Слобода - Еврейское казачество восстало
текст песни
35
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Слобода - Еврейское казачество восстало - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Вперед друзья, вперед пора настала,
Канун исхода празднует народ.
Еврейское казачество восстало,
В Биробиджане был переворот.
В казачий круг сошлись мы втихомолку,
Блюдя законы всех великих смут,
Прикрыли мы папахами ермолки,
и к седлам приторочили талмуд.
Никто не шел на должность атамана,
Ведь атаман поскачет первым в бой,
Потом избрали Лёву Блейзермана,
Он взял за это денег боже ж мой.
А есаулом выбрали мы Каца,
За твердость духа и огромный нос,
Он в знамя нам не разрешал сморкаться,
И отвечать вопросом на вопрос.
Вот грянул бой, а что мы можем сделать,
Кругом враги, а вдруг они сильней,
Свои ряды мы развернули смело,
И боевых пришпорили коней.
Мы мчались в тыл, как полем черный вихрь,
Решив, что смерть не люба казаку,
Как развевались пейсы наши лихо,
Сплетаясь с гривой конской на скаку,
Наш атаман догнал нас на кобыле,
Я умоляю в бой вернуться вас,
А кони были в перхоти и в мыле,
И казаки не слухали приказ.
Тут вышел Кац, Шалом браты-казаки,
Кто в бой пойдёть представлю к орденам,
А тот кто откупился от атаки,
Тот подвозить снаряды будет нам.
Мы не сдались на уговоры эти,
Там пулемет, а кто у нас герой,
Наш Рабинович скрылся в лазарете,
Сказав, что ранен прямо в геморрой.
На нас врагов надвинулась лавина,
Ряды штыков, огня свинцовый шквал,
Мы защищали нашего раввина,
Он бойко нам патроны продавал.
Но враг силен и были мы разбиты,
Едва успевши распродать обоз,
Мы записались все в антисемиты,
Так был решён еврейский наш вопрос.
Канун исхода празднует народ.
Еврейское казачество восстало,
В Биробиджане был переворот.
В казачий круг сошлись мы втихомолку,
Блюдя законы всех великих смут,
Прикрыли мы папахами ермолки,
и к седлам приторочили талмуд.
Никто не шел на должность атамана,
Ведь атаман поскачет первым в бой,
Потом избрали Лёву Блейзермана,
Он взял за это денег боже ж мой.
А есаулом выбрали мы Каца,
За твердость духа и огромный нос,
Он в знамя нам не разрешал сморкаться,
И отвечать вопросом на вопрос.
Вот грянул бой, а что мы можем сделать,
Кругом враги, а вдруг они сильней,
Свои ряды мы развернули смело,
И боевых пришпорили коней.
Мы мчались в тыл, как полем черный вихрь,
Решив, что смерть не люба казаку,
Как развевались пейсы наши лихо,
Сплетаясь с гривой конской на скаку,
Наш атаман догнал нас на кобыле,
Я умоляю в бой вернуться вас,
А кони были в перхоти и в мыле,
И казаки не слухали приказ.
Тут вышел Кац, Шалом браты-казаки,
Кто в бой пойдёть представлю к орденам,
А тот кто откупился от атаки,
Тот подвозить снаряды будет нам.
Мы не сдались на уговоры эти,
Там пулемет, а кто у нас герой,
Наш Рабинович скрылся в лазарете,
Сказав, что ранен прямо в геморрой.
На нас врагов надвинулась лавина,
Ряды штыков, огня свинцовый шквал,
Мы защищали нашего раввина,
Он бойко нам патроны продавал.
Но враг силен и были мы разбиты,
Едва успевши распродать обоз,
Мы записались все в антисемиты,
Так был решён еврейский наш вопрос.
Friends forward, it's time for the time
The eve of the outcome celebrates the people.
The Jewish Cossacks rebelled
There was a coup in Birobidzhan.
We came down to the Cossack circle quietly,
Stesping the laws of all great troubles,
We covered Yermolka with dadies,
And the Talmud was trimmed to the saddles.
No one was to the position of chieftain,
After all, the chieftain will jump first into battle,
Then they chose Leva Blazerman,
He took my money for this.
And we chose katsu, we chose,
For the hardness of the spirit and a huge nose,
He did not allow us to blow my nose in the banner,
And answer the question with a question.
Here the battle struck, and what can we do,
Around enemies, and suddenly they are stronger,
We turned our ranks boldly,
And the fighters spurred the horses.
We rushed to the rear, like a black whirlwind field,
Deciding that death is not Lyuba Cossack,
How our lands fluttered,
Weaving with the horse’s mane for a gallop,
Our chieftain caught up with us on the mare,
I beg you to return to the battle,
And the horses were in dandruff and soap,
And the Cossacks did not listen to the order.
Then Katz came out, a shawl of brothers-Cossacks,
Who will go into battle present to the orders,
And the one who has bought from the attack,
He will bring the shells to us.
We did not give up these persuasion,
There is a machine gun, and who is the hero we have,
Our Rabinovich disappeared into the infirmary,
Having said that he was wounded right in hemorrhoids.
An avalanche of enemies overturned on us,
Rows of bayonets, firing a lead flurry,
We defended our rabbi,
He briskly sold us cartridges.
But the enemy is strong and we were broken,
Barely having time to sell the convoy,
We signed up all in anti -Semites,
So our Jewish question was resolved.
The eve of the outcome celebrates the people.
The Jewish Cossacks rebelled
There was a coup in Birobidzhan.
We came down to the Cossack circle quietly,
Stesping the laws of all great troubles,
We covered Yermolka with dadies,
And the Talmud was trimmed to the saddles.
No one was to the position of chieftain,
After all, the chieftain will jump first into battle,
Then they chose Leva Blazerman,
He took my money for this.
And we chose katsu, we chose,
For the hardness of the spirit and a huge nose,
He did not allow us to blow my nose in the banner,
And answer the question with a question.
Here the battle struck, and what can we do,
Around enemies, and suddenly they are stronger,
We turned our ranks boldly,
And the fighters spurred the horses.
We rushed to the rear, like a black whirlwind field,
Deciding that death is not Lyuba Cossack,
How our lands fluttered,
Weaving with the horse’s mane for a gallop,
Our chieftain caught up with us on the mare,
I beg you to return to the battle,
And the horses were in dandruff and soap,
And the Cossacks did not listen to the order.
Then Katz came out, a shawl of brothers-Cossacks,
Who will go into battle present to the orders,
And the one who has bought from the attack,
He will bring the shells to us.
We did not give up these persuasion,
There is a machine gun, and who is the hero we have,
Our Rabinovich disappeared into the infirmary,
Having said that he was wounded right in hemorrhoids.
An avalanche of enemies overturned on us,
Rows of bayonets, firing a lead flurry,
We defended our rabbi,
He briskly sold us cartridges.
But the enemy is strong and we were broken,
Barely having time to sell the convoy,
We signed up all in anti -Semites,
So our Jewish question was resolved.
Другие песни исполнителя: