Леонид Сергеев - Заплыв
текст песни
33
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Леонид Сергеев - Заплыв - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Am Е Am
Однажды я и кореш мой Серега,
G С
Как водится, нахрюкались немного.
Dm Am Am/C Am/A Am/C
И чтобы смыть нахлынувшее горе,
Е Am
Решили пару раз макнуться в море.
Dm Am Am/C Am/A Am/C
Ландшафт был непростительно суров,
Е Am
И ветер дул... от наших берегов.
Подходим к морю: ширь да гладь вдали.
Серега взял в трусы родной земли,
Но голосу рассудочному внемля,
Он высыпал назад родную землю.
А ветер дул оборзевши совсем
В секунду метров восемь, а может и семь.
Плывем: я кролем, а Серега брассом.
Пинаем крабов, тискаем медуз.
И вдруг Серега тихо шепчет басом:
"Остался позади родной Союз".
А гады-контры с берега глядят
И нас с Серегой в плен забрать хотят.
А я кричу: "Ну нет, живым не сдамся!"
Серега тоже молча не остался,
Покрыл их в три креста и две дыры.
Они на нас направили стволы.
А ветер, сволочь, дул еще хлещей,
Серега сразу вспомнил... это... нихт ферштейн.
Но мы от них ушли по дну с песнями
(Да разве ж им сравниться, гадам, с нами)
Но тут возник сугубо личный спор,
Что это: Дарданеллы иль Босфор.
Серега встал стеною за Босфор,
Но тут пролился дождь с турецких гор.
На берег вышли, ба, город иностранный,
И день у них, как видно, нынче банный,
Все носят полотенца на башке.
"Стамбул", - прочел Серега на флажке.
Ну что ж, Стамбул - почти что как Тамбов,
Я был в нем, и Сереге он не нов.
Идем, глядим - не город, а восторг,
А на трусах ярлык "Казань-швейторг".
Вдруг пилит к нам мадама у парандже,
А нам неловко - вроде в неглиже.
Серега сразу: "Мэдхен, вроде, шен",
Но тут ее папаша подошел.
Он нам кричал обидные слова,
Но это мы не поняли сперва.
Когда до нас дошло, что смысл суров,
Серега дал ему промеж рогов.
Вокруг толпа изволила расти,
А я стоял, считал до девяти.
При счете три - мужик едва вздохнул,
При счете восемь - ноги протянул,
При счете девять - их пришел мильтон,
И мы с Серегой ломанулись вон.
Мы плыли, ветер выл у нас в трусах,
За нами катер гнался два часа.
Но нас они не взяли на испуг,
В здоровом теле ведь - здоровый дух.
Мы дома как приятно, черт возьми,
Что мы успели с Серым до семи.
Однажды я и кореш мой Серега,
G С
Как водится, нахрюкались немного.
Dm Am Am/C Am/A Am/C
И чтобы смыть нахлынувшее горе,
Е Am
Решили пару раз макнуться в море.
Dm Am Am/C Am/A Am/C
Ландшафт был непростительно суров,
Е Am
И ветер дул... от наших берегов.
Подходим к морю: ширь да гладь вдали.
Серега взял в трусы родной земли,
Но голосу рассудочному внемля,
Он высыпал назад родную землю.
А ветер дул оборзевши совсем
В секунду метров восемь, а может и семь.
Плывем: я кролем, а Серега брассом.
Пинаем крабов, тискаем медуз.
И вдруг Серега тихо шепчет басом:
"Остался позади родной Союз".
А гады-контры с берега глядят
И нас с Серегой в плен забрать хотят.
А я кричу: "Ну нет, живым не сдамся!"
Серега тоже молча не остался,
Покрыл их в три креста и две дыры.
Они на нас направили стволы.
А ветер, сволочь, дул еще хлещей,
Серега сразу вспомнил... это... нихт ферштейн.
Но мы от них ушли по дну с песнями
(Да разве ж им сравниться, гадам, с нами)
Но тут возник сугубо личный спор,
Что это: Дарданеллы иль Босфор.
Серега встал стеною за Босфор,
Но тут пролился дождь с турецких гор.
На берег вышли, ба, город иностранный,
И день у них, как видно, нынче банный,
Все носят полотенца на башке.
"Стамбул", - прочел Серега на флажке.
Ну что ж, Стамбул - почти что как Тамбов,
Я был в нем, и Сереге он не нов.
Идем, глядим - не город, а восторг,
А на трусах ярлык "Казань-швейторг".
Вдруг пилит к нам мадама у парандже,
А нам неловко - вроде в неглиже.
Серега сразу: "Мэдхен, вроде, шен",
Но тут ее папаша подошел.
Он нам кричал обидные слова,
Но это мы не поняли сперва.
Когда до нас дошло, что смысл суров,
Серега дал ему промеж рогов.
Вокруг толпа изволила расти,
А я стоял, считал до девяти.
При счете три - мужик едва вздохнул,
При счете восемь - ноги протянул,
При счете девять - их пришел мильтон,
И мы с Серегой ломанулись вон.
