионный решили брать...
текст песни
19
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Аркадий Северный - Комиссионный решили брать... - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Комиссионный решили брать,
Решил я «мокрым» (1) рук не марать. (2)
Схватил я «фомку», (3) взял чемодан,
А брат Ерёма взял большой-большой наган.
Комиссионный решили брать,
Решил я «мокрым» рук не марать.
Мигнул Ерёме, сам в магазин -
На стрёме (4) стал один-единственный грузин.
Грузин, собака, на стрёме спал,
Лягавый быстро его убрал.
Раздался выстрел, я побежал -
Ерёма тёпленький у выхода лежал.
Исколесил я полста дворов,
Сбивал со следа всех мусоров,
На третьи сутки в подвал попал,
Биндюжник Васька через сутки есть давал.
Проплыли тучки, дождей прилив,
Надел я снова шикарный клифт, (5)
В одесских шмонах кишку набил (6)
И на хавиру к своей машке привалил. (7)
Остановился я у дверей,
Ко мне подходит какой-то фрей. (8)
Я знал, что раньше он здесь не жил,
И потому винтить (9) отсюда предложил.
Он вскипишнулся: (10) «Я — старый вор!
Могу попортить тебе пробор!» (11)
По фене ботал, (12) права качал —
Схватил по тыкве и надолго замолчал. (13)
Часы на стенке пробили пять,
И только с машкой легли в кровать,
Вдруг кто-то свистнул, я — на крыльцо —
Двенадцать шпалеров (14) уставились в лицо.
Привозит «ворон» (15) нас во дворец;
Я, право, думал — пришёл конец,
Я, право, думал, что взят один, —
А на скамье сидел остриженный грузин.
Он, падло, судьбам (16) что-то трое суток пел,
На третьи сутки я не стерпел:
Я крикнул судьбам — «Кончай балет!»,
А прокурор ещё добавил пару лет.
Прощай, свобода, прощай, Ерём!
Мы каждый едем своим путём:
Начальник — к морю, на берег в Крым,
Грузин — в Тбилиси, я — без паспорта в Нарым.
Решил я «мокрым» (1) рук не марать. (2)
Схватил я «фомку», (3) взял чемодан,
А брат Ерёма взял большой-большой наган.
Комиссионный решили брать,
Решил я «мокрым» рук не марать.
Мигнул Ерёме, сам в магазин -
На стрёме (4) стал один-единственный грузин.
Грузин, собака, на стрёме спал,
Лягавый быстро его убрал.
Раздался выстрел, я побежал -
Ерёма тёпленький у выхода лежал.
Исколесил я полста дворов,
Сбивал со следа всех мусоров,
На третьи сутки в подвал попал,
Биндюжник Васька через сутки есть давал.
Проплыли тучки, дождей прилив,
Надел я снова шикарный клифт, (5)
В одесских шмонах кишку набил (6)
И на хавиру к своей машке привалил. (7)
Остановился я у дверей,
Ко мне подходит какой-то фрей. (8)
Я знал, что раньше он здесь не жил,
И потому винтить (9) отсюда предложил.
Он вскипишнулся: (10) «Я — старый вор!
Могу попортить тебе пробор!» (11)
По фене ботал, (12) права качал —
Схватил по тыкве и надолго замолчал. (13)
Часы на стенке пробили пять,
И только с машкой легли в кровать,
Вдруг кто-то свистнул, я — на крыльцо —
Двенадцать шпалеров (14) уставились в лицо.
Привозит «ворон» (15) нас во дворец;
Я, право, думал — пришёл конец,
Я, право, думал, что взят один, —
А на скамье сидел остриженный грузин.
Он, падло, судьбам (16) что-то трое суток пел,
На третьи сутки я не стерпел:
Я крикнул судьбам — «Кончай балет!»,
А прокурор ещё добавил пару лет.
Прощай, свобода, прощай, Ерём!
Мы каждый едем своим путём:
Начальник — к морю, на берег в Крым,
Грузин — в Тбилиси, я — без паспорта в Нарым.
They decided to take the commission,
I decided to "wet" (1) hands not to stir. (2)
I grabbed Fomka, (3) took a suitcase,
And the brother of Erema took a large-large Nagan.
They decided to take the commission,
I decided not to stir with "wet" hands.
He blinked to Ereme, himself to the store -
On the Ostro (4), the only Georgian became.
Georgian, dog, slept on the shooting,
The frog quickly removed him.
There was a shot, I ran -
The Yerema was a warm at the exit.
I sought half a half of the yards
Knocked down from the trace of all garbage,
On the third day I got into the basement,
Bindyuzhik Vaska was given in a day.
Clouds swam, rain, tide,
I put on a chic clift again (5)
In Odessa shmons, the gut was filled (6)
And he was leaning on Havira to his Masha. (7)
I stopped at the door
Some Frey comes up to me. (eight)
I knew that he had not lived here before,
And therefore he proposed to winger (9) from here.
He boiled: (10) “I am an old thief!
I can spoil you the parting! " (eleven)
Botal on the hairdryer, (12) the rights downloaded -
He grabbed a pumpkin and fell silent for a long time. (13)
The clock on the wall broke five,
And only with Masha lay in the bed,
Suddenly someone whistled, I-on the porch-
Twelve trellis (14) stared in the face.
Brings the "raven" (15) to us to the palace;
I, right, thought - came to an end,
I, right, thought that one was taken -
And on the bench was sitting a cut Georgian.
He, Pado, sang something for three days,
On the third day I did not endure:
I shouted to fate - "Stop the ballet!",
And the prosecutor added a couple of years.
Goodbye, freedom, goodbye, Ere!
We are everyone in our own way:
Chief - to the sea, to the shore in the Crimea,
Georgian - in Tbilisi, I - without a passport in Narym.
I decided to "wet" (1) hands not to stir. (2)
I grabbed Fomka, (3) took a suitcase,
And the brother of Erema took a large-large Nagan.
They decided to take the commission,
I decided not to stir with "wet" hands.
He blinked to Ereme, himself to the store -
On the Ostro (4), the only Georgian became.
Georgian, dog, slept on the shooting,
The frog quickly removed him.
There was a shot, I ran -
The Yerema was a warm at the exit.
I sought half a half of the yards
Knocked down from the trace of all garbage,
On the third day I got into the basement,
Bindyuzhik Vaska was given in a day.
Clouds swam, rain, tide,
I put on a chic clift again (5)
In Odessa shmons, the gut was filled (6)
And he was leaning on Havira to his Masha. (7)
I stopped at the door
Some Frey comes up to me. (eight)
I knew that he had not lived here before,
And therefore he proposed to winger (9) from here.
He boiled: (10) “I am an old thief!
I can spoil you the parting! " (eleven)
Botal on the hairdryer, (12) the rights downloaded -
He grabbed a pumpkin and fell silent for a long time. (13)
The clock on the wall broke five,
And only with Masha lay in the bed,
Suddenly someone whistled, I-on the porch-
Twelve trellis (14) stared in the face.
Brings the "raven" (15) to us to the palace;
I, right, thought - came to an end,
I, right, thought that one was taken -
And on the bench was sitting a cut Georgian.
He, Pado, sang something for three days,
On the third day I did not endure:
I shouted to fate - "Stop the ballet!",
And the prosecutor added a couple of years.
Goodbye, freedom, goodbye, Ere!
We are everyone in our own way:
Chief - to the sea, to the shore in the Crimea,
Georgian - in Tbilisi, I - without a passport in Narym.
Другие песни исполнителя: