Малый Кристалл feat. Саграда - Пустые города
текст песни
22
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Малый Кристалл feat. Саграда - Пустые города - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Бег дворами, сквозь осеннее пламя.
Птицы оставили, сохраняя молчание,
Кто-то вылетел между небом и этажами.
Туманы ждут, сталкеры уходят в память.
Холодает. Воздух остынет до мая.
Сезон дождей по локоть листвой заметает.
Духов жёлтых вьюг город придаст огню.
Тоска сидела тихо, с пистолетом во рту.
Там между стен дороги куда-то ведут,
Вглубь отражения вод, по ту сторону лун.
К тесным компаниям, где акустика струн,
Туда где руки бездомных тянуться к костру.
Стаи крыльев в облака вбивают клинья,
Вечные ливни поливают районы пустые.
В роще платья сбросили тонкие ивы,
Тяжёлым снегом падают на плечи зимы.
Сними рассолом вчерашнее пьяное соло.
За забором ноябрь видели в сёлах.
Вниз по тропам льды спустились к озёрам,
Вой ветров не покинет пустынные зоны.
Где голоса, обречённое эхо в лесах.
Голод примерял оскал на морды собак.
Осень просто повисла вороньими гнёздами,
А мы, как спутники, там где далёкие звёзды.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Люди ушли из города туманным утром.
Гордые, неся на руках старых и мудрых.
Их лица растворились в предрассветной мгле,
В городе воцарились ветры, взяв разбег с полей.
Аллеи тяжелея, под дождями мокнут,
Обои пожелтели, птицы разбили окна,
И миллионы звонких капель замыкали кабели,
На эти провода, как будто нападая падала
Вода. Подкрались холода,
И над землёй красиво разлилась баллада льда.
Палатки ржавые, кожа рот раскрыла сиротливо.
Нет прохожих, только дни проходят мимо.
В кино не крутят фильмы, афиши растеклись,
К окну закрытой фирмы октябрь-лис приклеил лист.
И лик евангелиста на фасаде храма,
Забытый истиной, остался охраной.
Окраины молчат, всё ждут кого-то,
Дичают псы и жутко воют в непогоду.
Болота поглощают районы, тянут в себя дома,
И сырость-ведьма в них поселилась без их ведома.
До мая не доживут эти проспекты,
Их песни спеты, пейзажи в красно-жёлтом спектре.
Птицы покинут гнёзда, подчиняясь повелению,
А люди там. где звёзды, в неземных селениях.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Птицы оставили, сохраняя молчание,
Кто-то вылетел между небом и этажами.
Туманы ждут, сталкеры уходят в память.
Холодает. Воздух остынет до мая.
Сезон дождей по локоть листвой заметает.
Духов жёлтых вьюг город придаст огню.
Тоска сидела тихо, с пистолетом во рту.
Там между стен дороги куда-то ведут,
Вглубь отражения вод, по ту сторону лун.
К тесным компаниям, где акустика струн,
Туда где руки бездомных тянуться к костру.
Стаи крыльев в облака вбивают клинья,
Вечные ливни поливают районы пустые.
В роще платья сбросили тонкие ивы,
Тяжёлым снегом падают на плечи зимы.
Сними рассолом вчерашнее пьяное соло.
За забором ноябрь видели в сёлах.
Вниз по тропам льды спустились к озёрам,
Вой ветров не покинет пустынные зоны.
Где голоса, обречённое эхо в лесах.
Голод примерял оскал на морды собак.
Осень просто повисла вороньими гнёздами,
А мы, как спутники, там где далёкие звёзды.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Люди ушли из города туманным утром.
Гордые, неся на руках старых и мудрых.
Их лица растворились в предрассветной мгле,
В городе воцарились ветры, взяв разбег с полей.
Аллеи тяжелея, под дождями мокнут,
Обои пожелтели, птицы разбили окна,
И миллионы звонких капель замыкали кабели,
На эти провода, как будто нападая падала
Вода. Подкрались холода,
И над землёй красиво разлилась баллада льда.
Палатки ржавые, кожа рот раскрыла сиротливо.
Нет прохожих, только дни проходят мимо.
В кино не крутят фильмы, афиши растеклись,
К окну закрытой фирмы октябрь-лис приклеил лист.
И лик евангелиста на фасаде храма,
Забытый истиной, остался охраной.
Окраины молчат, всё ждут кого-то,
Дичают псы и жутко воют в непогоду.
Болота поглощают районы, тянут в себя дома,
И сырость-ведьма в них поселилась без их ведома.
До мая не доживут эти проспекты,
Их песни спеты, пейзажи в красно-жёлтом спектре.
Птицы покинут гнёзда, подчиняясь повелению,
А люди там. где звёзды, в неземных селениях.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Как старые конверты, эти города пустые.
Ветер несёт газеты и осенние листы.
Стены остыли без этих горячих тел,
Дома застыли, словно стыдно им, что город опустел.
Running by courtyards, through the autumn flame.
The birds left, remaining silent,
Someone flew between heaven and floors.
The fogs are waiting, stalkers go into memory.
Cold. The air will cool down until May.
The season of rain on the elbow of foliage notice.
The spirits of yellow blizzards will give the city to fire.
Longing sat quietly, with a gun in my mouth.
There are somewhere between the walls of the road,
Deep into the reflection of the waters, on the other side of the moon.
To close companies, where are the acoustics of strings,
Where the hands of the homeless stretch to the fire.
Flocks of wings into the clouds drive wedges,
Eternal rains water the areas empty.
Thin willows were dropped in the grove of the dresses,
Heavy snow falls on the shoulders of winter.
Remove the drunken solo yesterday with a brine.
Behind the fence, November was seen in the villages.
Down the paths of the ice went down to the lakes,
The Wind of the Winds will not leave the desert zones.
Where are the voices, doomed echo in the forests.
Hunger tried on a grin on the muzzles of dogs.
Autumn simply hung with brown nests,
And we, like satellites, where distant stars are.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn sheets.
The walls cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed to them that the city was empty.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn sheets.
The walls cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed to them that the city was empty.
People left the city in a foggy morning.
Proud, carrying old and wise in the arms.
Their faces dissolved in the predawn darkness,
The city reigned in the city, taking the run from the fields.
The alleys are heavier, they get wet in the rains,
Wallpaper yellow, birds broke the windows,
And millions of sonorous drops closed cables,
On these wires, as if attacking fell
Water. The cold crept up
And the ballad of ice spilled beautifully above the ground.
The tents are rusty, the skin of the mouth opened lonely.
There are no passers -by, only days pass by.
Films do not twist in the cinema, the posters spread,
Oktyabr Lis glued a leaf to the window of a closed company.
And the face of the evangelist on the facade of the temple,
Forgotten by truth, remained guard.
The outskirts are silent, everyone is waiting for someone,
Dogs and terribly howl in bad weather.
Swamps absorb areas, pull into themselves at home,
And the dampness of the Vedima settled in them without their knowledge.
Until May, these avenues will not survive,
Their songs are stones, landscapes in the red-yellow spectrum.
Birds will leave the nests, obeying the command,
And people are there. Where are the stars, in unearthly villages.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn sheets.
The walls cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed to them that the city was empty.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn sheets.
The walls cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed to them that the city was empty.
The birds left, remaining silent,
Someone flew between heaven and floors.
The fogs are waiting, stalkers go into memory.
Cold. The air will cool down until May.
The season of rain on the elbow of foliage notice.
The spirits of yellow blizzards will give the city to fire.
Longing sat quietly, with a gun in my mouth.
There are somewhere between the walls of the road,
Deep into the reflection of the waters, on the other side of the moon.
To close companies, where are the acoustics of strings,
Where the hands of the homeless stretch to the fire.
Flocks of wings into the clouds drive wedges,
Eternal rains water the areas empty.
Thin willows were dropped in the grove of the dresses,
Heavy snow falls on the shoulders of winter.
Remove the drunken solo yesterday with a brine.
Behind the fence, November was seen in the villages.
Down the paths of the ice went down to the lakes,
The Wind of the Winds will not leave the desert zones.
Where are the voices, doomed echo in the forests.
Hunger tried on a grin on the muzzles of dogs.
Autumn simply hung with brown nests,
And we, like satellites, where distant stars are.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn sheets.
The walls cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed to them that the city was empty.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn sheets.
The walls cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed to them that the city was empty.
People left the city in a foggy morning.
Proud, carrying old and wise in the arms.
Their faces dissolved in the predawn darkness,
The city reigned in the city, taking the run from the fields.
The alleys are heavier, they get wet in the rains,
Wallpaper yellow, birds broke the windows,
And millions of sonorous drops closed cables,
On these wires, as if attacking fell
Water. The cold crept up
And the ballad of ice spilled beautifully above the ground.
The tents are rusty, the skin of the mouth opened lonely.
There are no passers -by, only days pass by.
Films do not twist in the cinema, the posters spread,
Oktyabr Lis glued a leaf to the window of a closed company.
And the face of the evangelist on the facade of the temple,
Forgotten by truth, remained guard.
The outskirts are silent, everyone is waiting for someone,
Dogs and terribly howl in bad weather.
Swamps absorb areas, pull into themselves at home,
And the dampness of the Vedima settled in them without their knowledge.
Until May, these avenues will not survive,
Their songs are stones, landscapes in the red-yellow spectrum.
Birds will leave the nests, obeying the command,
And people are there. Where are the stars, in unearthly villages.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn sheets.
The walls cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed to them that the city was empty.
Like old envelopes, these cities are empty.
The wind carries newspapers and autumn sheets.
The walls cooled without these hot bodies,
The houses froze, as if ashamed to them that the city was empty.