пятыйугол - асфиксия
текст песни
30
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
пятыйугол - асфиксия - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
ты разрываешь меня на части;
на моих губах кольцо помады.
и ты летишь в окопы;
как советских солдат рвал на части некогда мирный атом.
их вскрывают острым скальпелем, потрошат стетоскопом;
на углях ядерных пожаров
лежат мои чувства мертвым/отбитым снобом.
призраком прошлого, закрываю веки;
приходишь самым кошмарным сном
в холодном поту на кровати подрываюсь,
слышу, как бутылки портвейна звенят под столом.
руки вибрируют пропущенным вызовом Nokia,
собираю дифракцию мыслей;
взгляд цепляет ружье на стене
воображение рисует алый след на обоях и слезы родных
когда оно выстрелит.
каков твой следующий выбор:
ванна полная льда, в лобовое с камазом, петли, таблетки
я как ручная собачка, аккаунтом от твиттера привязан к ее телефону,
ошейник впивается в горло, где ключи от этой ёбаной клетки
тонкий шрам на сонной артерии,
перелом берцовой открытый, смещенный в 4х местах;
я сгниваю обосанным нарком в хрущевках
ты приходишь жирной псиной с нашивкой и ломаешь мне ребра,
кристаллическим метом/рассыпчатый снафф
задыхаюсь, бью руками о воздух,
кисти сводит от боли, привязан к кровати.
подо мной изодран матрас,
запах спирта в желтой/ скомканной вате.
в углу комнаты телевизор сквозь помехи вещает твое лицо
старая дама с стаканом на вынос, сгодилась бы в матери;
но насильно толкает таблетки мне перед сном.
тусклый свет трещит накаленной нитью;
потертый паркет, шаги в коридорах
килотонным снарядом игла врезается в вену;
пустой слайд застрявший внутри
и он крутится день ото дня, в бесконечных повторах.
в душном салоне витает Эрнесто Бо аромат,
черные шпильки, груда металла,
красная кровь тонкой струйкой, красное платье.
набор образов выворачивает наизнанку рулевым колесом;
на простывший твой след неотложных крестов/
никаких препаратов не хватит.
вырываю катетер,
под кожей играет набатом пыл марафонца,
скобы минут строительным степлером врезаются в десна
перегруженный мозг выдвигает табу на мысли о ней
open windows зеленых лугов,
и такую рекламу не отпустит даже архиерей
каждый шаг дается сухим/ костлявым археем
Челленджер берет старт, отрывая ступни от холодных путов батареи.
на полдник в меню батут из рисовой каши и чай
полетав, к четырем вернуться успеем
(скоро будем с тобой, не скучай)
на моих губах кольцо помады.
и ты летишь в окопы;
как советских солдат рвал на части некогда мирный атом.
их вскрывают острым скальпелем, потрошат стетоскопом;
на углях ядерных пожаров
лежат мои чувства мертвым/отбитым снобом.
призраком прошлого, закрываю веки;
приходишь самым кошмарным сном
в холодном поту на кровати подрываюсь,
слышу, как бутылки портвейна звенят под столом.
руки вибрируют пропущенным вызовом Nokia,
собираю дифракцию мыслей;
взгляд цепляет ружье на стене
воображение рисует алый след на обоях и слезы родных
когда оно выстрелит.
каков твой следующий выбор:
ванна полная льда, в лобовое с камазом, петли, таблетки
я как ручная собачка, аккаунтом от твиттера привязан к ее телефону,
ошейник впивается в горло, где ключи от этой ёбаной клетки
тонкий шрам на сонной артерии,
перелом берцовой открытый, смещенный в 4х местах;
я сгниваю обосанным нарком в хрущевках
ты приходишь жирной псиной с нашивкой и ломаешь мне ребра,
кристаллическим метом/рассыпчатый снафф
задыхаюсь, бью руками о воздух,
кисти сводит от боли, привязан к кровати.
подо мной изодран матрас,
запах спирта в желтой/ скомканной вате.
в углу комнаты телевизор сквозь помехи вещает твое лицо
старая дама с стаканом на вынос, сгодилась бы в матери;
но насильно толкает таблетки мне перед сном.
тусклый свет трещит накаленной нитью;
потертый паркет, шаги в коридорах
килотонным снарядом игла врезается в вену;
пустой слайд застрявший внутри
и он крутится день ото дня, в бесконечных повторах.
в душном салоне витает Эрнесто Бо аромат,
черные шпильки, груда металла,
красная кровь тонкой струйкой, красное платье.
набор образов выворачивает наизнанку рулевым колесом;
на простывший твой след неотложных крестов/
никаких препаратов не хватит.
вырываю катетер,
под кожей играет набатом пыл марафонца,
скобы минут строительным степлером врезаются в десна
перегруженный мозг выдвигает табу на мысли о ней
open windows зеленых лугов,
и такую рекламу не отпустит даже архиерей
каждый шаг дается сухим/ костлявым археем
Челленджер берет старт, отрывая ступни от холодных путов батареи.
на полдник в меню батут из рисовой каши и чай
полетав, к четырем вернуться успеем
(скоро будем с тобой, не скучай)
You tear me apart;
On my lips, a ring of lipstick.
And you fly into the trenches;
As Soviet soldiers tore the once peaceful atom into parts.
They are opened with a sharp scalpel, gutted with a stethoscope;
on coals of nuclear fires
My feelings are dead/broken apart.
the ghost of the past, I close the eyelids;
come the most nightmare
In a cold sweat on the bed, I undermine,
I hear the bottles of port rang under the table.
Hands vibrate the missed call of Nokia,
collecting the diffraction of thoughts;
The gaze clings the gun on the wall
imagination draws a scarlet mark on the wallpaper and tears of relatives
When it shoots.
What is your next choice:
Batten full ice, in the frontal with KamAZ, loops, pills
I am like a manual dog, the Twitter account is tied to her phone,
The collar dug into the throat, where the keys to this fucking cage
Thin scar on the carotid artery,
Fracture of the Bersova open, displaced in 4 places;
I decay on the indoor fuck in Khrushchevs
You come with a fat dog with a patch and break my ribs,
crystalline meta/sprinkled sound
I gasp, I beat my hands on the air,
The brushes are reduced from pain, attached to the bed.
Under me is an iso -whale mattress,
The smell of alcohol in yellow/ crumpled cotton wool.
In the corner of the room, the TV through the interference broadcasts your face
The old lady with a glass for a removal would have fit in her mother;
But forcibly pushes the pills before going to bed.
The dim light bursts with a heated thread;
Brave parquet, steps in the corridors
The needle cut into a vein with a kiloton shell;
empty slide stuck inside
And he is spinning day by day, in endless repetitions.
In the stuffy salon, Ernesto Bo.
Black stilettos, pile of metal,
Red blood with a thin stream, red dress.
A set of images turns inside out the steering wheel;
on your trace of urgent crosses/
No drugs will not be enough.
I tear out the catheter
under the skin, the ardor plays the ardor of the marathon.
The brackets of minutes with a construction stapler crash into the gums
The overloaded brain puts forward a taboo on thought of her
Open Windows green meadows,
And even the bishop will not release such an advertisement
Each step is given to a dry/ bony archery
The challenger starts starting, tearing his feet from the cold butracks of the battery.
For a afternoon snack in the menu of a trampoline porridge and tea
Having been flying, we’ll have time to return to four
(Soon we will be with you, do not miss you)
On my lips, a ring of lipstick.
And you fly into the trenches;
As Soviet soldiers tore the once peaceful atom into parts.
They are opened with a sharp scalpel, gutted with a stethoscope;
on coals of nuclear fires
My feelings are dead/broken apart.
the ghost of the past, I close the eyelids;
come the most nightmare
In a cold sweat on the bed, I undermine,
I hear the bottles of port rang under the table.
Hands vibrate the missed call of Nokia,
collecting the diffraction of thoughts;
The gaze clings the gun on the wall
imagination draws a scarlet mark on the wallpaper and tears of relatives
When it shoots.
What is your next choice:
Batten full ice, in the frontal with KamAZ, loops, pills
I am like a manual dog, the Twitter account is tied to her phone,
The collar dug into the throat, where the keys to this fucking cage
Thin scar on the carotid artery,
Fracture of the Bersova open, displaced in 4 places;
I decay on the indoor fuck in Khrushchevs
You come with a fat dog with a patch and break my ribs,
crystalline meta/sprinkled sound
I gasp, I beat my hands on the air,
The brushes are reduced from pain, attached to the bed.
Under me is an iso -whale mattress,
The smell of alcohol in yellow/ crumpled cotton wool.
In the corner of the room, the TV through the interference broadcasts your face
The old lady with a glass for a removal would have fit in her mother;
But forcibly pushes the pills before going to bed.
The dim light bursts with a heated thread;
Brave parquet, steps in the corridors
The needle cut into a vein with a kiloton shell;
empty slide stuck inside
And he is spinning day by day, in endless repetitions.
In the stuffy salon, Ernesto Bo.
Black stilettos, pile of metal,
Red blood with a thin stream, red dress.
A set of images turns inside out the steering wheel;
on your trace of urgent crosses/
No drugs will not be enough.
I tear out the catheter
under the skin, the ardor plays the ardor of the marathon.
The brackets of minutes with a construction stapler crash into the gums
The overloaded brain puts forward a taboo on thought of her
Open Windows green meadows,
And even the bishop will not release such an advertisement
Each step is given to a dry/ bony archery
The challenger starts starting, tearing his feet from the cold butracks of the battery.
For a afternoon snack in the menu of a trampoline porridge and tea
Having been flying, we’ll have time to return to four
(Soon we will be with you, do not miss you)