Каспийский Груз ft. Типси Тип - Как в Советском кино
текст песни
66
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Каспийский Груз ft. Типси Тип - Как в Советском кино - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
И сколько ж ты сидел?
- Последний раз, кхм, сидел я пять лет.
- Это с такими-то ручищами... Ты бухгалтер? Даже не верится.
- Это я их уже там натренировал. Знаете, тапочки шили-шили.
- Такими руками только замки ломать, а не тапочки шить.
- Ну вы скажете.
Давай придумаем финал, как в советском кино,
Чтобы всем хотелось плакать, но было смешно.
Мама крикнет: "Сынок!" и обнялись,
И чтоб титры немного шатались.
Радость – мужчина, у радости есть конец.
Я молодчина, я думал, так думал отец.
Мне мало чина, мне нужна твоя честь,
Я до кончины буду искать, где она есть.
А я старой закалки валенок, в новом костюме приталенном.
Ведь мы ещё Гагариным стать мечтали. Юра, мы всё про**али.
И мы, вроде, из разных стран: Украина, Азербайджан,
Но когда смотрим хоккей: "Россия-Канада" - болеем за наших, ребята.
Храни тех, кто рядом, и хорони тех, кто рядом, рядом.
Жить лучше всех – да больно мне надо...
Жить как укол: больно, но надо.
Давай представим жизнь, как в советском кино,
Чтоб все за одного и чтоб один за всех стеной!
И когда у близких намокли глаза,
Пусть эта радость всему тому виной.
Мне всё равно, что не стал, кем надо.
Хоть и ладонь всегда вверх на первых партах.
Если домой, то гулять не выйду обратно.
Так что прячьтесь, считаю до ста, ребята.
Ребята спрятались, что и не найти.
И детства звонкий смех давно уже затих.
И пропитались грустью стены наших квартир.
Водитель, остановите, дайте мне сойти.
Я жизнь не мерил – счётчик не отмотать назад.
И я не верю, как Москва не верит слезам,
Что можно вернуть время, но я чётко знаю,
Что раны не залечишь, сколько б мы их не лизали.
И когда отец говорил о калибре,
Я думал, речь о птичке, так как был наивен.
И закончить нам, упаси, Господи,
Как в "Полётах во сне и наяву" с Янковским.
Раздробив на части остров грёз, они сотворили монстров.
Кентос набито вкось, теперь язык стал острым.
Москва не верит слёзкам – так и есть, и чёрт с ним с Оскаром!
Ждём вас в гости на постсоветских подмостках, боссы.
Тут за полтос предложит тёзка босый кокса дозу.
Братве смешно, запустишь в нос занозу.
Намутчика не тронь, за лазутчика жёстко спросят,
Он в случае чего "Перезвоните" просьбу сбросит.
И не будет мало вам, посредством тех, кто в Новый год
Под Рязанова на хлеб намазывал паштет из шпрот.
Не знал ни певчий Ливерпуль, ни грязный Нью-Йорк.
Потом всё заново. - А где бабуля? - Я за неё!
Сильная фраза живёт, слабая сразу гниёт.
Страна контрастов – не мёд, а за пазуху лёд.
Выдался пасмурный год и что дальше там ждёт?
Тут не цветной экран, как майский мёд.
Тёплый плед убаюкал медленно, не надо таблетки на это.
Редко фонари бросают свет на объедки объектов.
Это временно, в конце всё будет, как в кино советском -
Быт обычный в необыкновенный с дуновением ветра.
(Диалог из фильма "Калина Красная")
- Егор, милый
- Брось, Люба, брось, это слова. Слова ничего не стоят.
- Ну что ж ты это всё сейчас выдумал что ли...
- Нет, не выдумал. Только ты меньше людей слушай.
Слушай, но слова пропускай, а то ты доверчивая очень.
Тебя что, никогда не обманывали что ли?
- Нет, а кому, Господи?
- Последний раз, кхм, сидел я пять лет.
- Это с такими-то ручищами... Ты бухгалтер? Даже не верится.
- Это я их уже там натренировал. Знаете, тапочки шили-шили.
- Такими руками только замки ломать, а не тапочки шить.
- Ну вы скажете.
Давай придумаем финал, как в советском кино,
Чтобы всем хотелось плакать, но было смешно.
Мама крикнет: "Сынок!" и обнялись,
И чтоб титры немного шатались.
Радость – мужчина, у радости есть конец.
Я молодчина, я думал, так думал отец.
Мне мало чина, мне нужна твоя честь,
Я до кончины буду искать, где она есть.
А я старой закалки валенок, в новом костюме приталенном.
Ведь мы ещё Гагариным стать мечтали. Юра, мы всё про**али.
И мы, вроде, из разных стран: Украина, Азербайджан,
Но когда смотрим хоккей: "Россия-Канада" - болеем за наших, ребята.
Храни тех, кто рядом, и хорони тех, кто рядом, рядом.
Жить лучше всех – да больно мне надо...
Жить как укол: больно, но надо.
Давай представим жизнь, как в советском кино,
Чтоб все за одного и чтоб один за всех стеной!
И когда у близких намокли глаза,
Пусть эта радость всему тому виной.
Мне всё равно, что не стал, кем надо.
Хоть и ладонь всегда вверх на первых партах.
Если домой, то гулять не выйду обратно.
Так что прячьтесь, считаю до ста, ребята.
Ребята спрятались, что и не найти.
И детства звонкий смех давно уже затих.
И пропитались грустью стены наших квартир.
Водитель, остановите, дайте мне сойти.
Я жизнь не мерил – счётчик не отмотать назад.
И я не верю, как Москва не верит слезам,
Что можно вернуть время, но я чётко знаю,
Что раны не залечишь, сколько б мы их не лизали.
И когда отец говорил о калибре,
Я думал, речь о птичке, так как был наивен.
И закончить нам, упаси, Господи,
Как в "Полётах во сне и наяву" с Янковским.
Раздробив на части остров грёз, они сотворили монстров.
Кентос набито вкось, теперь язык стал острым.
Москва не верит слёзкам – так и есть, и чёрт с ним с Оскаром!
Ждём вас в гости на постсоветских подмостках, боссы.
Тут за полтос предложит тёзка босый кокса дозу.
Братве смешно, запустишь в нос занозу.
Намутчика не тронь, за лазутчика жёстко спросят,
Он в случае чего "Перезвоните" просьбу сбросит.
И не будет мало вам, посредством тех, кто в Новый год
Под Рязанова на хлеб намазывал паштет из шпрот.
Не знал ни певчий Ливерпуль, ни грязный Нью-Йорк.
Потом всё заново. - А где бабуля? - Я за неё!
Сильная фраза живёт, слабая сразу гниёт.
Страна контрастов – не мёд, а за пазуху лёд.
Выдался пасмурный год и что дальше там ждёт?
Тут не цветной экран, как майский мёд.
Тёплый плед убаюкал медленно, не надо таблетки на это.
Редко фонари бросают свет на объедки объектов.
Это временно, в конце всё будет, как в кино советском -
Быт обычный в необыкновенный с дуновением ветра.
(Диалог из фильма "Калина Красная")
- Егор, милый
- Брось, Люба, брось, это слова. Слова ничего не стоят.
- Ну что ж ты это всё сейчас выдумал что ли...
- Нет, не выдумал. Только ты меньше людей слушай.
Слушай, но слова пропускай, а то ты доверчивая очень.
Тебя что, никогда не обманывали что ли?
- Нет, а кому, Господи?
And how much did you sit?
- Last time, Khm, I sat for five years.
- This is with such a crucible ... Are you an accountant? Do not even believe.
- I have already trained them there. You know, slippers sewed-sewed.
- Otherwise, only locks break, and not slip slippers.
- Well, you say.
Let's come up with the final, as in the Soviet cinema,
That everyone wanted to cry, but it was ridiculous.
Mom is crying: "Son!" and hugged
And so that the titers rushed a little.
Joy is a man, joy has an end.
I am well done, I thought my father thought so.
I have little rank, I need your honor,
I will search for an end where it is.
And I am an old hardening of the boots, in a new suit fitted.
After all, we still have gagarines dreamed. Yura, we are all about ** Ali.
And we, it seems, from different countries: Ukraine, Azerbaijan,
But when we look at hockey: "Russia-Canada" - I am painful for our guys.
Keep those who are near, and Horoni those who are nearby.
To live is best - yes, I hurt ...
Live as an injection: hurts, but it is necessary.
Let's imagine life as in the Soviet cinema,
So that all for one and so that one for all the wall!
And when the eyes got climbs,
Let this joy of all of that wines.
I don't care that I did not, by whom it is necessary.
Although the palm is always up at the first pairs.
If home, then you will not go out back.
So hitch, I think to a hundred guys.
The guys hid, and not found.
And childhood a ringing laughter has long been taking.
And they soaked the sadness of the walls of our apartments.
Driver, stop, let me get away.
I did not die life - the counter does not turn back.
And I do not believe how Moscow does not believe in tears,
That you can return time, but I clearly know
That wounds will not heal, how much we would not lie them.
And when the father spoke about caliber,
I thought about the bird, as it was naive.
And finish us, up, sord,
As in "Flights in a dream and in reality" with Yankovsky.
Running on the part of the island of Greaz, they made monsters.
Kentos packed, now the tongue has become sharp.
Moscow does not believe in tears - it is, and damn with him with Oscar!
We are waiting for you to visit the post-Soviet layouts, bosses.
Here, for Poltos will offer a shaking of Bosy Cox dose.
Funny, launch in the nose in the nose.
Namantchik not tribal, they will try hard for the belt,
In the case of which "call back" request will reset.
And there will be few to you, through those who are in the New Year
Under Ryazanov on the bread smeared pate from Schrot.
I did not know either a singel Liverpool, nor dirty New York.
Then everything is anew. - Where is Granny? - I am for her!
A strong phrase lives, weak immediately rotates.
The country of contrasts is not honey, but for the sinus.
I got a cloudy year and what is waiting next?
There is no color screen as the May Honey.
Warm plaid Ubaulo slowly, do not need pills for it.
Rarely lights cast light on objects of objects.
This is temporarily, in the end everything will be, as in the movie Soviet -
Life is ordinary in unusual with the blow of the wind.
(Dialogue from the movie "Kalina Red")
- Egor, cute
- Throw, Lyuba, throw, these words. Words do not stand.
- Well, you all invented this now ...
- No, I did not invent. Only you are smaller than people.
Listen, but words are missing, otherwise you are trusting very much.
What, never cheated or what?
- No, and to whom, Lord?
- Last time, Khm, I sat for five years.
- This is with such a crucible ... Are you an accountant? Do not even believe.
- I have already trained them there. You know, slippers sewed-sewed.
- Otherwise, only locks break, and not slip slippers.
- Well, you say.
Let's come up with the final, as in the Soviet cinema,
That everyone wanted to cry, but it was ridiculous.
Mom is crying: "Son!" and hugged
And so that the titers rushed a little.
Joy is a man, joy has an end.
I am well done, I thought my father thought so.
I have little rank, I need your honor,
I will search for an end where it is.
And I am an old hardening of the boots, in a new suit fitted.
After all, we still have gagarines dreamed. Yura, we are all about ** Ali.
And we, it seems, from different countries: Ukraine, Azerbaijan,
But when we look at hockey: "Russia-Canada" - I am painful for our guys.
Keep those who are near, and Horoni those who are nearby.
To live is best - yes, I hurt ...
Live as an injection: hurts, but it is necessary.
Let's imagine life as in the Soviet cinema,
So that all for one and so that one for all the wall!
And when the eyes got climbs,
Let this joy of all of that wines.
I don't care that I did not, by whom it is necessary.
Although the palm is always up at the first pairs.
If home, then you will not go out back.
So hitch, I think to a hundred guys.
The guys hid, and not found.
And childhood a ringing laughter has long been taking.
And they soaked the sadness of the walls of our apartments.
Driver, stop, let me get away.
I did not die life - the counter does not turn back.
And I do not believe how Moscow does not believe in tears,
That you can return time, but I clearly know
That wounds will not heal, how much we would not lie them.
And when the father spoke about caliber,
I thought about the bird, as it was naive.
And finish us, up, sord,
As in "Flights in a dream and in reality" with Yankovsky.
Running on the part of the island of Greaz, they made monsters.
Kentos packed, now the tongue has become sharp.
Moscow does not believe in tears - it is, and damn with him with Oscar!
We are waiting for you to visit the post-Soviet layouts, bosses.
Here, for Poltos will offer a shaking of Bosy Cox dose.
Funny, launch in the nose in the nose.
Namantchik not tribal, they will try hard for the belt,
In the case of which "call back" request will reset.
And there will be few to you, through those who are in the New Year
Under Ryazanov on the bread smeared pate from Schrot.
I did not know either a singel Liverpool, nor dirty New York.
Then everything is anew. - Where is Granny? - I am for her!
A strong phrase lives, weak immediately rotates.
The country of contrasts is not honey, but for the sinus.
I got a cloudy year and what is waiting next?
There is no color screen as the May Honey.
Warm plaid Ubaulo slowly, do not need pills for it.
Rarely lights cast light on objects of objects.
This is temporarily, in the end everything will be, as in the movie Soviet -
Life is ordinary in unusual with the blow of the wind.
(Dialogue from the movie "Kalina Red")
- Egor, cute
- Throw, Lyuba, throw, these words. Words do not stand.
- Well, you all invented this now ...
- No, I did not invent. Only you are smaller than people.
Listen, but words are missing, otherwise you are trusting very much.
What, never cheated or what?
- No, and to whom, Lord?