Аркадий Северный - На пляже это было...
текст песни
19
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Аркадий Северный - На пляже это было... - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Однажды жарким летом, в Москве средь бела дня,
На пляже было это у старого пруда.
Красотка, лет семнадцать, прекрасна и стройна,
Вдруг стала раздеваться до самого гола.
Разделась и тихонько по берегу пошла,
Весь пляж в оцепененье собою привела.
Сикстинская мадонна в сравненье с нею - срам,
И слышались со звоном пощёчины мужьям.
В Москве такое диво не помнят старики,
И даже гинеколог снял чёрные очки.
Так медленно ходила красотка с полчаса,
Затем, всё так же медленно, оделась и ушла.
И скоро стало ясно, что девушка была,
Совсем не для загара, в чём мама родила.
Там туфельки пропали, часы украли вдруг,
А бедный гинеколог пошёл домой без брюк.
В Москве, как в магазине, на то она Москва:
Чуть варежку разинул, ну и пиши - хана!
В Москве, как в магазине, на то она Москва:
Чуть варежку разинул, ну и пиши - хана!
На пляже было это у старого пруда.
Красотка, лет семнадцать, прекрасна и стройна,
Вдруг стала раздеваться до самого гола.
Разделась и тихонько по берегу пошла,
Весь пляж в оцепененье собою привела.
Сикстинская мадонна в сравненье с нею - срам,
И слышались со звоном пощёчины мужьям.
В Москве такое диво не помнят старики,
И даже гинеколог снял чёрные очки.
Так медленно ходила красотка с полчаса,
Затем, всё так же медленно, оделась и ушла.
И скоро стало ясно, что девушка была,
Совсем не для загара, в чём мама родила.
Там туфельки пропали, часы украли вдруг,
А бедный гинеколог пошёл домой без брюк.
В Москве, как в магазине, на то она Москва:
Чуть варежку разинул, ну и пиши - хана!
В Москве, как в магазине, на то она Москва:
Чуть варежку разинул, ну и пиши - хана!
Once in a hot summer, in Moscow in broad daylight,
On the beach it was at the old pond.
Beauty, about seventeen years old, beautiful and slender,
Suddenly she began to undress to the goal.
Undressed and went quietly along the shore,
The whole beach brought in a numbness.
Sistine Madonna compared to her - sham,
And they heard with the ringing of a habit of husbands.
In Moscow, the old people do not remember such a wonder
And even the gynecologist took off black glasses.
So the beauty walked so slowly for half an hour
Then, everything was just as slowly, dressed and left.
And soon it became clear that the girl was
Not at all for Zagar, what my mother gave birth to.
There the shoes disappeared, the clock was suddenly stolen,
And the poor gynecologist went home without trousers.
In Moscow, as in a store, she is Moscow:
I opened a little mitten, well, write - khan!
In Moscow, as in a store, she is Moscow:
I opened a little mitten, well, write - khan!
On the beach it was at the old pond.
Beauty, about seventeen years old, beautiful and slender,
Suddenly she began to undress to the goal.
Undressed and went quietly along the shore,
The whole beach brought in a numbness.
Sistine Madonna compared to her - sham,
And they heard with the ringing of a habit of husbands.
In Moscow, the old people do not remember such a wonder
And even the gynecologist took off black glasses.
So the beauty walked so slowly for half an hour
Then, everything was just as slowly, dressed and left.
And soon it became clear that the girl was
Not at all for Zagar, what my mother gave birth to.
There the shoes disappeared, the clock was suddenly stolen,
And the poor gynecologist went home without trousers.
In Moscow, as in a store, she is Moscow:
I opened a little mitten, well, write - khan!
In Moscow, as in a store, she is Moscow:
I opened a little mitten, well, write - khan!
Другие песни исполнителя: