Сергей Трофимов - Я живу в России
текст песни
15
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Сергей Трофимов - Я живу в России - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Где-то в Лондоне дождь поливает с утра
Мостовые, изношенных кэбами, стрит,
В пабах мест не найдёшь, и на биржах игра
Переходит в привычный британский гамбит,
Здесь порядок вещей неизменен и прост,
Как парламентский трон королевы,
И влиятельный фунт продолжает прирост
Буржуазно-имперского древа.
А я живу в России, в самой крайней точке бытия.
Я живу в России - это просто Родина моя.
В этой дикой мощи, скованной мечтами о былом,
Вряд ли станет жизнь сытней и проще, но это мой дом.
На бульваре Сен-Клер зацветает каштан,
И в Булонском лесу заблудился мистраль,
И бургундским вином багровеет стакан,
Словно вновь обретённый священный Грааль,
Здесь единый народ уважает себя
И добытую в муках свободу,
И живёт день за днём, ни о чём не скорбя,
Наживая добра год от года.
А я живу в России, в самой крайней точке бытия.
Я живу в России - это просто Родина моя.
В этой дикой мощи, скованной мечтами о былом,
Вряд ли станет жизнь сытней и проще, но это мой дом.
У меня был дружок, он уехал давно
В те края, где не ждут потрясений и бед,
Для него наша жизнь, как плохое кино,
Где бюджет не спасает бездарный сюжет,
Иногда он звонит, узнает как дела
И, услышав последние сплетни,
Не поймет, отчего мы сгораем дотла,
Чтобы снова воскреснуть из пепла.
А я живу в России, в самой крайней точке бытия.
Я живу в России - это просто Родина моя.
В этой дикой мощи, скованной мечтами о былом,
Вряд ли станет жизнь сытней и проще, но это мой дом.
Мостовые, изношенных кэбами, стрит,
В пабах мест не найдёшь, и на биржах игра
Переходит в привычный британский гамбит,
Здесь порядок вещей неизменен и прост,
Как парламентский трон королевы,
И влиятельный фунт продолжает прирост
Буржуазно-имперского древа.
А я живу в России, в самой крайней точке бытия.
Я живу в России - это просто Родина моя.
В этой дикой мощи, скованной мечтами о былом,
Вряд ли станет жизнь сытней и проще, но это мой дом.
На бульваре Сен-Клер зацветает каштан,
И в Булонском лесу заблудился мистраль,
И бургундским вином багровеет стакан,
Словно вновь обретённый священный Грааль,
Здесь единый народ уважает себя
И добытую в муках свободу,
И живёт день за днём, ни о чём не скорбя,
Наживая добра год от года.
А я живу в России, в самой крайней точке бытия.
Я живу в России - это просто Родина моя.
В этой дикой мощи, скованной мечтами о былом,
Вряд ли станет жизнь сытней и проще, но это мой дом.
У меня был дружок, он уехал давно
В те края, где не ждут потрясений и бед,
Для него наша жизнь, как плохое кино,
Где бюджет не спасает бездарный сюжет,
Иногда он звонит, узнает как дела
И, услышав последние сплетни,
Не поймет, отчего мы сгораем дотла,
Чтобы снова воскреснуть из пепла.
А я живу в России, в самой крайней точке бытия.
Я живу в России - это просто Родина моя.
В этой дикой мощи, скованной мечтами о былом,
Вряд ли станет жизнь сытней и проще, но это мой дом.
Somewhere in London, rain waters in the morning
Pavements, worn -out kabes, street
You will not find places in pubs, and the game is on exchanges
Passes into the usual British gambit,
Here the order of things is unchanged and simple,
Like the queen's parliamentary throne,
And an influential pound continues the increase
Bourgeois-imperial tree.
And I live in Russia, at the very extreme point of being.
I live in Russia - it's just my homeland.
In this wild power, constrained by the dreams of the past,
It is unlikely that life will become more satisfying and easier, but this is my house.
On the boulevard, Saint-Clair blooms a chestnut,
And Mistral got lost in the Bolest Forest,
And Burgundian wine has a glass of bugrosing,
Like a newly acquired sacred Grail,
Here the one people respect themselves
And the freedom in torment,
And the day lives after day, not mourning about anything,
Beeing good year from year to year.
And I live in Russia, at the very extreme point of being.
I live in Russia - it's just my homeland.
In this wild power, constrained by the dreams of the past,
It is unlikely that life will become more satisfying and easier, but this is my house.
I had a friend, he left for a long time
To those lands where shocks and troubles are not waiting for,
For him, our life is like a bad movie,
Where the budget does not save the mediocre plot,
Sometimes he calls, finds out how to do
And having heard the last gossip,
Will not understand why we are burning to the ground,
To resurrect from the ashes again.
And I live in Russia, at the very extreme point of being.
I live in Russia - it's just my homeland.
In this wild power, constrained by the dreams of the past,
It is unlikely that life will become more satisfying and easier, but this is my house.
Pavements, worn -out kabes, street
You will not find places in pubs, and the game is on exchanges
Passes into the usual British gambit,
Here the order of things is unchanged and simple,
Like the queen's parliamentary throne,
And an influential pound continues the increase
Bourgeois-imperial tree.
And I live in Russia, at the very extreme point of being.
I live in Russia - it's just my homeland.
In this wild power, constrained by the dreams of the past,
It is unlikely that life will become more satisfying and easier, but this is my house.
On the boulevard, Saint-Clair blooms a chestnut,
And Mistral got lost in the Bolest Forest,
And Burgundian wine has a glass of bugrosing,
Like a newly acquired sacred Grail,
Here the one people respect themselves
And the freedom in torment,
And the day lives after day, not mourning about anything,
Beeing good year from year to year.
And I live in Russia, at the very extreme point of being.
I live in Russia - it's just my homeland.
In this wild power, constrained by the dreams of the past,
It is unlikely that life will become more satisfying and easier, but this is my house.
I had a friend, he left for a long time
To those lands where shocks and troubles are not waiting for,
For him, our life is like a bad movie,
Where the budget does not save the mediocre plot,
Sometimes he calls, finds out how to do
And having heard the last gossip,
Will not understand why we are burning to the ground,
To resurrect from the ashes again.
And I live in Russia, at the very extreme point of being.
I live in Russia - it's just my homeland.
In this wild power, constrained by the dreams of the past,
It is unlikely that life will become more satisfying and easier, but this is my house.
Другие песни исполнителя: