ННТКЗ30 - Я поднял пыль...
текст песни
27
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
ННТКЗ30 - Я поднял пыль... - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Даниил Хармс
(Читает В. Котов)
Я поднял пыль. Дети бежали за мной и рвали на себе одежду. Старики и старухи падали с крыш. Я свистел, я громыхал, я лязгал зубами и стучал железной палкой. Рваные дети мчались за мной и, не поспевая, ломали в страшной спешке свои тонкие ноги. Старики и старухи скакали вокруг меня. Я несся вперед! Грязные, рахитичные дети, похожие на грибы-поганки, путались под моими ногами. Мне было трудно бежать. Я поминутно спотыкался и раз даже чуть не упал в мягкую кашу из барахтающихся на земле стариков и старух. Я прыгнул, оборвал нескольким поганкам головы и наступил на живот худой старухи, которая при этом хрустнула и тихо произнесла: "Замучили!" Я, не оглядываясь, побежал дальше. Теперь под моими ногами была чистая и ровная мостовая. Редкие фонари освещали мне путь. Я подбежал к бане. Приветливый банный огонек уже мелькал передо мной, и банный, уютный, но душный, пар уже лез мне в ноздри, уши и рот. Я, не раздеваясь, пробежал сквозь предбанник, потом мимо кранов, шаек и нар, прямо к полке. Горячее белое облако окружило меня. Я слышу слабый, но настойчивый звон. Я, кажется, лежу.
... И вот тут-то могучий отдых остановил мое сердце.
1 февраля 1939 года.
(Читает В. Котов)
Я поднял пыль. Дети бежали за мной и рвали на себе одежду. Старики и старухи падали с крыш. Я свистел, я громыхал, я лязгал зубами и стучал железной палкой. Рваные дети мчались за мной и, не поспевая, ломали в страшной спешке свои тонкие ноги. Старики и старухи скакали вокруг меня. Я несся вперед! Грязные, рахитичные дети, похожие на грибы-поганки, путались под моими ногами. Мне было трудно бежать. Я поминутно спотыкался и раз даже чуть не упал в мягкую кашу из барахтающихся на земле стариков и старух. Я прыгнул, оборвал нескольким поганкам головы и наступил на живот худой старухи, которая при этом хрустнула и тихо произнесла: "Замучили!" Я, не оглядываясь, побежал дальше. Теперь под моими ногами была чистая и ровная мостовая. Редкие фонари освещали мне путь. Я подбежал к бане. Приветливый банный огонек уже мелькал передо мной, и банный, уютный, но душный, пар уже лез мне в ноздри, уши и рот. Я, не раздеваясь, пробежал сквозь предбанник, потом мимо кранов, шаек и нар, прямо к полке. Горячее белое облако окружило меня. Я слышу слабый, но настойчивый звон. Я, кажется, лежу.
... И вот тут-то могучий отдых остановил мое сердце.
1 февраля 1939 года.
Daniil Harms
(Reads V. Kotov)
I raised dust. The children ran after me and tore their clothes. The old people and the old women fell from the roofs. I whistled, I rumbled, I clanged my teeth and pounded with an iron stick. Torn children rushed after me and, without sleeping, broke their thin legs in a terrible hurry. The old people and the old women jumped around me. I rushed forward! Dirty, rickets, similar to mushrooms, guards, got confused under my feet. It was difficult for me to run. I stumbled in permissively and once even almost fell into a soft porridge of old people and old women floundering on the ground. I jumped, cut it off a few bastards of my head and stepped on the stomach of the thin old woman, who at the same time cracked and quietly said: "Tortured!" I, without looking around, ran on. Now under my legs was a clean and flat pavement. Rare lights lit my way. I ran to the bathhouse. A friendly bath light already flashed in front of me, and a bath, cozy, but stuffy, steam was already climbing my nostrils, ears and mouth. I, without undressing, ran through the dressing room, then past the cranes, gangs and nar, right to the shelf. The hot white cloud surrounded me. I hear a weak, but persistent ringing. I seem to be lying.
... And here the powerful rest stopped my heart.
February 1, 1939.
(Reads V. Kotov)
I raised dust. The children ran after me and tore their clothes. The old people and the old women fell from the roofs. I whistled, I rumbled, I clanged my teeth and pounded with an iron stick. Torn children rushed after me and, without sleeping, broke their thin legs in a terrible hurry. The old people and the old women jumped around me. I rushed forward! Dirty, rickets, similar to mushrooms, guards, got confused under my feet. It was difficult for me to run. I stumbled in permissively and once even almost fell into a soft porridge of old people and old women floundering on the ground. I jumped, cut it off a few bastards of my head and stepped on the stomach of the thin old woman, who at the same time cracked and quietly said: "Tortured!" I, without looking around, ran on. Now under my legs was a clean and flat pavement. Rare lights lit my way. I ran to the bathhouse. A friendly bath light already flashed in front of me, and a bath, cozy, but stuffy, steam was already climbing my nostrils, ears and mouth. I, without undressing, ran through the dressing room, then past the cranes, gangs and nar, right to the shelf. The hot white cloud surrounded me. I hear a weak, but persistent ringing. I seem to be lying.
... And here the powerful rest stopped my heart.
February 1, 1939.
Другие песни исполнителя: