кукушкин сахар - Марла Сингер
текст песни
32
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
кукушкин сахар - Марла Сингер - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Когда я прихожу на набережную, я там одна из немногих, кто гуляет в одиночестве, в основном, там парочки от шестнадцати до двадцати, я выкуриваю две сигареты и ухожу оттуда, отганяя прилипал и пьяниц. Прихожу в пустую квартиру, закидываюсь, заливаюсь, принимаю ванну, в надежде утонуть. Потом работаю всю ночь, как проклятая. такие вот пироги.
Позвонила мама. Спрашивала, когда я вернусь с чемоданами.
Я ответила, что никогда. Это, безусловно, чистый обман.
Она прочитала мой разворот в журнале, хвалила дрожащим шепотом.
Она ведь не знает о дырах в груди, мертвых китах, сексуальном опыте.
Учись себе, дочка. Будь как все остальные.
А мне так хочется выть от этого прекрасного мира.
Все такие зайки, котики, первая любовь. Кому-то от этого больно.
Господи, а у меня всего лишь отцовский гроб застрял в горле!
О чем я вообще?
Женщины (младше меня, похоже)
С колясками смотрят на мой корсет и корчат недовольные рожи.
Называют чайлдфри, потаскухой или несчастной.
Говорят, что такое теперь встречается часто.
Хочется забрать их детей, унести в свое логово и кормить молоком кровавым.
Пусть Господь Бог сам разбирается, кто после этого прав.
Только шлюхой назвать за отсутствие бедер широких в мои девятнадцать
Это больно, обидно. Рада страдаться!
Это соль на рану. Это нож под ребра.
Это в лоне моем разъяренная кобра.
Это шторм в моем космическом океане.
Это вскрытые раны. Пустой безымянный.
Это целый набор вещиц из секс-шопа.
Пустые бутылки. Кружевное белье. Букет психотропов.
Это вечное "надо работать, надо учиться".
А в сердце моем полумертвая птица.
На запястьях шрамы. Один кофе в чеке.
Это я становлюсь ментальной калекой.
У моих ровесниц в голове или ветер, или готовый штамп в паспорте и ребенок.
Я же мечтаю снять свой город на пленку.
Научится писать как Бродский. Посмотреть все фильмы любимого Бертолуччи.
Тайлер Дерден, заканчивай уже меня мучить.
И вот вечерами смотрю на чужих детей.
Запираю на все замки входную старую дверь.
Знаешь, девочкам свойственно сравнивать себя с героинями книг и фильмов.
Среди всех этих Джульетт, Маргарит и Офелий
Я - Марла Сингер.
Позвонила мама. Спрашивала, когда я вернусь с чемоданами.
Я ответила, что никогда. Это, безусловно, чистый обман.
Она прочитала мой разворот в журнале, хвалила дрожащим шепотом.
Она ведь не знает о дырах в груди, мертвых китах, сексуальном опыте.
Учись себе, дочка. Будь как все остальные.
А мне так хочется выть от этого прекрасного мира.
Все такие зайки, котики, первая любовь. Кому-то от этого больно.
Господи, а у меня всего лишь отцовский гроб застрял в горле!
О чем я вообще?
Женщины (младше меня, похоже)
С колясками смотрят на мой корсет и корчат недовольные рожи.
Называют чайлдфри, потаскухой или несчастной.
Говорят, что такое теперь встречается часто.
Хочется забрать их детей, унести в свое логово и кормить молоком кровавым.
Пусть Господь Бог сам разбирается, кто после этого прав.
Только шлюхой назвать за отсутствие бедер широких в мои девятнадцать
Это больно, обидно. Рада страдаться!
Это соль на рану. Это нож под ребра.
Это в лоне моем разъяренная кобра.
Это шторм в моем космическом океане.
Это вскрытые раны. Пустой безымянный.
Это целый набор вещиц из секс-шопа.
Пустые бутылки. Кружевное белье. Букет психотропов.
Это вечное "надо работать, надо учиться".
А в сердце моем полумертвая птица.
На запястьях шрамы. Один кофе в чеке.
Это я становлюсь ментальной калекой.
У моих ровесниц в голове или ветер, или готовый штамп в паспорте и ребенок.
Я же мечтаю снять свой город на пленку.
Научится писать как Бродский. Посмотреть все фильмы любимого Бертолуччи.
Тайлер Дерден, заканчивай уже меня мучить.
И вот вечерами смотрю на чужих детей.
Запираю на все замки входную старую дверь.
Знаешь, девочкам свойственно сравнивать себя с героинями книг и фильмов.
Среди всех этих Джульетт, Маргарит и Офелий
Я - Марла Сингер.
When I come to the embankment, I am one of the few who walks alone, mostly there are couples from sixteen to twenty, I smoke two cigarettes and leaving from there, repulsing me and drunkards. I come to an empty apartment, throw myself, flush, take a bath, hoping to drown. Then I work all night, like a damned. Such pies.
Mom called. I asked when I would return with my suitcases.
I replied that never. This is certainly a pure deception.
She read my turn in the magazine, praised a trembling whisper.
She does not know about holes in her chest, dead whales, sexual experience.
Learn to yourself, daughter. Be like everyone else.
And I so want to howl from this beautiful world.
All such bunnies, cats, first love. Someone hurts someone.
Lord, and I just have my father’s coffin in my throat!
What am I talking about?
Women (younger than me, it seems)
They look at my corset with strollers and make displeased faces.
They call Childfrey, slut or unhappy.
They say that this is now found often.
I would like to take their children, take it to my lair and feed the bloody milk.
May the Lord God himself understand who is right after that.
Only a whore call for the lack of wide hips in my nineteen
It hurts, insulting. Glad to suffer!
This is a salt on the wound. This is a knife under the ribs.
This is in my bosom, an angry cobra.
This is a storm in my space ocean.
These are open wounds. Empty nameless.
This is a whole set of gizmos from a sex shop.
Empty bottles. Lace underwear. Bouquet of psychotropes.
This eternal "we must work, we must study."
And in my heart, a half -dead bird.
On the wrists of scars. One coffee in the check.
I am becoming a mental cripple.
My peers have in my head or wind, or a ready -made stamp in a passport and a child.
I dream of taking my city on film.
Learn to write as Brodsky. View all films of your beloved Bertolucci.
Tyler is DOVEN, finish already tormenting me.
And in the evenings I look at other people's children.
I lock the front door to all locks.
You know, girls tend to compare themselves with the heroines of books and films.
Among all these Juliet, Margarita and Ophelia
I am Marla Singer.
Mom called. I asked when I would return with my suitcases.
I replied that never. This is certainly a pure deception.
She read my turn in the magazine, praised a trembling whisper.
She does not know about holes in her chest, dead whales, sexual experience.
Learn to yourself, daughter. Be like everyone else.
And I so want to howl from this beautiful world.
All such bunnies, cats, first love. Someone hurts someone.
Lord, and I just have my father’s coffin in my throat!
What am I talking about?
Women (younger than me, it seems)
They look at my corset with strollers and make displeased faces.
They call Childfrey, slut or unhappy.
They say that this is now found often.
I would like to take their children, take it to my lair and feed the bloody milk.
May the Lord God himself understand who is right after that.
Only a whore call for the lack of wide hips in my nineteen
It hurts, insulting. Glad to suffer!
This is a salt on the wound. This is a knife under the ribs.
This is in my bosom, an angry cobra.
This is a storm in my space ocean.
These are open wounds. Empty nameless.
This is a whole set of gizmos from a sex shop.
Empty bottles. Lace underwear. Bouquet of psychotropes.
This eternal "we must work, we must study."
And in my heart, a half -dead bird.
On the wrists of scars. One coffee in the check.
I am becoming a mental cripple.
My peers have in my head or wind, or a ready -made stamp in a passport and a child.
I dream of taking my city on film.
Learn to write as Brodsky. View all films of your beloved Bertolucci.
Tyler is DOVEN, finish already tormenting me.
And in the evenings I look at other people's children.
I lock the front door to all locks.
You know, girls tend to compare themselves with the heroines of books and films.
Among all these Juliet, Margarita and Ophelia
I am Marla Singer.