К. Арбенин - Одиссей и Навсикая
текст песни
60
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
К. Арбенин - Одиссей и Навсикая - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Пока Пенелопа вязала носки,
Еженощно их вновь распуская,
На том берегу быстротечной реки
Одиссей повстречал Навсикаю.
Навсикая сказала ему: "Одиссей!
Возвращение - лишь полумера.
Оставайтесь со мной - быть вдвоём веселей.
Почитаем друг другу Гомера."
И стекла со страниц типографская мзда,
Надорвав путеводные нити,
И магнитною стрелкой морская звезда
Задрожала в грудном лабиринте,
И рискнул Одиссей сделать медленный вдох
И, забывшись в прекрасной атаке,
Опроверг каноничность сюжетных ходов...
А тем временем там на Итаке
Пенелопа плела ариаднову нить,
Ахиллесовы дыры стараясь прикрыть,
Но, сизифов свой труд
Распуская к утру,
Понимала: ничто не поможет!
Не вернет Одиссея драконовый зуб,
Не убьет Одиссея горгоновый суп,
Не взойдет тот посев, если разве что Зевс
Обстоятельств пристрастную сеть
Не переложит!
Но и Зевс был не в силах распутать любовь -
Так уж мир был самим им устроен.
Только тот, кто своих уничтожит богов,
Может стать настоящим героем.
И, приняв этот тезис, как истинный дар,
Одиссей наплевал на иное, -
Лишь вдыхал семизвучный гортанный нектар
В колоннадах царя Алкиноя.
Даже в ставке Аида не знали, чем крыть,
В перископ увидав Одиссееву прыть,
И Олимп с этих пор
Стал не больше, чем хор, -
Рабский хор на правах иноверца.
Одиссей промышлял по законам ветрил -
Он своими руками свой эпос творил
И, ломая покой,
Прометеев огонь
Насаждал глубоко-глубоко
В Навсикаино сердце.
И всё, что было запретным с отсчета веков,
Проливалось в подлунном слияньи
И маячило целью для обиняков
В преднамеренном любодеяньи.
Но судилища лопались, как пузыри,
И на дно уходили по-свойски, -
И тогда посылали земные цари
К Навсикае подземное войско!
Одиссей понимал, что вверху решено
Изрубить золотник в золотое руно,
Но средь лая охот
Каждый выдох и ход
Он выдерживал, будто экзамен;
И опять ускользал, оставаясь с кем был,
Из циклоповых лап одноглазой судьбы,
Потому что решил:
Сколько б не было лжи,
Не садиться по жизни в чужие
Прокрустовы сани...
Но однажды взорвется картонный Парнас,
И уйдут часовые халифы,
И сирены морей будут петь лишь для нас -
Лишь про нас, ибо мифы мы, мифы!
Жаль, счастливая будущность - только оскал
Прошлой дерзости на настоящем.
И погибнет в итоге - кто жадно искал,
Тот, кто выждал - бездарно обрящет.
Эта истина пала, как камень, с небес -
И накрыла обоих. Но мудрый Гермес
Через брод облаков
Их увёл от богов
И от звёзд, разумеется, тоже.
И, присвоив им высший языческий сан,
Он, согласно подземным песочным весам,
Чтобы жар не зачах,
Их семейный очаг
Превращал по начам/лу начал
В полюбовное ложе.
Так, пока Пенелопа вязала носки,
В аллегории снов не вникая,
На том берегу самой быстрой реки
Одиссей повстречал Навсикаю.
Навсегда.
Еженощно их вновь распуская,
На том берегу быстротечной реки
Одиссей повстречал Навсикаю.
Навсикая сказала ему: "Одиссей!
Возвращение - лишь полумера.
Оставайтесь со мной - быть вдвоём веселей.
Почитаем друг другу Гомера."
И стекла со страниц типографская мзда,
Надорвав путеводные нити,
И магнитною стрелкой морская звезда
Задрожала в грудном лабиринте,
И рискнул Одиссей сделать медленный вдох
И, забывшись в прекрасной атаке,
Опроверг каноничность сюжетных ходов...
А тем временем там на Итаке
Пенелопа плела ариаднову нить,
Ахиллесовы дыры стараясь прикрыть,
Но, сизифов свой труд
Распуская к утру,
Понимала: ничто не поможет!
Не вернет Одиссея драконовый зуб,
Не убьет Одиссея горгоновый суп,
Не взойдет тот посев, если разве что Зевс
Обстоятельств пристрастную сеть
Не переложит!
Но и Зевс был не в силах распутать любовь -
Так уж мир был самим им устроен.
Только тот, кто своих уничтожит богов,
Может стать настоящим героем.
И, приняв этот тезис, как истинный дар,
Одиссей наплевал на иное, -
Лишь вдыхал семизвучный гортанный нектар
В колоннадах царя Алкиноя.
Даже в ставке Аида не знали, чем крыть,
В перископ увидав Одиссееву прыть,
И Олимп с этих пор
Стал не больше, чем хор, -
Рабский хор на правах иноверца.
Одиссей промышлял по законам ветрил -
Он своими руками свой эпос творил
И, ломая покой,
Прометеев огонь
Насаждал глубоко-глубоко
В Навсикаино сердце.
И всё, что было запретным с отсчета веков,
Проливалось в подлунном слияньи
И маячило целью для обиняков
В преднамеренном любодеяньи.
Но судилища лопались, как пузыри,
И на дно уходили по-свойски, -
И тогда посылали земные цари
К Навсикае подземное войско!
Одиссей понимал, что вверху решено
Изрубить золотник в золотое руно,
Но средь лая охот
Каждый выдох и ход
Он выдерживал, будто экзамен;
И опять ускользал, оставаясь с кем был,
Из циклоповых лап одноглазой судьбы,
Потому что решил:
Сколько б не было лжи,
Не садиться по жизни в чужие
Прокрустовы сани...
Но однажды взорвется картонный Парнас,
И уйдут часовые халифы,
И сирены морей будут петь лишь для нас -
Лишь про нас, ибо мифы мы, мифы!
Жаль, счастливая будущность - только оскал
Прошлой дерзости на настоящем.
И погибнет в итоге - кто жадно искал,
Тот, кто выждал - бездарно обрящет.
Эта истина пала, как камень, с небес -
И накрыла обоих. Но мудрый Гермес
Через брод облаков
Их увёл от богов
И от звёзд, разумеется, тоже.
И, присвоив им высший языческий сан,
Он, согласно подземным песочным весам,
Чтобы жар не зачах,
Их семейный очаг
Превращал по начам/лу начал
В полюбовное ложе.
Так, пока Пенелопа вязала носки,
В аллегории снов не вникая,
На том берегу самой быстрой реки
Одиссей повстречал Навсикаю.
Навсегда.
While Penelope knitted socks,
Veligiously, they are rapidly,
On the shore of a fleeting river
Odyssey met a woman.
Wrong told him: "Odyssey!
Return is only half meter.
Stay with me - to be more fun.
Wear to each other Homer. "
And glasses from pages typographic MZDA,
Having having guided threads
And magnetic arrow starfish
Trembled in a breast labyrinth,
And risked Odyssey to make a slow breath
And, forgetting in an excellent attack,
Discounted the canonity of plot strokes ...
Meanwhile, there is on Itha
Penelope flew Ariadnov thread,
Achilles holes trying to cover up
But, Sisyphers their work
Frame to morning
Understand: nothing will help!
Does not return Odyssey Dragon tooth,
Does not kill Odyssey Gorgon soup,
That sowing will not go, if only Zeus
Creatures a biased network
Will not shift!
But Zeus was unable to unravel love -
So the world was arranged by him.
Only the one who will destroy the gods,
It can be a real hero.
And, having accepted this thesis as a true gift,
Odyssey was silent to another, -
Only inhaled seven-sensed minor nectar
In the colonnades king alkinoa.
Even in the bet of Aida did not know than the loud,
In Periscope, seeing Odyssev to happen,
And Olympus since then
Became no more than choir, -
Slave choir in the rights of an indica.
Odyssey produced according to the laws of Sultry -
He worked his own epos with his own hands
And, breaking peace,
Prometheus fire
Planted deeply deep
In Novikino, the heart.
And everything that was forbidden from the countdown of centuries,
Spilled in a fiddling merge
And looming the goal for the offensive
In deliberate love.
But the trills burst like bubbles,
And on the bottom, it was spent in-kind, -
And then they sent the earth kings
To the Navika underground army!
Odyssey understood that at the top was decided
Cut the spool in the Golden Flee
But the middle of the fuck
Every exhalation and move
He kept as if the exam;
And again slipped, staying with whom
From the cyclove paws one-eyed fate,
Because I decided:
How much would there be a lie,
Not sit in life in other people's
Sani's processes ...
But one day the cardboard parns will explode,
And there will be hourly caliphs,
And the sirens of the seas will sing only for us -
Only about us, for myths we, myths!
Sorry, happy future - only ruffled
Last audacity on the present.
And in the end - who searched eagerly,
He who climbed - admonly uncriting.
This truth fell like a stone, from heaven -
And covered both. But wise Hermes
Through the brother of the clouds
They walked them from the gods
And from the stars, of course, too.
And, assigning them the highest pagan san,
He, according to underground sandy weights,
So that the heat is not worn
Their family hearth
Turned in the beginning / Lou started
In a love bed.
So, while Penelope knits socks,
In Allegory, dreams are not delight,
On the shore of the fastest river
Odyssey met a woman.
Forever and ever.
Veligiously, they are rapidly,
On the shore of a fleeting river
Odyssey met a woman.
Wrong told him: "Odyssey!
Return is only half meter.
Stay with me - to be more fun.
Wear to each other Homer. "
And glasses from pages typographic MZDA,
Having having guided threads
And magnetic arrow starfish
Trembled in a breast labyrinth,
And risked Odyssey to make a slow breath
And, forgetting in an excellent attack,
Discounted the canonity of plot strokes ...
Meanwhile, there is on Itha
Penelope flew Ariadnov thread,
Achilles holes trying to cover up
But, Sisyphers their work
Frame to morning
Understand: nothing will help!
Does not return Odyssey Dragon tooth,
Does not kill Odyssey Gorgon soup,
That sowing will not go, if only Zeus
Creatures a biased network
Will not shift!
But Zeus was unable to unravel love -
So the world was arranged by him.
Only the one who will destroy the gods,
It can be a real hero.
And, having accepted this thesis as a true gift,
Odyssey was silent to another, -
Only inhaled seven-sensed minor nectar
In the colonnades king alkinoa.
Even in the bet of Aida did not know than the loud,
In Periscope, seeing Odyssev to happen,
And Olympus since then
Became no more than choir, -
Slave choir in the rights of an indica.
Odyssey produced according to the laws of Sultry -
He worked his own epos with his own hands
And, breaking peace,
Prometheus fire
Planted deeply deep
In Novikino, the heart.
And everything that was forbidden from the countdown of centuries,
Spilled in a fiddling merge
And looming the goal for the offensive
In deliberate love.
But the trills burst like bubbles,
And on the bottom, it was spent in-kind, -
And then they sent the earth kings
To the Navika underground army!
Odyssey understood that at the top was decided
Cut the spool in the Golden Flee
But the middle of the fuck
Every exhalation and move
He kept as if the exam;
And again slipped, staying with whom
From the cyclove paws one-eyed fate,
Because I decided:
How much would there be a lie,
Not sit in life in other people's
Sani's processes ...
But one day the cardboard parns will explode,
And there will be hourly caliphs,
And the sirens of the seas will sing only for us -
Only about us, for myths we, myths!
Sorry, happy future - only ruffled
Last audacity on the present.
And in the end - who searched eagerly,
He who climbed - admonly uncriting.
This truth fell like a stone, from heaven -
And covered both. But wise Hermes
Through the brother of the clouds
They walked them from the gods
And from the stars, of course, too.
And, assigning them the highest pagan san,
He, according to underground sandy weights,
So that the heat is not worn
Their family hearth
Turned in the beginning / Lou started
In a love bed.
So, while Penelope knits socks,
In Allegory, dreams are not delight,
On the shore of the fastest river
Odyssey met a woman.
Forever and ever.