Последний переулок - Граф, графиня и некто Петрова
текст песни
352
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Последний переулок - Граф, графиня и некто Петрова - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Жил граф дон Родриго с графиней Эльвирой
Под самою крышей именья родного,
А рядом, в хибаре за ихней хавирой,
Жила одинокая некто Петрова.
Графиня была, словно пташка, невинна,
Не знала ни грязи, ни туфты грошовой.
А граф был свинья и большая скотина
И быстренько спутался с этой Петровой.
Она не жалела ни брошек, ни пудры,
Что день – то другая какая обнова.
А граф все же топал до этой лахудры
И все ей нашептывал: - Ух ты, Петрова!
Однажды с мечом подойдя к кабинету,
Графиня сказала ужасно сурово:
- Герба на тебе, на мучителе, нету!
Отстань ты, паскуда, от этой Петровой!
Но граф был как будто в чаду алкогольном,
Точнее сказать, был под мухой слоновой,
Он шваркнул графиню башкой с антресолей,
А после потопал до этой Петровой.
Графини роскошное, пышное тело
Лежало в пыли на дорожке ковровой,
Шептала она языком онемелым:
- Ну что же, попомню тебе я, Петрова.
Ее хоронили роскошно и пышно,
Граф пролил слезу на скамейке садовой.
Весь день его не было видно и слышно,
А ночью потопал он к этой Петровой.
Но в полночь графиня восстала из гроба,
И, с крышкой явившись мореной дубовой,
Она-таки съездила этого жлоба,
А после заехала этой Петровой.
Вот так богачи разлагались и жили,
Теперь уж давно не бывает такого.
Давно похоронены в общей могиле
И граф, и графиня, и эта Петрова.
Под самою крышей именья родного,
А рядом, в хибаре за ихней хавирой,
Жила одинокая некто Петрова.
Графиня была, словно пташка, невинна,
Не знала ни грязи, ни туфты грошовой.
А граф был свинья и большая скотина
И быстренько спутался с этой Петровой.
Она не жалела ни брошек, ни пудры,
Что день – то другая какая обнова.
А граф все же топал до этой лахудры
И все ей нашептывал: - Ух ты, Петрова!
Однажды с мечом подойдя к кабинету,
Графиня сказала ужасно сурово:
- Герба на тебе, на мучителе, нету!
Отстань ты, паскуда, от этой Петровой!
Но граф был как будто в чаду алкогольном,
Точнее сказать, был под мухой слоновой,
Он шваркнул графиню башкой с антресолей,
А после потопал до этой Петровой.
Графини роскошное, пышное тело
Лежало в пыли на дорожке ковровой,
Шептала она языком онемелым:
- Ну что же, попомню тебе я, Петрова.
Ее хоронили роскошно и пышно,
Граф пролил слезу на скамейке садовой.
Весь день его не было видно и слышно,
А ночью потопал он к этой Петровой.
Но в полночь графиня восстала из гроба,
И, с крышкой явившись мореной дубовой,
Она-таки съездила этого жлоба,
А после заехала этой Петровой.
Вот так богачи разлагались и жили,
Теперь уж давно не бывает такого.
Давно похоронены в общей могиле
И граф, и графиня, и эта Петрова.
Count Don Rodrigo with Countess Elvira lived
Under the very roof of the native one,
And nearby, in Hibar for their Havira,
Lonely someone Petrova lived.
The countess was like a bird, innocent,
She knew neither dirt nor the bullshit.
And the count was a pig and a big cattle
And quickly confused with this Petrova.
She did not spare any brooches or powder,
What a day is another, what is the reckoning.
And the count still stomped to this lakhudra
And he whispered everything to her: - Wow, Petrova!
Once with a sword, going to the office,
The countess said terribly severely:
- There is no coat of arms on you, on the tormentor!
Leave me alone, Paskuda, from this Petrova!
But the count was as if in an alcohol child,
More precisely, he was under the fly ivory,
He threw the countess with a head with a mezzanine,
And then he stomped to this Petrova.
Countess Luxurious, magnificent body
Lay in the dust on the carpet of the carpet,
She whispered with a numb her tongue:
- Well, I will remember you, Petrova.
She was buried luxuriously and magnificent,
The count spilled a tear on the garden bench.
All day he was not visible and heard
And at night he sank to this Petrova.
But at midnight the countess rebelled from the coffin,
And, with a lid, appearing with a moraine dubova,
She traveled this Drive,
And then I drove this Petrova.
So the rich decomposed and lived,
Now it has not been like that for a long time.
Long buried in a common grave
And the count, and the countess, and this Petrova.
Under the very roof of the native one,
And nearby, in Hibar for their Havira,
Lonely someone Petrova lived.
The countess was like a bird, innocent,
She knew neither dirt nor the bullshit.
And the count was a pig and a big cattle
And quickly confused with this Petrova.
She did not spare any brooches or powder,
What a day is another, what is the reckoning.
And the count still stomped to this lakhudra
And he whispered everything to her: - Wow, Petrova!
Once with a sword, going to the office,
The countess said terribly severely:
- There is no coat of arms on you, on the tormentor!
Leave me alone, Paskuda, from this Petrova!
But the count was as if in an alcohol child,
More precisely, he was under the fly ivory,
He threw the countess with a head with a mezzanine,
And then he stomped to this Petrova.
Countess Luxurious, magnificent body
Lay in the dust on the carpet of the carpet,
She whispered with a numb her tongue:
- Well, I will remember you, Petrova.
She was buried luxuriously and magnificent,
The count spilled a tear on the garden bench.
All day he was not visible and heard
And at night he sank to this Petrova.
But at midnight the countess rebelled from the coffin,
And, with a lid, appearing with a moraine dubova,
She traveled this Drive,
And then I drove this Petrova.
So the rich decomposed and lived,
Now it has not been like that for a long time.
Long buried in a common grave
And the count, and the countess, and this Petrova.
Другие песни исполнителя: