Последний Бал Наташи Ростовой - черная желчь
текст песни
20
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Последний Бал Наташи Ростовой - черная желчь - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Война в моей голове, и по всей моей туше тоже
от сердца до кончиков ногтей и вне её
война везде цветёт, и тут же
её плоды наливаются спелой кровью,
она запускает всё глубже свои
корни и лапы. как бы намекая, что
истина в ней самой, а не где-то рядом. я силюсь
скрыться от взглядов, слиться с толпой
но меня выдают мысли,
скребущиеся как гоголь о крышку гроба
о внутреннюю сторону черепной коробки
и выступающие как гной из-под век
брови нахмуриваются до боли, кроме
того лицо больше похоже на бледно-желтый фасад
заброшенного здания, и глаза как черные выбитые окна,
и я сам быстро и совсем забывшись топаю, злые лица
прохожих врезаются глазами как в крысу
в меня. а вокруг цветет война. издалека
видно шпили, пронзающие тучные облака
архитектура классицизма и ампира и дома
обваливаются как скалы
мало-помалу в город врывалась природа
через людей, их вела слепая жажда свободы
толпы народа, и искаженные безумием морды.
гордая, слепая ярость, а я нащупал ножик
в кармашке, хотя он вряд ли поможет
особенно страшно стало, когда ты увидел звериные оскалы
и животные проблески в их глазах и понял,
что ничего такого не чувствуешь сам,
а сам ты один и чувствуешь только страх и неуверенность
ведь сам ты размазня как творожок агуша
к тому же твоя психея трусливая дура,
хватается пальцами за ребра как за прутья клетки
и лихорадит всё тело, при этом
глаза наливаются желчью
черного цвета
я встал и понял, что споткнулся о труп человека
я стал особенно неловок, когда мой друг уехал
и оставил меня слишком одного и вдруг через эту прореху
в глаза бросился хаос вокруг весь этот
и шопенгауэр с прической росомахи ехидно хихикал,
смотря как ты к холодным порам земли порами лица
прислоняешься, отхаркивая остатки своей мечты
на разбитый поребрик вместе с мокротой, теперь
война не только в твоей голове
твоя пальмира заминирована, под плакучий голос сирен
солдаты выходят из стен, полчища солдат,
и солнца совсем
нет, солнце заслонила планета
как в фильме триера, птицы падают с неба
толпы свиней бегут по проспекту, я побежал следом
и попал под дождь из новорожденных младенцев
и не только, люди падали из окон как яблоки
с деревьев в осеннем саду. сжимается сердце
я видел повелителя мух,
и я бежал мимо надкушенных луковиц церквей
мимо разрушенных библиотек и пней,
которые раньше были колоннами триумфальной арки,
и видел кругом лишь развалины и огарки,
и черные вороны гаркали, им вторили толпы снизу,
провозглашая девизом инстинкты и цинизм
нечаев вставал из могилы и гордо дивился
новому царству своего злобного нигилизма
а я остановился на дороге и схватился за голову
и закричал "прекратите, так нельзя" но в мою сторону
никто не взглянул, и я выхватил ножик и распорол себе руку и из раны
засочилась и закапала, и заструилась фонтаном и наконец
полилась рекой, хлынула, раскатываясь волна за волной,
черная желчь, смывая все, что собирались сжечь,
унося за собой и обломки зданий, и рваные флаги,
и разбитые купола церквей, и всех всех всех,
и женщин и детей, и солдаты захлебывались в ней.
крики людей и птиц, дикий визг и хрюканье свиней
смешивались со всплесками
черных волн о здания и уносились прочь,
и ничего не осталось больше,
мы идем вдвоем по набережной
и кидаем камешки за спину,
не оглядываясь
мы идем с тобой вдвоем по набережной
и кидаем камешки за спину,
не оглядываясь
от сердца до кончиков ногтей и вне её
война везде цветёт, и тут же
её плоды наливаются спелой кровью,
она запускает всё глубже свои
корни и лапы. как бы намекая, что
истина в ней самой, а не где-то рядом. я силюсь
скрыться от взглядов, слиться с толпой
но меня выдают мысли,
скребущиеся как гоголь о крышку гроба
о внутреннюю сторону черепной коробки
и выступающие как гной из-под век
брови нахмуриваются до боли, кроме
того лицо больше похоже на бледно-желтый фасад
заброшенного здания, и глаза как черные выбитые окна,
и я сам быстро и совсем забывшись топаю, злые лица
прохожих врезаются глазами как в крысу
в меня. а вокруг цветет война. издалека
видно шпили, пронзающие тучные облака
архитектура классицизма и ампира и дома
обваливаются как скалы
мало-помалу в город врывалась природа
через людей, их вела слепая жажда свободы
толпы народа, и искаженные безумием морды.
гордая, слепая ярость, а я нащупал ножик
в кармашке, хотя он вряд ли поможет
особенно страшно стало, когда ты увидел звериные оскалы
и животные проблески в их глазах и понял,
что ничего такого не чувствуешь сам,
а сам ты один и чувствуешь только страх и неуверенность
ведь сам ты размазня как творожок агуша
к тому же твоя психея трусливая дура,
хватается пальцами за ребра как за прутья клетки
и лихорадит всё тело, при этом
глаза наливаются желчью
черного цвета
я встал и понял, что споткнулся о труп человека
я стал особенно неловок, когда мой друг уехал
и оставил меня слишком одного и вдруг через эту прореху
в глаза бросился хаос вокруг весь этот
и шопенгауэр с прической росомахи ехидно хихикал,
смотря как ты к холодным порам земли порами лица
прислоняешься, отхаркивая остатки своей мечты
на разбитый поребрик вместе с мокротой, теперь
война не только в твоей голове
твоя пальмира заминирована, под плакучий голос сирен
солдаты выходят из стен, полчища солдат,
и солнца совсем
нет, солнце заслонила планета
как в фильме триера, птицы падают с неба
толпы свиней бегут по проспекту, я побежал следом
и попал под дождь из новорожденных младенцев
и не только, люди падали из окон как яблоки
с деревьев в осеннем саду. сжимается сердце
я видел повелителя мух,
и я бежал мимо надкушенных луковиц церквей
мимо разрушенных библиотек и пней,
которые раньше были колоннами триумфальной арки,
и видел кругом лишь развалины и огарки,
и черные вороны гаркали, им вторили толпы снизу,
провозглашая девизом инстинкты и цинизм
нечаев вставал из могилы и гордо дивился
новому царству своего злобного нигилизма
а я остановился на дороге и схватился за голову
и закричал "прекратите, так нельзя" но в мою сторону
никто не взглянул, и я выхватил ножик и распорол себе руку и из раны
засочилась и закапала, и заструилась фонтаном и наконец
полилась рекой, хлынула, раскатываясь волна за волной,
черная желчь, смывая все, что собирались сжечь,
унося за собой и обломки зданий, и рваные флаги,
и разбитые купола церквей, и всех всех всех,
и женщин и детей, и солдаты захлебывались в ней.
крики людей и птиц, дикий визг и хрюканье свиней
смешивались со всплесками
черных волн о здания и уносились прочь,
и ничего не осталось больше,
мы идем вдвоем по набережной
и кидаем камешки за спину,
не оглядываясь
мы идем с тобой вдвоем по набережной
и кидаем камешки за спину,
не оглядываясь
The war is in my head, and all my carcass too
from heart to nails and outside of it
The war blooms everywhere, and right there
Its fruits are poured with ripe blood,
She launches her deeper
roots and paws. as if hinting that
The truth is in itself, and not somewhere nearby. I'm trying
hide from views, merge with the crowd
But thoughts give me out
ghogol about the coffin cover
About the inside of the cranial box
and protruding as pus from under the eyelids
eyebrows frown to pain, except
that face is more like a pale yellow facade
an abandoned building, and the eyes like black knocked out windows,
And I myself quickly and completely forget, I stomp, evil faces
passers -by crashed with their eyes like a rat
In me. And the war blooms around. from afar
you can see spiers piercing fat clouds
Architecture of classicism and empire and home
collapse like rocks
Little by little, nature burst into the city
Through people, they were led by a blind thirst for freedom
crowds of people, and distorted by the madness of the muzzle.
Proud, blind rage, and I felt for a knife
in a pocket, although it is unlikely to help
It became especially scary when you saw animal grinning
and animals glimpses in their eyes and understood,
that you do not feel anything like that yourself
And you yourself feel only fear and uncertainty
After all, you yourself are smeared like a cottage cheese agusha
In addition, your psyche is a cowardly fool,
grabs fingers by the ribs like a cage rods
And the whole body will fever, while
Eyes are poured with bile
black color
I got up and realized that I had stumbled on a person's corpse
I became especially ill -legged when my friend left
And he left me too alone and suddenly through this slot
The chaos around this whole
And Schopenhauer giggled sarcastically with the wolverine haircut,
depending on how you are to the cold pores of the pores of the face
leaning, expecting the remnants of your dreams
on a broken curb with sputum, now
war not only in your head
Your Palmyra is mined, under the weeping voice of sirens
Soldiers leave the walls, hordes of soldiers,
And the sun is completely
No, the sun was obscured by the planet
Like Trier’s film, birds fall from the sky
crowds of pigs run along the avenue, I ran after
and hit the rain from newborn babies
And not only, people fell from the windows like apples
From trees in the autumn garden. The heart is compressed
I saw the lord of flies
And I ran past the bitten bulbs of churches
past the destroyed libraries and stumps,
which used to be columns of the triumphal arch,
And I saw only ruins and cores all around,
And the black crows garked, they were echoed by crowds from below,
proclaiming instincts and cynicism
Nechaev got up from the grave and was proudly wondering
The new kingdom of its evil nihilism
And I stopped on the road and grabbed my head
and screamed "stop, you can’t" but in my direction
No one looked, and I grabbed a knife and broke my hand and from the wound
got soaked and dripped, and lit up with a fountain and finally
It poured around the river, poured, rolling out the wave behind the wave,
Black bile, washing off everything that they were going to burn,
Taking the fragments of buildings and torn flags.
And the broken domes of churches, and all all,
Both women and children and soldiers choked in it.
Screams of people and birds, wild screech and grunting pigs
Mixed with bursts
Black waves about the building were carried away,
And there was nothing left more
We are walking together along the embankment
and throw pebbles behind your back
Without looking back
We are walking with you together along the embankment
and throw pebbles behind your back
Without looking back
from heart to nails and outside of it
The war blooms everywhere, and right there
Its fruits are poured with ripe blood,
She launches her deeper
roots and paws. as if hinting that
The truth is in itself, and not somewhere nearby. I'm trying
hide from views, merge with the crowd
But thoughts give me out
ghogol about the coffin cover
About the inside of the cranial box
and protruding as pus from under the eyelids
eyebrows frown to pain, except
that face is more like a pale yellow facade
an abandoned building, and the eyes like black knocked out windows,
And I myself quickly and completely forget, I stomp, evil faces
passers -by crashed with their eyes like a rat
In me. And the war blooms around. from afar
you can see spiers piercing fat clouds
Architecture of classicism and empire and home
collapse like rocks
Little by little, nature burst into the city
Through people, they were led by a blind thirst for freedom
crowds of people, and distorted by the madness of the muzzle.
Proud, blind rage, and I felt for a knife
in a pocket, although it is unlikely to help
It became especially scary when you saw animal grinning
and animals glimpses in their eyes and understood,
that you do not feel anything like that yourself
And you yourself feel only fear and uncertainty
After all, you yourself are smeared like a cottage cheese agusha
In addition, your psyche is a cowardly fool,
grabs fingers by the ribs like a cage rods
And the whole body will fever, while
Eyes are poured with bile
black color
I got up and realized that I had stumbled on a person's corpse
I became especially ill -legged when my friend left
And he left me too alone and suddenly through this slot
The chaos around this whole
And Schopenhauer giggled sarcastically with the wolverine haircut,
depending on how you are to the cold pores of the pores of the face
leaning, expecting the remnants of your dreams
on a broken curb with sputum, now
war not only in your head
Your Palmyra is mined, under the weeping voice of sirens
Soldiers leave the walls, hordes of soldiers,
And the sun is completely
No, the sun was obscured by the planet
Like Trier’s film, birds fall from the sky
crowds of pigs run along the avenue, I ran after
and hit the rain from newborn babies
And not only, people fell from the windows like apples
From trees in the autumn garden. The heart is compressed
I saw the lord of flies
And I ran past the bitten bulbs of churches
past the destroyed libraries and stumps,
which used to be columns of the triumphal arch,
And I saw only ruins and cores all around,
And the black crows garked, they were echoed by crowds from below,
proclaiming instincts and cynicism
Nechaev got up from the grave and was proudly wondering
The new kingdom of its evil nihilism
And I stopped on the road and grabbed my head
and screamed "stop, you can’t" but in my direction
No one looked, and I grabbed a knife and broke my hand and from the wound
got soaked and dripped, and lit up with a fountain and finally
It poured around the river, poured, rolling out the wave behind the wave,
Black bile, washing off everything that they were going to burn,
Taking the fragments of buildings and torn flags.
And the broken domes of churches, and all all,
Both women and children and soldiers choked in it.
Screams of people and birds, wild screech and grunting pigs
Mixed with bursts
Black waves about the building were carried away,
And there was nothing left more
We are walking together along the embankment
and throw pebbles behind your back
Without looking back
We are walking with you together along the embankment
and throw pebbles behind your back
Without looking back
Другие песни исполнителя: