нектобит - Из грязи в князи instrumental
текст песни
52
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
нектобит - Из грязи в князи instrumental - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Старые пятаки, убогие десятины,
Синие портаки, костюм спортивный.
Время так медленно перетекает в рутину.
На теплотрассе другая картина:
С унылой гримасой бухают брамины,
А маленький Вася харкает им в спину.
Бутылка перцовки, настойка рябины.
Я прохожу мимо, мотая кабиной.
Мне надо двинуть, но денег на половину.
Телефон вынул, маяка кинул.
И понедельник вроде... а не, вторник.
Одет по погоде, но воротник поднят.
Сегодня обычный день, таких сотни.
Сезонная поебень, хуй там запомнишь.
Всё вязнешь и тонешь, и тонешь, и вязнешь
В этом загоне из дерьма и грязи.
Старик на балконе уже пустил корни.
И что же он понял? О чём ещё вспомнит?
В моём понимании красота здесь отсутствует,
Купюры манят, алчность сопутствует.
Всю дорогу тех, кто на бабки падок,
Вспоминают только когда этого делать не надо.
Человеческая судьба напоминает мне спичку,
Которую в лёгкую сжечь дотла.
Никто не вечен и может быть клик-клак...
По ходу это кто-то сверху все наши ошибки складывает
Трудно сохранить чистой совесть,
Если по колено в своём дерьме, а руки в чьей-то крови.
Эй, куда ты полез? Ты не упадёшь?
Знаешь стопудов, но молишся ему одному.
Человек с обрезом запросто может обломать планы,
И будет бесполезно пытаться орать:
Мусора спят и не набрать никому.
И человек с обрезом на вопрос «Зачем?»
Промолчит, ведь известно ему одному.
В моей комнате нету света больше недели.
Четыре стенки и я, словно привидение.
Смотреть в ящик — только портить зрение.
Настроение ни к чёрту, книга прочтена,
Труба бонга видна у правого угла.
Каждый день — драма, криминал,
Травма для тебя, депрессия сочится через экран.
Тут убийства, там водитель проспал аварию.
Тут же его несут, его зашивают.
Жена ревёт, не виски и лёд, а водка
Успокаивает душу, проникая через глотку.
«Доктор, что мне делать, у меня ведь дети?»
Сожалеет равнодушно, он слышит эти бредни целый день.
От того и ходит как тень, зашёл к санитару
«Начисли мне стопроцентного»
«Сейчас откинулся один в двадцать второй палате,
Жена говорит, одна осталась, плачет.»
Я переключил рубильник, и канула история в никуда.
Затерялась во времени дня, во времени года.
Стрелка на часах отсекает секунды
Этих скудных на эпизоды будней.
Стрелка на часах отсекает секунды
Этих скудных на эпизоды будней.
Кругом постановы из театра абсурда:
Мусорские барыги, легальная пудра.
Автор картины этой с палитрой напутал,
Видать пролил гряз, а потом ещё плюнул.
Полутрупы мечутся из угла в угол,
Всеми возможными шевелят за рубль.
Их дни идут на убыль словно тлеющий уголь,
Одно неловкое и он тут же может потухнуть.
Свет разбитых фонарей, на ощупь по темноте,
На контрасте с центром города, где
Так много грязи во всей этой красоте,
Я смотрел в упор, но пробовать не хотел.
Целуются дети в вонючей темноте,
В подъезде лучше, чем в комнате.
Дымят сигаретами, пью портвейн
Взрослые идут мимо, им никто не верит.
Водка с пивом в стакане fifty-fifty,
Девочка оставляет девственность в лифте.
Булочки опухли, болят они,
Взрываются первые бульбуляторы.
И откуда столько злости? Это к его маме.
Толпой пиздят мужика, он плюётся зубами.
И в ночь с субботы на воскресенье
Они ищут в братских глазах спасенье.
Синие портаки, костюм спортивный.
Время так медленно перетекает в рутину.
На теплотрассе другая картина:
С унылой гримасой бухают брамины,
А маленький Вася харкает им в спину.
Бутылка перцовки, настойка рябины.
Я прохожу мимо, мотая кабиной.
Мне надо двинуть, но денег на половину.
Телефон вынул, маяка кинул.
И понедельник вроде... а не, вторник.
Одет по погоде, но воротник поднят.
Сегодня обычный день, таких сотни.
Сезонная поебень, хуй там запомнишь.
Всё вязнешь и тонешь, и тонешь, и вязнешь
В этом загоне из дерьма и грязи.
Старик на балконе уже пустил корни.
И что же он понял? О чём ещё вспомнит?
В моём понимании красота здесь отсутствует,
Купюры манят, алчность сопутствует.
Всю дорогу тех, кто на бабки падок,
Вспоминают только когда этого делать не надо.
Человеческая судьба напоминает мне спичку,
Которую в лёгкую сжечь дотла.
Никто не вечен и может быть клик-клак...
По ходу это кто-то сверху все наши ошибки складывает
Трудно сохранить чистой совесть,
Если по колено в своём дерьме, а руки в чьей-то крови.
Эй, куда ты полез? Ты не упадёшь?
Знаешь стопудов, но молишся ему одному.
Человек с обрезом запросто может обломать планы,
И будет бесполезно пытаться орать:
Мусора спят и не набрать никому.
И человек с обрезом на вопрос «Зачем?»
Промолчит, ведь известно ему одному.
В моей комнате нету света больше недели.
Четыре стенки и я, словно привидение.
Смотреть в ящик — только портить зрение.
Настроение ни к чёрту, книга прочтена,
Труба бонга видна у правого угла.
Каждый день — драма, криминал,
Травма для тебя, депрессия сочится через экран.
Тут убийства, там водитель проспал аварию.
Тут же его несут, его зашивают.
Жена ревёт, не виски и лёд, а водка
Успокаивает душу, проникая через глотку.
«Доктор, что мне делать, у меня ведь дети?»
Сожалеет равнодушно, он слышит эти бредни целый день.
От того и ходит как тень, зашёл к санитару
«Начисли мне стопроцентного»
«Сейчас откинулся один в двадцать второй палате,
Жена говорит, одна осталась, плачет.»
Я переключил рубильник, и канула история в никуда.
Затерялась во времени дня, во времени года.
Стрелка на часах отсекает секунды
Этих скудных на эпизоды будней.
Стрелка на часах отсекает секунды
Этих скудных на эпизоды будней.
Кругом постановы из театра абсурда:
Мусорские барыги, легальная пудра.
Автор картины этой с палитрой напутал,
Видать пролил гряз, а потом ещё плюнул.
Полутрупы мечутся из угла в угол,
Всеми возможными шевелят за рубль.
Их дни идут на убыль словно тлеющий уголь,
Одно неловкое и он тут же может потухнуть.
Свет разбитых фонарей, на ощупь по темноте,
На контрасте с центром города, где
Так много грязи во всей этой красоте,
Я смотрел в упор, но пробовать не хотел.
Целуются дети в вонючей темноте,
В подъезде лучше, чем в комнате.
Дымят сигаретами, пью портвейн
Взрослые идут мимо, им никто не верит.
Водка с пивом в стакане fifty-fifty,
Девочка оставляет девственность в лифте.
Булочки опухли, болят они,
Взрываются первые бульбуляторы.
И откуда столько злости? Это к его маме.
Толпой пиздят мужика, он плюётся зубами.
И в ночь с субботы на воскресенье
Они ищут в братских глазах спасенье.
Old pyataks, screamed tithing
Blue porta, sportswear.
Time so slowly flows into the routine.
On the heating painting another picture:
With a sad grimace sculpt the Brahmins,
And the little Vasya harks them in the back.
Pepper bottle, mountain tincture.
I'm going past by winding the cabin.
I need to move, but the money is half.
The phone took out, the lighthouse threw.
And Monday seems ... and not, Tuesday.
Weather dressed up, but the collar raised.
Today is a regular day, such hundreds.
Seasonal fuck, dick you remember there.
Everyone is knitted and thin, and thin, and weak
In this corruption corner and dirt.
The old man on the balcony has already entered the roots.
And what did he understand? What else will remember?
In my understanding, the beauty is missing here,
Covers are mounted, greed accompanies.
All the way those who are on the grandmother Falls,
Remember only when this is not necessary.
Human destiny reminds me of a match,
Which in a light burned down.
No one is eternal and maybe click-click ...
Along the way it is someone from above all our mistakes folds
It's hard to keep clean conscience,
If you knee in your shit, and your hands on someone's blood.
Hey, where did you get? Will you not fall?
You know the stops, but he prayed to him alone.
Man with a crop can easily break plans,
And it will be useless to try to yell:
The garbage is sleeping and not to gain anyone.
And a man with a crop on the question "Why?"
It will be silent, because it is known to him alone.
There is no light in my room for more than a week.
Four walls and I, as if ghost.
Watch in the box - just spoil your eyesight.
The mood is not to hell, the book is read,
The Bong pipe is visible at the right corner.
Every day - drama, crime,
Injury for you, depression wakes through the screen.
There is a murder, the driver has gained an accident.
Immediately he is carried, it is sewn.
Wife roars, not whiskey and ice, and vodka
Soothes the soul, penetrating through the throat.
"Doctor, what should I do, I have children?"
Sorry indifferent, he hears these delirium all day.
From that and go like a shadow, went to the sanitation
"Called me one hundred percent"
"Now the one in the twenty-second chamber has led away,
The wife says, one stayed, crying. "
I switched the switches, and the story was rushed to nowhere.
Wound in time of the day, in time of the year.
Arrow on the clock cuts off seconds
These scarce on the episodes of everyday life.
Arrow on the clock cuts off seconds
These scarce on the episodes of everyday life.
Around the decree from the theater of absurdity:
Garbage bars, legal powder.
The author of the painting of this with the palette was poured,
See shed mud, and then spit back.
Halfwalls swipe out of the corner in the corner
All possible mechanic for the ruble.
Their days are as follows like smoldering coal,
One awkward and he can immediately go out.
Light of broken lanterns, on the touch on the dark,
In contrast with the city center, where
So many dirt in all this beauty
I looked at the focus, but I did not want to try.
Kissing children in smelly darkness,
In the entrance better than in the room.
Smoke cigarettes, drink port
Adults go by, no one believes.
Vodka with beer in Fifty-Fifty's glass,
The girl leaves virginity in the elevator.
Buns swollen, they hurt,
The first bugles explode.
And where so much anger? This is to his mom.
The crowd of the peasant, he spits his teeth.
And on the night from Saturday to Sunday
They are looking for saving in fraternal eyes.
Blue porta, sportswear.
Time so slowly flows into the routine.
On the heating painting another picture:
With a sad grimace sculpt the Brahmins,
And the little Vasya harks them in the back.
Pepper bottle, mountain tincture.
I'm going past by winding the cabin.
I need to move, but the money is half.
The phone took out, the lighthouse threw.
And Monday seems ... and not, Tuesday.
Weather dressed up, but the collar raised.
Today is a regular day, such hundreds.
Seasonal fuck, dick you remember there.
Everyone is knitted and thin, and thin, and weak
In this corruption corner and dirt.
The old man on the balcony has already entered the roots.
And what did he understand? What else will remember?
In my understanding, the beauty is missing here,
Covers are mounted, greed accompanies.
All the way those who are on the grandmother Falls,
Remember only when this is not necessary.
Human destiny reminds me of a match,
Which in a light burned down.
No one is eternal and maybe click-click ...
Along the way it is someone from above all our mistakes folds
It's hard to keep clean conscience,
If you knee in your shit, and your hands on someone's blood.
Hey, where did you get? Will you not fall?
You know the stops, but he prayed to him alone.
Man with a crop can easily break plans,
And it will be useless to try to yell:
The garbage is sleeping and not to gain anyone.
And a man with a crop on the question "Why?"
It will be silent, because it is known to him alone.
There is no light in my room for more than a week.
Four walls and I, as if ghost.
Watch in the box - just spoil your eyesight.
The mood is not to hell, the book is read,
The Bong pipe is visible at the right corner.
Every day - drama, crime,
Injury for you, depression wakes through the screen.
There is a murder, the driver has gained an accident.
Immediately he is carried, it is sewn.
Wife roars, not whiskey and ice, and vodka
Soothes the soul, penetrating through the throat.
"Doctor, what should I do, I have children?"
Sorry indifferent, he hears these delirium all day.
From that and go like a shadow, went to the sanitation
"Called me one hundred percent"
"Now the one in the twenty-second chamber has led away,
The wife says, one stayed, crying. "
I switched the switches, and the story was rushed to nowhere.
Wound in time of the day, in time of the year.
Arrow on the clock cuts off seconds
These scarce on the episodes of everyday life.
Arrow on the clock cuts off seconds
These scarce on the episodes of everyday life.
Around the decree from the theater of absurdity:
Garbage bars, legal powder.
The author of the painting of this with the palette was poured,
See shed mud, and then spit back.
Halfwalls swipe out of the corner in the corner
All possible mechanic for the ruble.
Their days are as follows like smoldering coal,
One awkward and he can immediately go out.
Light of broken lanterns, on the touch on the dark,
In contrast with the city center, where
So many dirt in all this beauty
I looked at the focus, but I did not want to try.
Kissing children in smelly darkness,
In the entrance better than in the room.
Smoke cigarettes, drink port
Adults go by, no one believes.
Vodka with beer in Fifty-Fifty's glass,
The girl leaves virginity in the elevator.
Buns swollen, they hurt,
The first bugles explode.
And where so much anger? This is to his mom.
The crowd of the peasant, he spits his teeth.
And on the night from Saturday to Sunday
They are looking for saving in fraternal eyes.