Кошка Дуся - Жара
текст песни
29
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Кошка Дуся - Жара - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Совсем недавно судьба в очередной раз свела меня с одним старым знакомым, Стасом, которого я не видел лет семь. В этой связи я и решил описать несколько епизодов из жизни этого беспезды знакового в моей жызни персонажа.
СВИТЕР
Когда мы с мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса. Человеком он был нихуя неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), тока он не засыпал, а залипал. Наглухо причём. То исть сначала он во што-то фтыкал, а потом ни стого, ни с сего стопарился и пускал слюну. Приходил в себя только после того, как весь класс с криками "зырьте, ребза, у ебаната апять боторейки сели!" начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и подсрачники под сраку. За глаза ево называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому обозвали стасика нейтрально - писюном. Скоро в школе появилась и писюнова мама, которая почему-то слёту записала нас с мишей в писюновские друзья и много чё нам про нево поведала. Оказалось был целый список вещей - типа "цыклично движущихся блять объектов" и "изображений с яркой цветовой гаммой", - которые писюну нежелательно было наблюдать вапще, а то была опасность впасть в канкретна долговременный ступор или хуйвознаит чего ещё. Остаток того учебного дня Миша провёл в тщетных потугах ввести писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед ебалом цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально смотрел в глаза. Хуй там. Писюн не поддавался. После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими несрастухами миша сурово, как блять берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей суканах пост-модернизма, привезённый из каково-то Чуркистана. Это сейчас, с высоты, тыксызыть, своего опыта, я понимаю, што на етом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными срецтвами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, што это пять зелёных всадников ловют чёрную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда миша надевал ету паранойу, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навящивое желание обхватив голову руками бечь нахуй проч с криками типа "Нет! Нет! Только не мой мозг, ёбаные пришельцы!". Стоило мише выйти в етом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаццо в стороны, забывая о чём тока што думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поетому я старался смотреть по возможности в пол. То исть, как вы панимаити, на блёкло-сером раздевалочном фоне мишин свитер нихуёво выделялся. Да хули там, скажу больше - не существует в природе вапще такого фона, на котором этот ебучий аксессуар не выделялся бы нах. Хотя если вы блять нароете где-нить летающую тарелку с агромной надписью ЗЕМЛЯНЕ!МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! - то можете смело, одев мишин свитер, встать рядом - такие весчи идеально суканах дополняют друк друга.
Красное пятно блякнуло што-то вроде "щасливо, пацаны" и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел писюна. У писюна было такое ебало, как будто он всю сука ночь ловил чорную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо мной типа заёбанный - с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я ево минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер нахуй.
ДУСЯ
Была у писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно пезданутое жывотное - въёбывалась с разбегу в стены, промахивалась нахуй мимо миски с молоком харей в пол, корчила непанятные ебала. Дусей, хстати, она была чиста формально, паскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на "пошла на хуй". В общем Дуся была не жилец палюбому - каску у неё снесло при ро
СВИТЕР
Когда мы с мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса. Человеком он был нихуя неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), тока он не засыпал, а залипал. Наглухо причём. То исть сначала он во што-то фтыкал, а потом ни стого, ни с сего стопарился и пускал слюну. Приходил в себя только после того, как весь класс с криками "зырьте, ребза, у ебаната апять боторейки сели!" начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и подсрачники под сраку. За глаза ево называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому обозвали стасика нейтрально - писюном. Скоро в школе появилась и писюнова мама, которая почему-то слёту записала нас с мишей в писюновские друзья и много чё нам про нево поведала. Оказалось был целый список вещей - типа "цыклично движущихся блять объектов" и "изображений с яркой цветовой гаммой", - которые писюну нежелательно было наблюдать вапще, а то была опасность впасть в канкретна долговременный ступор или хуйвознаит чего ещё. Остаток того учебного дня Миша провёл в тщетных потугах ввести писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед ебалом цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально смотрел в глаза. Хуй там. Писюн не поддавался. После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими несрастухами миша сурово, как блять берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей суканах пост-модернизма, привезённый из каково-то Чуркистана. Это сейчас, с высоты, тыксызыть, своего опыта, я понимаю, што на етом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными срецтвами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, што это пять зелёных всадников ловют чёрную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда миша надевал ету паранойу, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навящивое желание обхватив голову руками бечь нахуй проч с криками типа "Нет! Нет! Только не мой мозг, ёбаные пришельцы!". Стоило мише выйти в етом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаццо в стороны, забывая о чём тока што думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поетому я старался смотреть по возможности в пол. То исть, как вы панимаити, на блёкло-сером раздевалочном фоне мишин свитер нихуёво выделялся. Да хули там, скажу больше - не существует в природе вапще такого фона, на котором этот ебучий аксессуар не выделялся бы нах. Хотя если вы блять нароете где-нить летающую тарелку с агромной надписью ЗЕМЛЯНЕ!МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! - то можете смело, одев мишин свитер, встать рядом - такие весчи идеально суканах дополняют друк друга.
Красное пятно блякнуло што-то вроде "щасливо, пацаны" и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел писюна. У писюна было такое ебало, как будто он всю сука ночь ловил чорную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо мной типа заёбанный - с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я ево минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер нахуй.
ДУСЯ
Была у писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно пезданутое жывотное - въёбывалась с разбегу в стены, промахивалась нахуй мимо миски с молоком харей в пол, корчила непанятные ебала. Дусей, хстати, она была чиста формально, паскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на "пошла на хуй". В общем Дуся была не жилец палюбому - каску у неё снесло при ро
More recently, fate once again brought me to one old acquaintance, Stas, whom I have not seen for seven years. In this regard, I decided to describe several episodes from the life of this rampage of the character of the character’s iconic in my stagger.
SWEATER
When Misha and I studied in the sixth grade, Stas was brought to us. He was a man who was so inadequate, but it seems like it was not his fault. He suffered from some deviations such as narcolence (when people fall asleep unexpectedly), he did not fall asleep, but stuck. Tightly. Then, at first he flashed it in the point, and then he stopped stopped and let out the saliva. He came to his senses only after the whole class with shouts "Zyr, Rebza, the botors sat on the ebanate!" He began to talk to him by the slaps under the back of his head and the fragrances for the seal. For the eyes, Evo was called a fool, but saying this was somehow offensive in the face, so Stasik was called neutrally - Pisyun. Soon, a mother appeared at the school, who for some reason wrote down Misha and I in Pisyun's friends and what we told us a lot about no. It turned out to be a whole list of things - such as “clumsy -moving objects” and “images with a bright color scheme” - which it was undesirable to observe the pussyun, otherwise there was a danger of falling into a long -term stupor or a dick more. Misha spent the rest of that academic day in futile attempts to introduce pussy in a coma - he walked around him in circles, depicting a cyclically moving object, and after equal intervals of time he turned off the colored pencils in front of the fucking, depicting a bright color scheme. He looked into the eyes periodically intently. Dick there. Pisyun did not give in. After the lessons, the three of us were already in the locker room. Misha is severely annoyed by such unasteihs as Beria Fucking, he pulled on himself his favorite miracle soviter, the apogee of the bitch of post-modernism, brought from Kakovo Churkistan. This is now, from a height, to pump, my experience, I understand that on this subject of clothing by the forces of the Tajik weavers, concurrently drug addicts and color blinds, artistic slytvas depicted a heroin parish, but at that time we were firmly sure, it was five green horsemen Comers black fish in the red field under the scorching purple sun. Whenever Misha put on Et Paranuu, turning into a continuous red-violet spot, I had an observative desire to grab my head with my hands to gnaw on the fuck so. As soon as Misha went out in this sweater in the street, the passers -by began Sharahazzo to the sides, forgetting what the current thought about, the young children began to cry, and young young ladies were abundantly menstrue. I personally, like some of our friends, the sweater caused bouts of nausea and dizziness, so I tried to look at the floor if possible. That, like you, as you are Panimami, on the gap-gray background of Mishin, the sweater stood out niabelly. Yes, huli there, I will say more - there is no vapche of such a background in nature, on which this fucking accessory would not stand out. Although if you fuck where there is a flying saucer with an agrome inscription Earthlings! We came in peace! - You can safely, dressing Mishin sweater, stand next to - such weights perfectly supplement the friend of a friend.
The red spot shocked something like "spentically, boys" and sailed towards the exit. Turning my eyes from the floor, I saw Pisyun. Pisyun was fucked as if he had caught a fucking fish with green horsemen all the bitch and now stood in front of me like a jammed - with a butter of his legs, an open lip and a blunt gaze. At that time, he was thoroughly chipped, I pumped out for 15 minutes. Misha said to burn the sweater fuck.
Dusya
Pisyun had a cat, they called Dusse. Dusya was mercilessly singing zhivotnaya - she was sitting with a run into the walls, a fucking nah past a bowl of milk on the floor, naughty fucked fuckers. Dussey, Knoya, was pure formally, she spoke to Dusu and Vasya and Petya, and “went to the dick”. In general, Dusya was not a tenant to a gun - her helmet was demolished at RO
SWEATER
When Misha and I studied in the sixth grade, Stas was brought to us. He was a man who was so inadequate, but it seems like it was not his fault. He suffered from some deviations such as narcolence (when people fall asleep unexpectedly), he did not fall asleep, but stuck. Tightly. Then, at first he flashed it in the point, and then he stopped stopped and let out the saliva. He came to his senses only after the whole class with shouts "Zyr, Rebza, the botors sat on the ebanate!" He began to talk to him by the slaps under the back of his head and the fragrances for the seal. For the eyes, Evo was called a fool, but saying this was somehow offensive in the face, so Stasik was called neutrally - Pisyun. Soon, a mother appeared at the school, who for some reason wrote down Misha and I in Pisyun's friends and what we told us a lot about no. It turned out to be a whole list of things - such as “clumsy -moving objects” and “images with a bright color scheme” - which it was undesirable to observe the pussyun, otherwise there was a danger of falling into a long -term stupor or a dick more. Misha spent the rest of that academic day in futile attempts to introduce pussy in a coma - he walked around him in circles, depicting a cyclically moving object, and after equal intervals of time he turned off the colored pencils in front of the fucking, depicting a bright color scheme. He looked into the eyes periodically intently. Dick there. Pisyun did not give in. After the lessons, the three of us were already in the locker room. Misha is severely annoyed by such unasteihs as Beria Fucking, he pulled on himself his favorite miracle soviter, the apogee of the bitch of post-modernism, brought from Kakovo Churkistan. This is now, from a height, to pump, my experience, I understand that on this subject of clothing by the forces of the Tajik weavers, concurrently drug addicts and color blinds, artistic slytvas depicted a heroin parish, but at that time we were firmly sure, it was five green horsemen Comers black fish in the red field under the scorching purple sun. Whenever Misha put on Et Paranuu, turning into a continuous red-violet spot, I had an observative desire to grab my head with my hands to gnaw on the fuck so. As soon as Misha went out in this sweater in the street, the passers -by began Sharahazzo to the sides, forgetting what the current thought about, the young children began to cry, and young young ladies were abundantly menstrue. I personally, like some of our friends, the sweater caused bouts of nausea and dizziness, so I tried to look at the floor if possible. That, like you, as you are Panimami, on the gap-gray background of Mishin, the sweater stood out niabelly. Yes, huli there, I will say more - there is no vapche of such a background in nature, on which this fucking accessory would not stand out. Although if you fuck where there is a flying saucer with an agrome inscription Earthlings! We came in peace! - You can safely, dressing Mishin sweater, stand next to - such weights perfectly supplement the friend of a friend.
The red spot shocked something like "spentically, boys" and sailed towards the exit. Turning my eyes from the floor, I saw Pisyun. Pisyun was fucked as if he had caught a fucking fish with green horsemen all the bitch and now stood in front of me like a jammed - with a butter of his legs, an open lip and a blunt gaze. At that time, he was thoroughly chipped, I pumped out for 15 minutes. Misha said to burn the sweater fuck.
Dusya
Pisyun had a cat, they called Dusse. Dusya was mercilessly singing zhivotnaya - she was sitting with a run into the walls, a fucking nah past a bowl of milk on the floor, naughty fucked fuckers. Dussey, Knoya, was pure formally, she spoke to Dusu and Vasya and Petya, and “went to the dick”. In general, Dusya was not a tenant to a gun - her helmet was demolished at RO