Канат Канака - Лермонтову
текст песни
19
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Канат Канака - Лермонтову - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Он мог быть скульптором, но стал поэтом.
Взбешён, капризен, мрачен, злоречив.
Не думаю, что кто-нибудь от света
и тьмы героя может различить.
Кто он не есть, он на горе высокой,
он, где Арагва, где беглец Гарун,
где он не есть безжалостно, жестоко,
бессовестно у Грузии беру.
Он неуживчив, он – смертоубийца.
Слог дернется, зашаркает строфа.
То ль я ему, не то ли он мне сниться
с челом и гривой золотого льва.
У, как! Дракон – моё перо. Но музу
зову Арагвой, чья сильна вода.
Ношу любовь, как вечную обузу
или пишу, как строю города.
Мой покровитель – юная гвоздика.
Люблю глядеть, не отрывая глаз,
не доставляя прочего убытка
худому зренью, чья никчёмна власть
перед гвоздикой. Грузия, Арагва
и Лермонтов, гвоздика, монастырь.
О демоне и о герое главном
пишу. Они передо мной чисты.
Герой и Демон. Если первый в маске
на маскараде, демон на балу
у духа зла. Как молодость прекрасна,
ведь молодость прислуживает злу?!
Как опишу, когда неописуем
героя образ и совсем незрим,
чьё поколенье думало, он умер,
когда он жил и по земле ходил.
По Грузии на лошади горячей,
лихой скакун, мятежник и бунтарь
молниеносно и бесстрашно скачет.
О, Сакартвело шен ламази хар!
Не пощажённый, вытолканный эрой,
куда он мчал, он мало, что умел,
писать стихи, писать душой и с верой,
за то не мало в этом преуспел.
Слог разношерст, но не претит глаголу.
Им совершённый вижу в этом путь.
Лишь знает он один, с какою болью
мне надо будет этот текст замкнуть.
Он мало жил. Когда бы не Мартынов
и не дуэль… Ну, надо же вспылил,
взял револьвер обиженный, безвинный
и выстрелил и пулею убил.
………………………………….
Мой светский лев, чью золотую гриву
не жалую, печалуюсь, грущу.
Закономерно, но не справедливо,
что за тебя я этот век вершу.
19 ноября 2006 года
Взбешён, капризен, мрачен, злоречив.
Не думаю, что кто-нибудь от света
и тьмы героя может различить.
Кто он не есть, он на горе высокой,
он, где Арагва, где беглец Гарун,
где он не есть безжалостно, жестоко,
бессовестно у Грузии беру.
Он неуживчив, он – смертоубийца.
Слог дернется, зашаркает строфа.
То ль я ему, не то ли он мне сниться
с челом и гривой золотого льва.
У, как! Дракон – моё перо. Но музу
зову Арагвой, чья сильна вода.
Ношу любовь, как вечную обузу
или пишу, как строю города.
Мой покровитель – юная гвоздика.
Люблю глядеть, не отрывая глаз,
не доставляя прочего убытка
худому зренью, чья никчёмна власть
перед гвоздикой. Грузия, Арагва
и Лермонтов, гвоздика, монастырь.
О демоне и о герое главном
пишу. Они передо мной чисты.
Герой и Демон. Если первый в маске
на маскараде, демон на балу
у духа зла. Как молодость прекрасна,
ведь молодость прислуживает злу?!
Как опишу, когда неописуем
героя образ и совсем незрим,
чьё поколенье думало, он умер,
когда он жил и по земле ходил.
По Грузии на лошади горячей,
лихой скакун, мятежник и бунтарь
молниеносно и бесстрашно скачет.
О, Сакартвело шен ламази хар!
Не пощажённый, вытолканный эрой,
куда он мчал, он мало, что умел,
писать стихи, писать душой и с верой,
за то не мало в этом преуспел.
Слог разношерст, но не претит глаголу.
Им совершённый вижу в этом путь.
Лишь знает он один, с какою болью
мне надо будет этот текст замкнуть.
Он мало жил. Когда бы не Мартынов
и не дуэль… Ну, надо же вспылил,
взял револьвер обиженный, безвинный
и выстрелил и пулею убил.
………………………………….
Мой светский лев, чью золотую гриву
не жалую, печалуюсь, грущу.
Закономерно, но не справедливо,
что за тебя я этот век вершу.
19 ноября 2006 года
He could be a sculptor, but became a poet.
Light, capricious, gloomy, malicious.
I don't think someone from the light
And the darkness of the hero can distinguish.
Who he is not, he is on a high mountain,
He is, where is Aragva, where the fugitive is Garun,
where he is not ruthless, cruel,
I take it shamelessly from Georgia.
He is inanimate, he is a deadly dead man.
The syllable twitches, strokes the stanza.
Whether I am to him, is it not me to dream of me
With a brow and mane of a golden lion.
U, how! The dragon is my pen. But the muse
The call of Aragva, whose is strong water.
I wear love like an eternal burden
Or I write how I build the cities.
My patron is a young clove.
I like to look without taking my eyes off
without delivering other losses
thin zren, whose worthless power
Before cloves. Georgia, Aragva
and Lermontov, cloves, monastery.
About the demon and about the hero of the main
writing. They are clean in front of me.
Hero and demon. If the first is in a mask
on the masquerade, a demon at the ball
At the spirit of evil. How beautiful youth is
After all, youth serves evil?!
How to describe when we do not record
the hero is an image and completely unzim
Whose generation was thinking, he died,
When he lived and walked on the ground.
Georgia on a hot horse,
dashing horse, rebel and rebel
Lightning and fearlessly jumping.
Oh, Sakartvo Shen Lamazi Har!
Not spared, a prostrate era,
Where he was rushing, he did not know how much
write poetry, write in soul and with faith,
For that, he succeeded quite a little.
The syllable is motley, but does not manage the verb.
I see the perfect way to them.
He only knows the only one with what pain
I will have to close this text.
He lived little. If not Martynov
And not a duel ... Well, it has to be flared up,
took the revolver offended, innocent
And he shot and killed a bullet.
………………………………….
My secular lion, whose golden mane
I do not complain, I sad, I am sad.
Natural, but not fair,
What kind of age I am for you.
November 19, 2006
Light, capricious, gloomy, malicious.
I don't think someone from the light
And the darkness of the hero can distinguish.
Who he is not, he is on a high mountain,
He is, where is Aragva, where the fugitive is Garun,
where he is not ruthless, cruel,
I take it shamelessly from Georgia.
He is inanimate, he is a deadly dead man.
The syllable twitches, strokes the stanza.
Whether I am to him, is it not me to dream of me
With a brow and mane of a golden lion.
U, how! The dragon is my pen. But the muse
The call of Aragva, whose is strong water.
I wear love like an eternal burden
Or I write how I build the cities.
My patron is a young clove.
I like to look without taking my eyes off
without delivering other losses
thin zren, whose worthless power
Before cloves. Georgia, Aragva
and Lermontov, cloves, monastery.
About the demon and about the hero of the main
writing. They are clean in front of me.
Hero and demon. If the first is in a mask
on the masquerade, a demon at the ball
At the spirit of evil. How beautiful youth is
After all, youth serves evil?!
How to describe when we do not record
the hero is an image and completely unzim
Whose generation was thinking, he died,
When he lived and walked on the ground.
Georgia on a hot horse,
dashing horse, rebel and rebel
Lightning and fearlessly jumping.
Oh, Sakartvo Shen Lamazi Har!
Not spared, a prostrate era,
Where he was rushing, he did not know how much
write poetry, write in soul and with faith,
For that, he succeeded quite a little.
The syllable is motley, but does not manage the verb.
I see the perfect way to them.
He only knows the only one with what pain
I will have to close this text.
He lived little. If not Martynov
And not a duel ... Well, it has to be flared up,
took the revolver offended, innocent
And he shot and killed a bullet.
………………………………….
My secular lion, whose golden mane
I do not complain, I sad, I am sad.
Natural, but not fair,
What kind of age I am for you.
November 19, 2006
Другие песни исполнителя: