нехудожник. feat. tymanoff. - Когда тебе было шесть
текст песни
21
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
нехудожник. feat. tymanoff. - Когда тебе было шесть - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
когда тебе было шесть, ты запоем читала книжки,
что папа на Бессарабке скупал по пути домой,
а также не расставалась с игрушечным бурым мишкой,
которого день за днём всё сильней объедала моль,
ты лазила по заборам, украдкой срывала маки;
деревья казались выше, а небо — куда синей.
гуляя под тёплым ливнем, просила у туч не плакать,
и вкладывала в тетради засушенную сирень.
ты часто заболевала, когда тебе было десять, —
ужасно першило горло, особенно по ночам.
дышалось предельно трудно, упорно теряла в весе, —
зато полюбила пледы, подушки и чёрный чай.
порой рисовала что-то, бывало — немножко пела
носила рубашки, брюки и лилии в волосах;
встречала невзгоды смехом, улыбкою оробелой,
по-глупому, но упорно надеясь на чудеса.
в четырнадцать ты сидела всегда за последней партой,
не ладила с новым классом, точнее — они с тобой.
но облик твой, как и прежде, хранил живописность марта,
а где-то под клеткой рёбер жасмином цвела любовь; —
Когда-то давно
В той жизни что я не помню
Где образы были тускнее
А поцелуи отдавали болью
Потёкшим полотном
В памяти грубой тенью
Там краски потуснели
Давным давно я забыл её
седая зима сменяла шафрановый цвет белёсым,
былые года терялись, связь с прошлым рвалась, как шёлк;
ты плакала в одиночку, - привыкшая прятать слёзы,
а после — случилось чудо, и я вдруг тебя нашёл.
в семнадцать ты повзрослела, покрасилась в ярко-рыжий,
а я осознал, что снова столь искренне не влюблюсь; —
прогуливались Одессой, мечтая гулять Парижем,
и слушали вечерами прекрасный чикагский блюз.
в кудряшках сверкало Солнце, в зрачках отражалась осень —
красивая, как полотна Дали, и как песни KISS;
мы встретились только дважды, чтоб после друг-друга бросить,
чтоб молча считать ушибы, катясь по наклонной вниз.
тебе девятнадцать скоро, ты стала совсем большая —
а я ведь гораздо младше, у времени на цепи.
но, знаешь, пожалуй, возраст не очень-то и мешает,
когда целый мир сошёлся в той самой, что рядом спит.
...и хочется просто верить и знать запредельно чётко,
что эта любовь до гроба, что крепче союзов нет.
тебе девятнадцать скоро, но ты для меня — девчонка,
которая любит книжки, которая
снится мне.
Когда-то давно
В той жизни что я не помню
Где образы были тускнее
А поцелуи отдавали болью
Потёкшим полотном
В памяти грубой тенью
Там краски потуснели
Давным давно я забыл её
Хотя и обещал не забывать
Увы наврал, прости-прощай
Но с каждым днём мне легче становиться вспоминать
Ах время ластиком всё ты стирай-стирай
Когда-то давно
В мире моей первой любви
Все мои образы были тускнее
Когда-то давно я забыл её
что папа на Бессарабке скупал по пути домой,
а также не расставалась с игрушечным бурым мишкой,
которого день за днём всё сильней объедала моль,
ты лазила по заборам, украдкой срывала маки;
деревья казались выше, а небо — куда синей.
гуляя под тёплым ливнем, просила у туч не плакать,
и вкладывала в тетради засушенную сирень.
ты часто заболевала, когда тебе было десять, —
ужасно першило горло, особенно по ночам.
дышалось предельно трудно, упорно теряла в весе, —
зато полюбила пледы, подушки и чёрный чай.
порой рисовала что-то, бывало — немножко пела
носила рубашки, брюки и лилии в волосах;
встречала невзгоды смехом, улыбкою оробелой,
по-глупому, но упорно надеясь на чудеса.
в четырнадцать ты сидела всегда за последней партой,
не ладила с новым классом, точнее — они с тобой.
но облик твой, как и прежде, хранил живописность марта,
а где-то под клеткой рёбер жасмином цвела любовь; —
Когда-то давно
В той жизни что я не помню
Где образы были тускнее
А поцелуи отдавали болью
Потёкшим полотном
В памяти грубой тенью
Там краски потуснели
Давным давно я забыл её
седая зима сменяла шафрановый цвет белёсым,
былые года терялись, связь с прошлым рвалась, как шёлк;
ты плакала в одиночку, - привыкшая прятать слёзы,
а после — случилось чудо, и я вдруг тебя нашёл.
в семнадцать ты повзрослела, покрасилась в ярко-рыжий,
а я осознал, что снова столь искренне не влюблюсь; —
прогуливались Одессой, мечтая гулять Парижем,
и слушали вечерами прекрасный чикагский блюз.
в кудряшках сверкало Солнце, в зрачках отражалась осень —
красивая, как полотна Дали, и как песни KISS;
мы встретились только дважды, чтоб после друг-друга бросить,
чтоб молча считать ушибы, катясь по наклонной вниз.
тебе девятнадцать скоро, ты стала совсем большая —
а я ведь гораздо младше, у времени на цепи.
но, знаешь, пожалуй, возраст не очень-то и мешает,
когда целый мир сошёлся в той самой, что рядом спит.
...и хочется просто верить и знать запредельно чётко,
что эта любовь до гроба, что крепче союзов нет.
тебе девятнадцать скоро, но ты для меня — девчонка,
которая любит книжки, которая
снится мне.
Когда-то давно
В той жизни что я не помню
Где образы были тускнее
А поцелуи отдавали болью
Потёкшим полотном
В памяти грубой тенью
Там краски потуснели
Давным давно я забыл её
Хотя и обещал не забывать
Увы наврал, прости-прощай
Но с каждым днём мне легче становиться вспоминать
Ах время ластиком всё ты стирай-стирай
Когда-то давно
В мире моей первой любви
Все мои образы были тускнее
Когда-то давно я забыл её
When you were six, you raised books,
that dad on the Bessarabka bought on the way home,
and also did not part with a toy brown bear,
Which day after day was more and more, Mol was more and more,
You climbed the fences, stealthily tore the poppies;
The trees seemed higher, and the sky is where blue.
Walking under a warm storm, asked the clouds not to cry,
And put the dried lilac in the notebook.
You often got sick when you were ten -
Terribly fade the throat, especially at night.
Breathed extremely difficult, stubbornly lost weight, -
But she fell in love with blankets, pillows and black tea.
Sometimes I painted something, it happened-I sang a little
I wore shirts, trousers and lilies in my hair;
I met adversity with laughter, smile of an oobble,
Glub, but stubbornly hoping for miracles.
At fourteen, you always sat at the last desk,
I did not get along with the new class, or rather - they are with you.
But your appearance, as before, kept Marta's picturesqueness,
And somewhere under the cage of Riber Zhasmin, love bloomed; -
Once upon a time
In the life that I don't remember
Where the images were more dim
And kisses were given to pain
Dreaming canvas
In a rude shadow in memory
There, the colors are pushed
I have long forgotten it for a long time
Winter is a gray -haired winters with a whitish color,
The past years were lost, the connection with the past was torn like a silk;
You cried alone - used to hiding tears,
And after - a miracle happened, and I suddenly found you.
At seventeen you matured, painted in bright red,
And I realized that again I would not fall in love so sincerely; -
We walked Odessa, dreaming of walking Paris,
And in the evenings they listened to a beautiful Chicago blues.
The sun sparkled in the curls, autumn was reflected in the pupils -
Beautiful, like the canvases, and like Kiss songs;
We met only twice, so that after each other to quit, to quit,
To silently count the bruises, rolling down the inclined down.
You are nineteen soon, you became very big -
But I'm much younger, the time has a chain.
But, you know, perhaps, the age does not really interfere,
When the whole world agreed in the one that was sleeping nearby.
... and I just want to believe and know prohibitively clearly,
That this love is to the coffin, that there is no stronger unions.
you are nineteen soon, but you are a girl for me,
which loves books that
I dream about it.
Once upon a time
In the life that I don't remember
Where the images were more dim
And kisses were given to pain
Dreaming canvas
In a rude shadow in memory
There, the colors are pushed
I have long forgotten it for a long time
Although he promised not to forget
Alas lied, forgive
But every day it is easier for me to remember
Oh time with an eraser you are erased
Once upon a time
In the world of my first love
All my images were more dim
Once upon a time I forgot her
that dad on the Bessarabka bought on the way home,
and also did not part with a toy brown bear,
Which day after day was more and more, Mol was more and more,
You climbed the fences, stealthily tore the poppies;
The trees seemed higher, and the sky is where blue.
Walking under a warm storm, asked the clouds not to cry,
And put the dried lilac in the notebook.
You often got sick when you were ten -
Terribly fade the throat, especially at night.
Breathed extremely difficult, stubbornly lost weight, -
But she fell in love with blankets, pillows and black tea.
Sometimes I painted something, it happened-I sang a little
I wore shirts, trousers and lilies in my hair;
I met adversity with laughter, smile of an oobble,
Glub, but stubbornly hoping for miracles.
At fourteen, you always sat at the last desk,
I did not get along with the new class, or rather - they are with you.
But your appearance, as before, kept Marta's picturesqueness,
And somewhere under the cage of Riber Zhasmin, love bloomed; -
Once upon a time
In the life that I don't remember
Where the images were more dim
And kisses were given to pain
Dreaming canvas
In a rude shadow in memory
There, the colors are pushed
I have long forgotten it for a long time
Winter is a gray -haired winters with a whitish color,
The past years were lost, the connection with the past was torn like a silk;
You cried alone - used to hiding tears,
And after - a miracle happened, and I suddenly found you.
At seventeen you matured, painted in bright red,
And I realized that again I would not fall in love so sincerely; -
We walked Odessa, dreaming of walking Paris,
And in the evenings they listened to a beautiful Chicago blues.
The sun sparkled in the curls, autumn was reflected in the pupils -
Beautiful, like the canvases, and like Kiss songs;
We met only twice, so that after each other to quit, to quit,
To silently count the bruises, rolling down the inclined down.
You are nineteen soon, you became very big -
But I'm much younger, the time has a chain.
But, you know, perhaps, the age does not really interfere,
When the whole world agreed in the one that was sleeping nearby.
... and I just want to believe and know prohibitively clearly,
That this love is to the coffin, that there is no stronger unions.
you are nineteen soon, but you are a girl for me,
which loves books that
I dream about it.
Once upon a time
In the life that I don't remember
Where the images were more dim
And kisses were given to pain
Dreaming canvas
In a rude shadow in memory
There, the colors are pushed
I have long forgotten it for a long time
Although he promised not to forget
Alas lied, forgive
But every day it is easier for me to remember
Oh time with an eraser you are erased
Once upon a time
In the world of my first love
All my images were more dim
Once upon a time I forgot her
Другие песни исполнителя: