Лиза Есенина - Мой ангел-хранитель
текст песни
34
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Лиза Есенина - Мой ангел-хранитель - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
мой ангел-хранитель всегда за моим плечом, он ходит в джинсовке с потёртыми рукавами. как неумолимо, как жёстко, как горячо он смотрит в меня, а во мне оживает память от этого дня до какого-то из начал, его оставляя — высоким, угрюмым, вечным. я помню, как больно и весело он молчал, когда я рыдала и пела чуть слышно песни.
я снова ребёнок, и шаг мой ещё не смел, но лучше бежать, даже если придётся падать. крыжовник с кислицей, скорей бы уже поспел, скорее бы небо опять разразилось градом, мне нравится всё, даже дождь и сырой песок, корявая палка и рожицы на заборе. зачем мне бояться написанных кем-то строк, того, как я выгляжу, или чего я стою?
огонь — это мой самый первый предавший друг, наш дом и мой страх загорались цветами боли, сбежавшее пламя касалось упрямо рук, никто не хотел в ту минуту побыть героем, мне в горло настойчиво лез, обжигая, дым, безвыходно — нет ни надежды, ни даже мыслей.
мой ангел-хранитель казался таким большим, смотря на меня долгим взглядом больного лиса, держа меня крепко — живую — в своих руках, в запястьях его напрягались так явно вены, глаза закрывались, я помню, как тух мой страх, как жизнь рикошетила болью по белым стенам.
мой ангел-хранитель всегда за моей спиной — большой, неуклюжий, в джинсовке и синих кедах, ему без сомнения не повезло со мной: как сильный магнит я к себе привлекаю беды. однажды хотела закончить весь свой маршрут, поставив последнюю станцию где-то в двадцать, тогда я решила, что если меня и ждут, то только с надеждой безвременно попрощаться. не то, чтобы он защищал меня каждый раз, не то, чтобы я о подобном его просила, мне было так плохо, когда он меня не спас, но я и сама находила на это силы.
«я буду с тобой, не позволю тебе уйти», — он мне говорит раздраженно и чуть упрямо. я в вялом порыве касаюсь его руки, проходят насквозь… указательный, безымянный… смотрю на него, а в глазах у него темно, джинсовка слегка велика и сидит свободно. забытый герой недосмотренного кино на старой кассете, где всё это было модно, он мне улыбается лишь уголками губ, и кажется: всё это было уже когда-то. мой ангел-хранитель, знакомый, любимый, друг — от нашего прошлого только тире и дата. я помню промокшие кеды на мостовой, дорогу, холодную спину и звук металла, как он улыбался, смеясь, меня звал с собой, как он был живым, но потом что-то с нами стало.
в то время, когда у нас было так много встреч, что пахли промёрзлыми ливнями и кострами, я помню, как нежно касалась замёрзших плеч большая джинсовка с потёртыми рукавами.
я снова ребёнок, и шаг мой ещё не смел, но лучше бежать, даже если придётся падать. крыжовник с кислицей, скорей бы уже поспел, скорее бы небо опять разразилось градом, мне нравится всё, даже дождь и сырой песок, корявая палка и рожицы на заборе. зачем мне бояться написанных кем-то строк, того, как я выгляжу, или чего я стою?
огонь — это мой самый первый предавший друг, наш дом и мой страх загорались цветами боли, сбежавшее пламя касалось упрямо рук, никто не хотел в ту минуту побыть героем, мне в горло настойчиво лез, обжигая, дым, безвыходно — нет ни надежды, ни даже мыслей.
мой ангел-хранитель казался таким большим, смотря на меня долгим взглядом больного лиса, держа меня крепко — живую — в своих руках, в запястьях его напрягались так явно вены, глаза закрывались, я помню, как тух мой страх, как жизнь рикошетила болью по белым стенам.
мой ангел-хранитель всегда за моей спиной — большой, неуклюжий, в джинсовке и синих кедах, ему без сомнения не повезло со мной: как сильный магнит я к себе привлекаю беды. однажды хотела закончить весь свой маршрут, поставив последнюю станцию где-то в двадцать, тогда я решила, что если меня и ждут, то только с надеждой безвременно попрощаться. не то, чтобы он защищал меня каждый раз, не то, чтобы я о подобном его просила, мне было так плохо, когда он меня не спас, но я и сама находила на это силы.
«я буду с тобой, не позволю тебе уйти», — он мне говорит раздраженно и чуть упрямо. я в вялом порыве касаюсь его руки, проходят насквозь… указательный, безымянный… смотрю на него, а в глазах у него темно, джинсовка слегка велика и сидит свободно. забытый герой недосмотренного кино на старой кассете, где всё это было модно, он мне улыбается лишь уголками губ, и кажется: всё это было уже когда-то. мой ангел-хранитель, знакомый, любимый, друг — от нашего прошлого только тире и дата. я помню промокшие кеды на мостовой, дорогу, холодную спину и звук металла, как он улыбался, смеясь, меня звал с собой, как он был живым, но потом что-то с нами стало.
в то время, когда у нас было так много встреч, что пахли промёрзлыми ливнями и кострами, я помню, как нежно касалась замёрзших плеч большая джинсовка с потёртыми рукавами.
My guardian angel is always behind my shoulder, he walks in a jeans with shaved sleeves. It is inexorable, how hard, how hotly he looks at me, and in me the memory comes to life from this day to some of the beginning, leaving it-tall, gloomy, eternal. I remember how painfully and fun he was silent when I sobbed and sang a little audible song.
I am again a child, and my step has not yet dared, but it is better to run, even if you have to fall. Rong -bearer with sour, would soon have ripened, rather, the sky would have burst into hail again, I like everything, even rain and raw sand, a clumsy stick and faces on the fence. Why should I be afraid of the lines written by someone, how I look, or what am I standing?
Fire is my most first who betrayed a friend, our house and my fear lit up with the flowers of pain, the fingered flame touched the stubbornly hands, no one wanted to be a hero at that moment, I persistently climbed my throat, burning, smoke, no hopelessly - there was neither hope nor nor nor no hope Even thoughts.
My guardian angel seemed so big, looking at me with a long gaze of a sick fox, holding me tightly-lively-in his hands, in his wrists he was tense so clearly, his eyes were closed, I remember how my fear was riccured by pain on pain White walls.
My guardian angel is always behind me-a big, clumsy, jeans and blue sneakers, he was unlucky with me: as a strong magnet, I attract troubles. Once I wanted to finish my entire route, putting the last station at about twenty, then I decided that if they were waiting for me, then only to say goodbye to hopelessly. It’s not that he defended me every time, not that I asked him about this, I was so bad when he did not save me, but I myself found strength for it.
“I will be with you, I won’t let you leave,” he tells me irritably and slightly stubbornly. In a sluggish impulse, I touch his hand, pass through ... Indicative, nameless ... I look at him, and in his eyes it is dark, the jeans is slightly great and sits freely. The forgotten hero of the oversighted cinema on the old cassette, where all this was fashionable, he smiles at me only with the corners of his lips, and it seems: all this was once. My guardian angel, familiar, beloved, friend-from our past only dash and date. I remember wet sneakers on the pavement, the road, a cold back and the sound of metal, as he smiled, laughing, called me with him how he was alive, but then something became with us.
At a time when we had so many meetings that they smelled of frozen showers and bonfires, I remember gently touched the frozen shoulders of a large jeans with rubbed sleeves.
I am again a child, and my step has not yet dared, but it is better to run, even if you have to fall. Rong -bearer with sour, would soon have ripened, rather, the sky would have burst into hail again, I like everything, even rain and raw sand, a clumsy stick and faces on the fence. Why should I be afraid of the lines written by someone, how I look, or what am I standing?
Fire is my most first who betrayed a friend, our house and my fear lit up with the flowers of pain, the fingered flame touched the stubbornly hands, no one wanted to be a hero at that moment, I persistently climbed my throat, burning, smoke, no hopelessly - there was neither hope nor nor nor no hope Even thoughts.
My guardian angel seemed so big, looking at me with a long gaze of a sick fox, holding me tightly-lively-in his hands, in his wrists he was tense so clearly, his eyes were closed, I remember how my fear was riccured by pain on pain White walls.
My guardian angel is always behind me-a big, clumsy, jeans and blue sneakers, he was unlucky with me: as a strong magnet, I attract troubles. Once I wanted to finish my entire route, putting the last station at about twenty, then I decided that if they were waiting for me, then only to say goodbye to hopelessly. It’s not that he defended me every time, not that I asked him about this, I was so bad when he did not save me, but I myself found strength for it.
“I will be with you, I won’t let you leave,” he tells me irritably and slightly stubbornly. In a sluggish impulse, I touch his hand, pass through ... Indicative, nameless ... I look at him, and in his eyes it is dark, the jeans is slightly great and sits freely. The forgotten hero of the oversighted cinema on the old cassette, where all this was fashionable, he smiles at me only with the corners of his lips, and it seems: all this was once. My guardian angel, familiar, beloved, friend-from our past only dash and date. I remember wet sneakers on the pavement, the road, a cold back and the sound of metal, as he smiled, laughing, called me with him how he was alive, but then something became with us.
At a time when we had so many meetings that they smelled of frozen showers and bonfires, I remember gently touched the frozen shoulders of a large jeans with rubbed sleeves.