Мы плыли, ветер выл у нас в трусах,
За нами катер гнался два часа.
Но нас они не взяли на испуг,
В здоровом теле ведь - здоровый дух.
Мы дома как приятно, черт возьми,
Что мы успели с Серым до семи.
Am e am
Once I and Koresh my Seryoga,
G s
As usual, they ragged a little.
DM am am/c am/a am/c
And to wash off a surging grief,
E Am
We decided to wave in the sea a couple of times.
DM am am/c am/a am/c
The landscape was unforgivably harsh,
E Am
And the wind blew ... from our shores.
We approach the sea: width and surface in the distance.
Seryoga took his native land into the underpants,
But the voice of the rational heed
He poured back his native land.
And the wind blew at all
An eight meters, and maybe seven.
We float: I am a rabbit, and Seryoga is a brass.
We kick crabs, squeeze the jellyfish.
And suddenly Seryoga quietly whispers bass:
"He remained behind his native alliance."
And the counters from the shore are looking at
And they want to pick up Seryoga and me.
And I shout: "Well, no, I won’t give up alive!"
Seryoga, too, did not remain silently,
He covered them in three crosses and two holes.
They directed the trunks at us.
And the wind, a bastard, was still blowing,
Serega immediately remembered ... this ... Nimt Fershtein.
But we left them along the bottom with songs
(But do they compare, reptiles, with us)
But there was a purely personal dispute,
What is this: Dardanella il Bosphorus.
Seryoga stood the wall behind the Bosphorus,
But then rain from the Turkish mountains spilled.
We went to the shore, ba, a foreign city,
And their day, as you can see, is now a bathhouse,
Everyone wear towels on the head.
“Istanbul,” Serega read on the flag.
Well, Istanbul - almost like Tambov,
I was in him, and Serega is not new.
We go, we look - not a city, but delight,
And on the shorts of the Kazan-Swiss-Svetorg label.
Suddenly he saws Madam by Paransge,
And we are embarrassed - it seems to be in neglect.
Seryoga right away: "Madhen, like, Shen",
But then her dad came.
He shouted offensive words to us,
But we did not understand this at first.
When it dawned on us that the meaning is harsh,
Seryoga gave him between the horns.
Around the crowd deigned to grow,
And I stood, counted up to nine.
In the score of three - the man barely sighed,
With the score eight - he held out his legs,
In the score nine - Milton came them,
And Serge and I rushed out.
We sailed, the wind howled in our underpants,
Behind us the boat chased for two hours.
But they did not take us for fright,
After all, a healthy mind is in a healthy body.
We are at home as nice, damn it,
What we managed with gray to seven.
Once I and Koresh my Seryoga,
G s
As usual, they ragged a little.
DM am am/c am/a am/c
And to wash off a surging grief,
E Am
We decided to wave in the sea a couple of times.
DM am am/c am/a am/c
The landscape was unforgivably harsh,
E Am
And the wind blew ... from our shores.
We approach the sea: width and surface in the distance.
Seryoga took his native land into the underpants,
But the voice of the rational heed
He poured back his native land.
And the wind blew at all
An eight meters, and maybe seven.
We float: I am a rabbit, and Seryoga is a brass.
We kick crabs, squeeze the jellyfish.
And suddenly Seryoga quietly whispers bass:
"He remained behind his native alliance."
And the counters from the shore are looking at
And they want to pick up Seryoga and me.
And I shout: "Well, no, I won’t give up alive!"
Seryoga, too, did not remain silently,
He covered them in three crosses and two holes.
They directed the trunks at us.
And the wind, a bastard, was still blowing,
Serega immediately remembered ... this ... Nimt Fershtein.
But we left them along the bottom with songs
(But do they compare, reptiles, with us)
But there was a purely personal dispute,
What is this: Dardanella il Bosphorus.
Seryoga stood the wall behind the Bosphorus,
But then rain from the Turkish mountains spilled.
We went to the shore, ba, a foreign city,
And their day, as you can see, is now a bathhouse,
Everyone wear towels on the head.
“Istanbul,” Serega read on the flag.
Well, Istanbul - almost like Tambov,
I was in him, and Serega is not new.
We go, we look - not a city, but delight,
And on the shorts of the Kazan-Swiss-Svetorg label.
Suddenly he saws Madam by Paransge,
And we are embarrassed - it seems to be in neglect.
Seryoga right away: "Madhen, like, Shen",
But then her dad came.
He shouted offensive words to us,
But we did not understand this at first.
When it dawned on us that the meaning is harsh,
Seryoga gave him between the horns.
Around the crowd deigned to grow,
And I stood, counted up to nine.
In the score of three - the man barely sighed,
With the score eight - he held out his legs,
In the score nine - Milton came them,
And Serge and I rushed out.
We sailed, the wind howled in our underpants,
Behind us the boat chased for two hours.
But they did not take us for fright,
After all, a healthy mind is in a healthy body.
We are at home as nice, damn it,
What we managed with gray to seven.
Другие песни исполнителя: