Православный Дон - Проснется день красы моей
текст песни
26
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Православный Дон - Проснется день красы моей - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Проснется день красы моей,
Украшен весь он божий свет.
Я вижу море, море, ай и небеса,
Но Родины моей здесь нет. 2р
Ай, но Родины моей здесь нет,
Отцовский дом, дом пропьем мы гуртом, Травою зеленой зарастет. 2р
Ай, травой зеленой зарастет.
Собачка, верный, верный а он мой зверок, Залает у моих ворот. 3р
Заноет сердце, сердце оно загрустит.
Не быть мне в той, в той стране родной. 2р Не быть мне в той стране родной,
В которой был я зарожден,
А быть мне в той, той стране чужой,
В которой мальчик был сужден. 3р
Над кровлей филин, филин а он прокричал, Раздался зык он по лесам. 2р
___
Забайкальский текст:
Отцовский дом спокинул, мальчик, я.
Травой он за-ой, зарастет.
Собачка ве-ох, верная моя
Залает у-ой, у ворот...
В текстах донских казаков и акатуйцев [Забайкальский край] большое расхождение, и мелодии разные. В станице Ярыженской на Бузулуке:
Проснется день красы моей,
Украсит белый свет.
Увижу море, небеса,
А родины моей уж нет.
Как провожал меня отец,
Не мог слезу сдержать.
Пока не возвернуся я,
Лить будет слезы мать...
В старину будто пел ее перед расстрелом казачий офицер. Конвоирам понравилась, и они принесли ее в станицу.
В основе песни — монолог пажа из поэмы «Паломничество Чайльд Гарольда».
Проснется день; его краса
Утешит Божий свет;
Увижу море, небеса,
А родины уж нет!
Отцовский дом покинул я;
Травой он зарастет;
Собака верная моя
Выть станет у ворот.
(первый переводчик Байрона И.И. Козлов, 1825)
Байрон... в Акатуе. Какими судьбами оказались его стихи в каторжном крае? Местные жители твердо приписывают песню М.С. Лунину.
В русском обществе Байрон был особенно популярен в 20—30-х 19 в. Поэт уехал в Грецию сражаться за свободу, Лунин намеревался отправиться в Лат. Америку к Симону Боливару...
Кто другой мог в Акатуе сочинить мелодию к стихам великого поэта? Только Лунин, одаренный музыкант.
Лунин знал, что родины он уже не увидит. Как и Байрон, покинувших берега своей отчизны.
Из «Онегина»:
Тут Лунин дерзко предлагал
Свои решительные меры...
О нем писали А. Дюма, Сен-Симон, П. Вяземский, Герцен. Им интересовались Толстой и Достоевский.
Один из немногих декабристов на каторге продолжавших борьбу, окольными путями пересылал сестре политические памфлеты, чтобы их распространить. Одна из рукописей попала к Николаю I, и участь Лунина была решена: он был тайно умерщвлен.
__
Сколько ассоциаций вызывает песня сейчас: здесь и первая волна эмиграции (в русском Константинополе или русском Шанхае море есть, но нет Родины) и покинутые деревни (Отцовский дом, дом
Дом пропьем всем гуртом,
Травою зеленой зарастет - и ведь ТРИЖДЫ повторено слово Дом - важное для нашей культуры, это не просто деревянная изба)
А эта милая радость и утверждающе звучащее "верный, верный" и нежность в "ах ты мой зверок" (одним этим диалектным ЗВЕРОК можно упиваться несколько минут) и по контрасту - верный, уменьшительно-ласкательное зверок, но брошенный "залаеть у моих ворот".
Ну и последняя строфа - опять об эмигрантах, а для казаков ещё может напоминать о судьбе некрасовцев на 300 лет ушедших с родных мест в Турцию, где "море", а "родины тут нет".
Украшен весь он божий свет.
Я вижу море, море, ай и небеса,
Но Родины моей здесь нет. 2р
Ай, но Родины моей здесь нет,
Отцовский дом, дом пропьем мы гуртом, Травою зеленой зарастет. 2р
Ай, травой зеленой зарастет.
Собачка, верный, верный а он мой зверок, Залает у моих ворот. 3р
Заноет сердце, сердце оно загрустит.
Не быть мне в той, в той стране родной. 2р Не быть мне в той стране родной,
В которой был я зарожден,
А быть мне в той, той стране чужой,
В которой мальчик был сужден. 3р
Над кровлей филин, филин а он прокричал, Раздался зык он по лесам. 2р
___
Забайкальский текст:
Отцовский дом спокинул, мальчик, я.
Травой он за-ой, зарастет.
Собачка ве-ох, верная моя
Залает у-ой, у ворот...
В текстах донских казаков и акатуйцев [Забайкальский край] большое расхождение, и мелодии разные. В станице Ярыженской на Бузулуке:
Проснется день красы моей,
Украсит белый свет.
Увижу море, небеса,
А родины моей уж нет.
Как провожал меня отец,
Не мог слезу сдержать.
Пока не возвернуся я,
Лить будет слезы мать...
В старину будто пел ее перед расстрелом казачий офицер. Конвоирам понравилась, и они принесли ее в станицу.
В основе песни — монолог пажа из поэмы «Паломничество Чайльд Гарольда».
Проснется день; его краса
Утешит Божий свет;
Увижу море, небеса,
А родины уж нет!
Отцовский дом покинул я;
Травой он зарастет;
Собака верная моя
Выть станет у ворот.
(первый переводчик Байрона И.И. Козлов, 1825)
Байрон... в Акатуе. Какими судьбами оказались его стихи в каторжном крае? Местные жители твердо приписывают песню М.С. Лунину.
В русском обществе Байрон был особенно популярен в 20—30-х 19 в. Поэт уехал в Грецию сражаться за свободу, Лунин намеревался отправиться в Лат. Америку к Симону Боливару...
Кто другой мог в Акатуе сочинить мелодию к стихам великого поэта? Только Лунин, одаренный музыкант.
Лунин знал, что родины он уже не увидит. Как и Байрон, покинувших берега своей отчизны.
Из «Онегина»:
Тут Лунин дерзко предлагал
Свои решительные меры...
О нем писали А. Дюма, Сен-Симон, П. Вяземский, Герцен. Им интересовались Толстой и Достоевский.
Один из немногих декабристов на каторге продолжавших борьбу, окольными путями пересылал сестре политические памфлеты, чтобы их распространить. Одна из рукописей попала к Николаю I, и участь Лунина была решена: он был тайно умерщвлен.
__
Сколько ассоциаций вызывает песня сейчас: здесь и первая волна эмиграции (в русском Константинополе или русском Шанхае море есть, но нет Родины) и покинутые деревни (Отцовский дом, дом
Дом пропьем всем гуртом,
Травою зеленой зарастет - и ведь ТРИЖДЫ повторено слово Дом - важное для нашей культуры, это не просто деревянная изба)
А эта милая радость и утверждающе звучащее "верный, верный" и нежность в "ах ты мой зверок" (одним этим диалектным ЗВЕРОК можно упиваться несколько минут) и по контрасту - верный, уменьшительно-ласкательное зверок, но брошенный "залаеть у моих ворот".
Ну и последняя строфа - опять об эмигрантах, а для казаков ещё может напоминать о судьбе некрасовцев на 300 лет ушедших с родных мест в Турцию, где "море", а "родины тут нет".
The day of my beauty will wake up,
He is decorated with all of God's light.
I see the sea, the sea, ah and heaven,
But my homeland is not here. 2p
Ay, but my homeland is not here,
The father’s house, the house we will drink with a gurt, the green grass will overgrow. 2p
Ay, green grass will overgrow.
The dog, faithful, faithful and he is my animal, rises at my gate. 3p
The heart will be thrown, it will saddle the heart.
Do not be in that, in that country dear. 2p should not be my dear country,
In which I was born
And to be in that country of a stranger,
In which the boy was destined. 3p
Above the roof, Filin, Filin and he shouted, he was heard in the forests. 2p
___
Transbaikal text:
The father’s house pressed, boy, I.
He is behind the grass, overflow.
Dog Vehh, my faithful
Wow, at the gate ...
In the texts of the Don Cossacks and Akatouis [the Trans -Baikal Territory] there is a great discrepancy, and the melodies are different. In the village of Yaryzhenskaya on Buzuluk:
The day of my beauty will wake up,
Decorate white light.
I will see the sea, heaven,
But my homeland is not.
How my father escorted me,
I could not restrain a tear.
Until I refer,
Mother will pour tears ...
In the old days, as if a Cossack officer sang her before the execution. The escorts liked it, and they brought her to the village.
The song is based on a monologue of a page from the poem "Pilgrimage of Child Harold."
The day will wake up; His beauty
Comfortes God's light;
I will see the sea, heaven,
But there is no homeland!
I left my father’s house;
It will overgrown with grass;
My faithful dog
To howl at the gate.
(First translator Byron I.I. Kozlov, 1825)
Byron ... in Akatuya. What fate turned out to be his poems in the hard labor? Locals firmly attribute the song M.S. Lunina.
In Russian society, Byron was especially popular in the 20-30s of the 19th century. The poet went to Greece to fight for freedom, Lunin intended to go to lat. America to Simon Bolivar ...
Who else could compose a melody in Akatua for the verses of the great poet? Only Lunin, a gifted musician.
Lunin knew that he would not see his homeland. Like Byron, who left the shores of their homeland.
From Onegin:
Then Lunin was impudently proposed
Their decisive measures ...
A. Dumas, Saint-Simon, P. Vyazemsky, Herzen wrote about him. They were interested in Tolstoy and Dostoevsky.
One of the few Decembrists in the hard labor of who continued the struggle, in a roundabout way, sent political pamphlets to his sister in order to spread them. One of the manuscripts came to Nicholas I, and Lunin’s fate was decided: he was secretly killed.
__
How many associations are the song now: here is the first wave of emigration (there is a sea in the Russian Constantinople or Russian Shanghai, but there is no homeland) and abandoned villages (father’s house, house
We’ll drink the house with all the gurt,
Green grass will grow - and after all, the word house is repeated three times - important for our culture, it is not just a wooden hut)
And this sweet joy and the affirmatively sounding "faithful, faithful" and tenderness in "Ah you are my animal" (one dialectic animal can be reveled for several minutes) and in contrast - a faithful, diminutive animal, but abandoned "Lie at my gate" .
Well, the last stanza is again about emigrants, and for the Cossacks it can still remind of the fate of the Nekrasovites for 300 years that have left their native places to Turkey, where the "sea", but "there is no homeland here."
He is decorated with all of God's light.
I see the sea, the sea, ah and heaven,
But my homeland is not here. 2p
Ay, but my homeland is not here,
The father’s house, the house we will drink with a gurt, the green grass will overgrow. 2p
Ay, green grass will overgrow.
The dog, faithful, faithful and he is my animal, rises at my gate. 3p
The heart will be thrown, it will saddle the heart.
Do not be in that, in that country dear. 2p should not be my dear country,
In which I was born
And to be in that country of a stranger,
In which the boy was destined. 3p
Above the roof, Filin, Filin and he shouted, he was heard in the forests. 2p
___
Transbaikal text:
The father’s house pressed, boy, I.
He is behind the grass, overflow.
Dog Vehh, my faithful
Wow, at the gate ...
In the texts of the Don Cossacks and Akatouis [the Trans -Baikal Territory] there is a great discrepancy, and the melodies are different. In the village of Yaryzhenskaya on Buzuluk:
The day of my beauty will wake up,
Decorate white light.
I will see the sea, heaven,
But my homeland is not.
How my father escorted me,
I could not restrain a tear.
Until I refer,
Mother will pour tears ...
In the old days, as if a Cossack officer sang her before the execution. The escorts liked it, and they brought her to the village.
The song is based on a monologue of a page from the poem "Pilgrimage of Child Harold."
The day will wake up; His beauty
Comfortes God's light;
I will see the sea, heaven,
But there is no homeland!
I left my father’s house;
It will overgrown with grass;
My faithful dog
To howl at the gate.
(First translator Byron I.I. Kozlov, 1825)
Byron ... in Akatuya. What fate turned out to be his poems in the hard labor? Locals firmly attribute the song M.S. Lunina.
In Russian society, Byron was especially popular in the 20-30s of the 19th century. The poet went to Greece to fight for freedom, Lunin intended to go to lat. America to Simon Bolivar ...
Who else could compose a melody in Akatua for the verses of the great poet? Only Lunin, a gifted musician.
Lunin knew that he would not see his homeland. Like Byron, who left the shores of their homeland.
From Onegin:
Then Lunin was impudently proposed
Their decisive measures ...
A. Dumas, Saint-Simon, P. Vyazemsky, Herzen wrote about him. They were interested in Tolstoy and Dostoevsky.
One of the few Decembrists in the hard labor of who continued the struggle, in a roundabout way, sent political pamphlets to his sister in order to spread them. One of the manuscripts came to Nicholas I, and Lunin’s fate was decided: he was secretly killed.
__
How many associations are the song now: here is the first wave of emigration (there is a sea in the Russian Constantinople or Russian Shanghai, but there is no homeland) and abandoned villages (father’s house, house
We’ll drink the house with all the gurt,
Green grass will grow - and after all, the word house is repeated three times - important for our culture, it is not just a wooden hut)
And this sweet joy and the affirmatively sounding "faithful, faithful" and tenderness in "Ah you are my animal" (one dialectic animal can be reveled for several minutes) and in contrast - a faithful, diminutive animal, but abandoned "Lie at my gate" .
Well, the last stanza is again about emigrants, and for the Cossacks it can still remind of the fate of the Nekrasovites for 300 years that have left their native places to Turkey, where the "sea", but "there is no homeland here."
Другие песни исполнителя: