Рэм Дигга - Настя
текст песни
42
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Рэм Дигга - Настя - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Я перевернул вазу...
Меня опять чуть не стошнило,
им на рыла сразу,
в силу спазма,
боль напряженного глаза,
все было так убого,
чопорно, грязно.
Cреди тех утех находится опасно, чисто залепить глаза пластырем наспех...
И я ебал все эти дешевые басни!
Чем не видеть,
не слышать,
что может быть прекрасней?
Но я ушел далеко от их страсти,
видимо не той масти,
забыл их эпостасии,
в своей касте,
тогда как в остальных вижу лишь никому не нужный почерк свастики...
И эту девушку запомнил я иной,
ту, которая дрожала,
играла цветами разными,
тело горело девственной виной.
И что теперь стало с Настей, с ее страстью?
____
Глаза пропали,
тертые впадины тоски и печали рвали мозги на куски и молчали.
В клубах барного дыма,
опьянев изрядно уж по щекам текла черная тушь.
Сергей, Сереженька то ли приятель,
то ли муж, что то там про чувства,
ммм, да уж, от вина стало пусто и проглотила глушь.
Настюша ну же покушай лучше там вон же меню ж!
А там глушили водку палевную,
не раз каяные,
были вбитыми в стулья,
свалены в недры сознания,
воняло драмой,
не помогали дырявые рамы,
дополняли гаму со стенами слитые дамы, шарканье стаканов, романтика выцвевшей шали, слепые взгляды, сочащийся гной из шарма,
это было рядом,
глаза смотрели в кружки,
какая досада?
Убьем ее пьяными шлюшками!
Досужие мысли, сплетни досужие, бесконечные обедни кормятся ужином, картины размыты,
распиты тары,
словно стаканы судьбы разбиты,
но разлито по новому с жаром.
Вино шептало о старом,
я уже думал спятил что ли?
Не внял во взгляде боли,
глаза из под волос не глядя кололи...
Той весной отрезали обе ноги дяде Коле...
Смотрела на маму под потолком,
глотала ком, кричала потом,
умчала потом,
отчалила с мечтами и зонтом,
оставила полный печали
маленький старенький дом.
Слезы стерты были до нельзя,
до пыли, глаза пленили на миг и закрылись,
забыли,
ворошить то нельзя как жили,
я видел жилы,
как играли скулы.
Блять, но как то все таки жили!
И эту суку я запомнил иной,
другие мысли, фразы,
смысл сказанного,
сейчас она была лицом ко мне,
но спиной,
и что теперь стало с Настей,
что за напасти?
Резаные запястья,
дырявые вены,
ампулы слепого счастья,
аура выцвела давно уже,
сожгли мосты костры разные,
места грязные.
Дрожащий подбородок уткнулся мне в плечо,
в смысле это тут не причем,
не о чем…
Она еще дарила тепло,
руками била об стол,
кричала дурочка что,
но это было не то.
Рожала в сумраке всхлипы,
дышала тяжело лишала меня показать себя суровым типом.
Но мой взгляд как враг был дик,
и лишь когда глотнул коньяк на миг я обмяк и сник...
Мне было просто жалко, жалко…
Ту комуналку,свалку,
дядь Колину кресло-качалку,
глаза трехлетнего Миши,
в них немой вопрос,
от рожденья не слышал
и рождал много слез.
Жаль письма брата,
одетого в камуфляж,
письма без адресата,
жаль этаж, жаль дом,
жаль том,
что дописан и закрыт,
долистан и зарыт,
и за кулисами унылый Настин вид...
Воздух свежий трезвил…
Да я и не пил то толком,
летел серым осколком,
от четырех сторон грозивших задавить.
Меня встречал перон,
чтобы проводить...
Меня опять чуть не стошнило,
им на рыла сразу,
в силу спазма,
боль напряженного глаза,
все было так убого,
чопорно, грязно.
Cреди тех утех находится опасно, чисто залепить глаза пластырем наспех...
И я ебал все эти дешевые басни!
Чем не видеть,
не слышать,
что может быть прекрасней?
Но я ушел далеко от их страсти,
видимо не той масти,
забыл их эпостасии,
в своей касте,
тогда как в остальных вижу лишь никому не нужный почерк свастики...
И эту девушку запомнил я иной,
ту, которая дрожала,
играла цветами разными,
тело горело девственной виной.
И что теперь стало с Настей, с ее страстью?
____
Глаза пропали,
тертые впадины тоски и печали рвали мозги на куски и молчали.
В клубах барного дыма,
опьянев изрядно уж по щекам текла черная тушь.
Сергей, Сереженька то ли приятель,
то ли муж, что то там про чувства,
ммм, да уж, от вина стало пусто и проглотила глушь.
Настюша ну же покушай лучше там вон же меню ж!
А там глушили водку палевную,
не раз каяные,
были вбитыми в стулья,
свалены в недры сознания,
воняло драмой,
не помогали дырявые рамы,
дополняли гаму со стенами слитые дамы, шарканье стаканов, романтика выцвевшей шали, слепые взгляды, сочащийся гной из шарма,
это было рядом,
глаза смотрели в кружки,
какая досада?
Убьем ее пьяными шлюшками!
Досужие мысли, сплетни досужие, бесконечные обедни кормятся ужином, картины размыты,
распиты тары,
словно стаканы судьбы разбиты,
но разлито по новому с жаром.
Вино шептало о старом,
я уже думал спятил что ли?
Не внял во взгляде боли,
глаза из под волос не глядя кололи...
Той весной отрезали обе ноги дяде Коле...
Смотрела на маму под потолком,
глотала ком, кричала потом,
умчала потом,
отчалила с мечтами и зонтом,
оставила полный печали
маленький старенький дом.
Слезы стерты были до нельзя,
до пыли, глаза пленили на миг и закрылись,
забыли,
ворошить то нельзя как жили,
я видел жилы,
как играли скулы.
Блять, но как то все таки жили!
И эту суку я запомнил иной,
другие мысли, фразы,
смысл сказанного,
сейчас она была лицом ко мне,
но спиной,
и что теперь стало с Настей,
что за напасти?
Резаные запястья,
дырявые вены,
ампулы слепого счастья,
аура выцвела давно уже,
сожгли мосты костры разные,
места грязные.
Дрожащий подбородок уткнулся мне в плечо,
в смысле это тут не причем,
не о чем…
Она еще дарила тепло,
руками била об стол,
кричала дурочка что,
но это было не то.
Рожала в сумраке всхлипы,
дышала тяжело лишала меня показать себя суровым типом.
Но мой взгляд как враг был дик,
и лишь когда глотнул коньяк на миг я обмяк и сник...
Мне было просто жалко, жалко…
Ту комуналку,свалку,
дядь Колину кресло-качалку,
глаза трехлетнего Миши,
в них немой вопрос,
от рожденья не слышал
и рождал много слез.
Жаль письма брата,
одетого в камуфляж,
письма без адресата,
жаль этаж, жаль дом,
жаль том,
что дописан и закрыт,
долистан и зарыт,
и за кулисами унылый Настин вид...
Воздух свежий трезвил…
Да я и не пил то толком,
летел серым осколком,
от четырех сторон грозивших задавить.
Меня встречал перон,
чтобы проводить...
I turned the vase upside down ...
I was almost sick again,
they immediately on the snout
due to spasm,
The pain of a tense eye
Everything was so poor
Choply, dirty.
It is dangerous for those pleasures, clean your eyes purely with a layer of haste ...
And I fucked all these cheap fables!
Than not to see,
not to hear,
What could be more beautiful?
But I went far from their passion,
Apparently the wrong suit
Forgot their epistasia,
In his caste,
Whereas in the rest I see only no one’s desired swastika handwriting ...
And I remembered this girl different
The one that trembled
I played with different flowers,
The body burned with virgin guilt.
And what has become with Nastya, with her passion now?
____
The eyes disappeared
The grated hollows of longing and sadness tore the brains to pieces and were silent.
In clubs of bar smoke,
Olarly, black mascara flowed on the cheeks.
Sergey, Serezhenka is a friend,
Either the husband, something about feelings,
Mmm, yes, the wine became empty and swallowed the wilderness.
Nastyusha well, eat better there the same menu wome!
And there they jerked vodka of the wanderer,
More than once kayani
were driven into chairs
piled in the bowels of consciousness,
stink of drama,
Disaded frames did not help,
Gamu was supplemented with the walls of merged ladies, shuffling glasses, romance of a faded shawl, blind glances, oozing pus from charm,
It was near
Eyes looked into the mugs
What is the annoyance?
Let's kill her with drunk whores!
Disracting thoughts, leisure gossip, endless impoveris feeds dinner, paintings are blurred,
Taras are bursting,
as if glasses of fate are broken,
But it is spilled in a new one with heat.
Wine whispered about the old
I was already thinking crazy or what?
Did not heed in his eyes,
Eyes from under the hair without looking stabbed ...
That spring, both legs were cut off to Uncle Kolya ...
I looked at my mother under the ceiling,
swallowed a lump, shouted later,
Sanded later,
saved with dreams and umbrella,
She left full sadness
A small old house.
The tears were erased to not,
to dust, eyes captured for a moment and closed,
forgot,
You can’t turn it like they lived
I saw the veins
How the cheekbones played.
Fuck, but somehow all the same lived!
And I remembered this bitch otherwise
Other thoughts, phrases,
The meaning of what was said
Now she was facing me,
But with his back,
And what has become with Nastya now,
What kind of misfortune?
Cut wrists,
Leaky veins,
ampoules of blind happiness,
The aura faded for a long time already,
burned the bridges of bonfires different,
The places are dirty.
A trembling chin buried my shoulder
in the sense of this, it has nothing to do with
about nothing…
She still gave warmth
I beat the table with my hands,
The fool shouted that,
But it was not that.
Gave birth to sobs in the dusk,
She breathed heavily deprived me of showing herself with a severe type.
But my look as the enemy was Dick,
And only when the brandy swallowed for a moment I went limp and wilted ...
I just felt sorry, sorry ...
That claw, landfill,
Uncle Colin’s chair chair,
The eyes of a three -year -old Misha,
They have a dumb question,
I didn't hear from birth
And he gave birth to many tears.
Sorry for the letter of the brother,
dressed in camouflage,
Letters without an addressee,
Sorry for the floor, sorry the house,
Sorry
What is completed and closed,
Dolistan and buried,
And behind the scenes dull Nastin view ...
Fresh air sober ...
Yes, I did not really drink
He flew a gray fragment,
From four sides threatened to crush.
Poron met me
To conduct ...
I was almost sick again,
they immediately on the snout
due to spasm,
The pain of a tense eye
Everything was so poor
Choply, dirty.
It is dangerous for those pleasures, clean your eyes purely with a layer of haste ...
And I fucked all these cheap fables!
Than not to see,
not to hear,
What could be more beautiful?
But I went far from their passion,
Apparently the wrong suit
Forgot their epistasia,
In his caste,
Whereas in the rest I see only no one’s desired swastika handwriting ...
And I remembered this girl different
The one that trembled
I played with different flowers,
The body burned with virgin guilt.
And what has become with Nastya, with her passion now?
____
The eyes disappeared
The grated hollows of longing and sadness tore the brains to pieces and were silent.
In clubs of bar smoke,
Olarly, black mascara flowed on the cheeks.
Sergey, Serezhenka is a friend,
Either the husband, something about feelings,
Mmm, yes, the wine became empty and swallowed the wilderness.
Nastyusha well, eat better there the same menu wome!
And there they jerked vodka of the wanderer,
More than once kayani
were driven into chairs
piled in the bowels of consciousness,
stink of drama,
Disaded frames did not help,
Gamu was supplemented with the walls of merged ladies, shuffling glasses, romance of a faded shawl, blind glances, oozing pus from charm,
It was near
Eyes looked into the mugs
What is the annoyance?
Let's kill her with drunk whores!
Disracting thoughts, leisure gossip, endless impoveris feeds dinner, paintings are blurred,
Taras are bursting,
as if glasses of fate are broken,
But it is spilled in a new one with heat.
Wine whispered about the old
I was already thinking crazy or what?
Did not heed in his eyes,
Eyes from under the hair without looking stabbed ...
That spring, both legs were cut off to Uncle Kolya ...
I looked at my mother under the ceiling,
swallowed a lump, shouted later,
Sanded later,
saved with dreams and umbrella,
She left full sadness
A small old house.
The tears were erased to not,
to dust, eyes captured for a moment and closed,
forgot,
You can’t turn it like they lived
I saw the veins
How the cheekbones played.
Fuck, but somehow all the same lived!
And I remembered this bitch otherwise
Other thoughts, phrases,
The meaning of what was said
Now she was facing me,
But with his back,
And what has become with Nastya now,
What kind of misfortune?
Cut wrists,
Leaky veins,
ampoules of blind happiness,
The aura faded for a long time already,
burned the bridges of bonfires different,
The places are dirty.
A trembling chin buried my shoulder
in the sense of this, it has nothing to do with
about nothing…
She still gave warmth
I beat the table with my hands,
The fool shouted that,
But it was not that.
Gave birth to sobs in the dusk,
She breathed heavily deprived me of showing herself with a severe type.
But my look as the enemy was Dick,
And only when the brandy swallowed for a moment I went limp and wilted ...
I just felt sorry, sorry ...
That claw, landfill,
Uncle Colin’s chair chair,
The eyes of a three -year -old Misha,
They have a dumb question,
I didn't hear from birth
And he gave birth to many tears.
Sorry for the letter of the brother,
dressed in camouflage,
Letters without an addressee,
Sorry for the floor, sorry the house,
Sorry
What is completed and closed,
Dolistan and buried,
And behind the scenes dull Nastin view ...
Fresh air sober ...
Yes, I did not really drink
He flew a gray fragment,
From four sides threatened to crush.
Poron met me
To conduct ...
Другие песни исполнителя: