Каспийский Груз - А грозы тут сильные
текст песни
16
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Каспийский Груз - А грозы тут сильные - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
- У меня вопрос. Скажите, Киреев, были ли у вас раньше приводы в милицию за воровство.
- Нет.
- Зачем же вы лжете, Кирееа?
- Я не лгу.
- А кто под видом сбора макулатуры унес из квартиры банку варенья и книжку.
- Я почитать.
А грозы тут сильные.
Без вопросов на стиле я.
Есть угрозы насилия,
И угрозы скусили ли.
В мусоровозе в бастилию,
Чтоб слепили из Васи Василия.
Простофиля бля.
А наши имена: Леха, Добрыня, Илья.
Угадай фамилии.
Чист, ухожен.
Не ложка дегтя, чем что-то в ложке.
Будь нос заложен, чем сам заложник.
Если быть сапожником, то охуенным сапожником.
А я принял на веру,
Что темные силы одеты в темно-серое.
И послать твою душу на тот свет, бля.
Голос спит и нечем послать ее к херу.
И если их дело сшить в дела,
То мама мама меня не для этого тут родила.
Если цель мы, цель досягаема.
Но если невиновны, ну нафига им, ма.
Я причин сомневаться не вижу
В том, что разъебать мне башку нихуя не лишнее.
И ввиду моей мелкой комплекции
На мое мертвое тело мелка уйдет поменьше, блядь.
А сосед сменить режим решил
На спортивный: пробежка, брусья и жим.
А я чист, ухожен.
Сменил свой режим на костюм построже.
А грозы тут сильные.
Без вопросов на стиле я.
Есть угрозы насилия,
И угрозы скусили ли.
В мусоровозе в бастилию,
Чтоб слепили из Васи Василия.
Простофиля бля.
А наши имена: Леха, Добрыня, Илья.
Угадай фамилии.
Из хаты в хату, от брата к брату.
Голова для травмата вата.
Ума нема или ума палата.
Не Колыма, но далековато.
И в то, что мы не виноваты,
Мы убедили только адвоката.
В салоне кровь, в багаже лопата.
320-й лупатый.
Мам, загадай, чтоб я выстоял.
Мам, нагадай мне амнистию.
Этот CD снова для тех, кто сидит.
Мама, меня роди с куполами на груди.
Мы навек неликвидны, видно.
и мне быть женихом, но не быть завидным.
и мне открыты двери в те заведения,
Что для людей с плохим поведением.
Надя купила питательный крем для кожи.
И только крем питает надежду похоже.
Стиралка сменила режим на отжим.
Я свой режим - на режим построже.
А грозы тут сильные.
Без вопросов на стиле я.
Есть угрозы насилия,
И угрозы скусили ли.
В мусоровозе в бастилию,
Чтоб слепили из Васи Василия.
Простофиля бля.
А наши имена: Леха, Добрыня, Илья.
Угадай фамилии.
В отделении родильном, как в отделении полиции:
Нас повязали насильно, и никто не шевелится.
И никто не шевелится... Улыбаем лица...
- Нет.
- Зачем же вы лжете, Кирееа?
- Я не лгу.
- А кто под видом сбора макулатуры унес из квартиры банку варенья и книжку.
- Я почитать.
А грозы тут сильные.
Без вопросов на стиле я.
Есть угрозы насилия,
И угрозы скусили ли.
В мусоровозе в бастилию,
Чтоб слепили из Васи Василия.
Простофиля бля.
А наши имена: Леха, Добрыня, Илья.
Угадай фамилии.
Чист, ухожен.
Не ложка дегтя, чем что-то в ложке.
Будь нос заложен, чем сам заложник.
Если быть сапожником, то охуенным сапожником.
А я принял на веру,
Что темные силы одеты в темно-серое.
И послать твою душу на тот свет, бля.
Голос спит и нечем послать ее к херу.
И если их дело сшить в дела,
То мама мама меня не для этого тут родила.
Если цель мы, цель досягаема.
Но если невиновны, ну нафига им, ма.
Я причин сомневаться не вижу
В том, что разъебать мне башку нихуя не лишнее.
И ввиду моей мелкой комплекции
На мое мертвое тело мелка уйдет поменьше, блядь.
А сосед сменить режим решил
На спортивный: пробежка, брусья и жим.
А я чист, ухожен.
Сменил свой режим на костюм построже.
А грозы тут сильные.
Без вопросов на стиле я.
Есть угрозы насилия,
И угрозы скусили ли.
В мусоровозе в бастилию,
Чтоб слепили из Васи Василия.
Простофиля бля.
А наши имена: Леха, Добрыня, Илья.
Угадай фамилии.
Из хаты в хату, от брата к брату.
Голова для травмата вата.
Ума нема или ума палата.
Не Колыма, но далековато.
И в то, что мы не виноваты,
Мы убедили только адвоката.
В салоне кровь, в багаже лопата.
320-й лупатый.
Мам, загадай, чтоб я выстоял.
Мам, нагадай мне амнистию.
Этот CD снова для тех, кто сидит.
Мама, меня роди с куполами на груди.
Мы навек неликвидны, видно.
и мне быть женихом, но не быть завидным.
и мне открыты двери в те заведения,
Что для людей с плохим поведением.
Надя купила питательный крем для кожи.
И только крем питает надежду похоже.
Стиралка сменила режим на отжим.
Я свой режим - на режим построже.
А грозы тут сильные.
Без вопросов на стиле я.
Есть угрозы насилия,
И угрозы скусили ли.
В мусоровозе в бастилию,
Чтоб слепили из Васи Василия.
Простофиля бля.
А наши имена: Леха, Добрыня, Илья.
Угадай фамилии.
В отделении родильном, как в отделении полиции:
Нас повязали насильно, и никто не шевелится.
И никто не шевелится... Улыбаем лица...
- I have a question. Tell me, Kireev, whether you used to have drives to the police for theft.
- Not.
“Why are you lying, Kirea?”
- I am not lying.
- And who, under the guise of collecting waste paper, took a jam and a book from the apartment.
- I read.
And the thunderstorms here are strong.
Without questions in the style of me.
There are threats of violence,
And whether the threats were bought.
In a garbage truck in the Bastille,
To blind from Vasya Vasily.
Simpile fucking.
And our names: Lech, Dobrynya, Ilya.
Guess your last name.
Clean, well -groomed.
Not a spoonful of tar than something in a spoon.
If the nose is laid than the hostage itself.
To be a shoemaker, then a fucking shoemaker.
And I took it on faith
That the dark forces are dressed in dark gray.
And send your soul to the next world, fucking.
The voice is sleeping and there is nothing to send her to Geru.
And if their business is sewn in affairs,
Then mom my mother did not give birth to me here.
If the goal we are, the goal is reaching.
But if innocent, well, what for them, ma.
I see no reason
The fact that it is not superfluous to shatter my head.
And in view of my petty complexion
The small body of the little girl will go to my dead body, fucking.
And the neighbor decided to change the regime
On sports: run, bars and bench press.
And I'm clean, well -groomed.
I changed my mode to a suit more.
And the thunderstorms here are strong.
Without questions in the style of me.
There are threats of violence,
And whether the threats were bought.
In a garbage truck in the Bastille,
To blind from Vasya Vasily.
Simpile fucking.
And our names: Lech, Dobrynya, Ilya.
Guess your last name.
From the hut to the hut, from brother to brother.
Head for a wool injury.
The mind or mind is a ward.
Not Kolyma, but far away.
And that we are not to blame,
We only convinced the lawyer.
In the cabin, blood, in the luggage of the shovel.
320th lupas.
Mom, make me to survive.
Mom, guess my amnesty.
This CD is again for those who are sitting.
Mom, my birth with domes on my chest.
We are forever unlimited, you can see.
And I am a groom, but not to be enviable.
And the doors to those institutions are open to me,
What for people with poor behavior.
Nadia bought a nourishing cream for the skin.
And only the cream nourishes hope looks like.
The washing machine changed the regime for the squeeze.
I am my regime - for the regime is more built.
And the thunderstorms here are strong.
Without questions in the style of me.
There are threats of violence,
And whether the threats were bought.
In a garbage truck in the Bastille,
To blind from Vasya Vasily.
Simpile fucking.
And our names: Lech, Dobrynya, Ilya.
Guess your last name.
In the department of maternity hospital, as in the police station:
We were tied by force, and no one moves.
And no one moves ... smile faces ...
- Not.
“Why are you lying, Kirea?”
- I am not lying.
- And who, under the guise of collecting waste paper, took a jam and a book from the apartment.
- I read.
And the thunderstorms here are strong.
Without questions in the style of me.
There are threats of violence,
And whether the threats were bought.
In a garbage truck in the Bastille,
To blind from Vasya Vasily.
Simpile fucking.
And our names: Lech, Dobrynya, Ilya.
Guess your last name.
Clean, well -groomed.
Not a spoonful of tar than something in a spoon.
If the nose is laid than the hostage itself.
To be a shoemaker, then a fucking shoemaker.
And I took it on faith
That the dark forces are dressed in dark gray.
And send your soul to the next world, fucking.
The voice is sleeping and there is nothing to send her to Geru.
And if their business is sewn in affairs,
Then mom my mother did not give birth to me here.
If the goal we are, the goal is reaching.
But if innocent, well, what for them, ma.
I see no reason
The fact that it is not superfluous to shatter my head.
And in view of my petty complexion
The small body of the little girl will go to my dead body, fucking.
And the neighbor decided to change the regime
On sports: run, bars and bench press.
And I'm clean, well -groomed.
I changed my mode to a suit more.
And the thunderstorms here are strong.
Without questions in the style of me.
There are threats of violence,
And whether the threats were bought.
In a garbage truck in the Bastille,
To blind from Vasya Vasily.
Simpile fucking.
And our names: Lech, Dobrynya, Ilya.
Guess your last name.
From the hut to the hut, from brother to brother.
Head for a wool injury.
The mind or mind is a ward.
Not Kolyma, but far away.
And that we are not to blame,
We only convinced the lawyer.
In the cabin, blood, in the luggage of the shovel.
320th lupas.
Mom, make me to survive.
Mom, guess my amnesty.
This CD is again for those who are sitting.
Mom, my birth with domes on my chest.
We are forever unlimited, you can see.
And I am a groom, but not to be enviable.
And the doors to those institutions are open to me,
What for people with poor behavior.
Nadia bought a nourishing cream for the skin.
And only the cream nourishes hope looks like.
The washing machine changed the regime for the squeeze.
I am my regime - for the regime is more built.
And the thunderstorms here are strong.
Without questions in the style of me.
There are threats of violence,
And whether the threats were bought.
In a garbage truck in the Bastille,
To blind from Vasya Vasily.
Simpile fucking.
And our names: Lech, Dobrynya, Ilya.
Guess your last name.
In the department of maternity hospital, as in the police station:
We were tied by force, and no one moves.
And no one moves ... smile faces ...
Другие песни исполнителя: