Соль Земли - Костры моего детства
текст песни
30
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Соль Земли - Костры моего детства - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
В священном безобразии старости, немощи, слабости
Кричат. Досталось им! Сколько до ста осталось?
Он годы складывал в века,
И чья рука поднимется на старика?
Нам нарекали имена родители,
И дети видели ангелов хранителей.
Для удивительных открытий столько мест.
А когда глядишь на мир только чистым оком детства...
Апрель моей судьбы. Солнце не прячут тучи,
Лишь грели бы лучи благополучия,
Когда получки на всё самые лучшее
Хватало, хохотал отец, улыбалась мама.
Но их обманут, в народ стрелял ОМОН.
В тот год вдруг рухнул красный вавилон,
И деньги - бумага туалетная один рулон,
И жёлто-синие киоски "Лотто-Миллион".
Он ненавидел тихо рынок тот на Выхино за вещи,
Но у нищих нет портных.
А вот и "Отдых", пешком до дома
У аэродрома, там хибары и хоромы.
Для Артёма такой огромный мир.
Двор анимированный фильмы заменил собой.
Он редко приходил обедать,
Он стал поэтом в этом лунном гетто.
Везде пиздец какой-то, но мы местные,
Мы из другого теста естественно.
За безответственность порол отец меня,
А я палил костры моего детства.
Мы в хип-хопе по уши, мы к рэпу приговорены.
Что ты можешь против местных, коренных?
Стань сильней, повзрослей и поумней.
Не грусти, это режется зуб мудрости.
Не убивая, в память вбивая сваи.
Не помню точно, помню только местами.
Худые кулаки обмотаны бинтами.
По подворотням с пацанами эхом крики: "Стоять!".
В голову ударов пять. Блядь, мне уже не встать.
Сейчас замесят. Когда, блин, это было?
Наверное, назад лет десять. Не для наживы,
Прикинь, блин, за нашивку голимые фаши.
Или на "Касте", как все московские съебались,
Ну а мы остались отдуваться.
И по хер правые там прут на нас или левые,
Нам по пятнадцать и мы такие смелые.
И водка греет где-то на аллее,
И с "Балтикой девяткой" становиться теплее.
Потом по подвалам, а дома с перегаром.
Какие конкуренты, когда ты отхватил конкретно?
Я ж говорю: помню фрагменты.
Я в дутике, а от в дублёнке,
Идём в Алёнке,
И поздравления в кармане на болванке.
Я на соседа пру в разгаре этой пьянки.
Может тогда прозвали меня Танком
Или в другой раз может, но чувствую под кожей.
Ты это видел тоже?
И если я что-то забуду Малый мне поможет. Саграда мне поможет.
На этой фотке от нас приятно пахнет водкой,
Ребята одногодки, парни с подбородками,
Коротких пять стрижек, я тот который пониже,
А это мы с Мишей. (?)
Пишем эти темы на хате в тесноте мы,
И не берём в отеле номера отдельные.
Дым коромыслом. Я в рэпе местный, ты - турист.
Бескомпромиссный, как комиссар, как коммунист.
И пускай не стало рядом тех, кто был мне дорог.
Дай вам Бог, и пусть из всех вас выйдет толк.
Волк смотрит мне в глаза, готовый на рывок,
Но я не делаю шагов назад, а раньше мог!
Сколько ж можно ходить вокруг да около?
Город Бога, строго. Эта хуйня жестокая.
Скольких она сломала, хотя давала шанс.
Саграда, Рома, Малый это не про нас.
Меня не кинет, не продаст никто из близких.
На этом диске те кто ищет, но не заискивает.
Искренние выстрелы, всё самое-самое.
Кто там, мама? О, это Митёк Тот Самый!
Мы в хип-хопе по уши, мы к рэпу приговорены.
Что ты можешь против местных, коренных?
Стань сильней, повзрослей и поумней.
Не грусти, это режется зуб мудрости.
Везде пиздец какой-то, но мы местные,
Мы из другого теста естественно.
За безответственность порол отец меня,
А я палил костры моего детства.
Кричат. Досталось им! Сколько до ста осталось?
Он годы складывал в века,
И чья рука поднимется на старика?
Нам нарекали имена родители,
И дети видели ангелов хранителей.
Для удивительных открытий столько мест.
А когда глядишь на мир только чистым оком детства...
Апрель моей судьбы. Солнце не прячут тучи,
Лишь грели бы лучи благополучия,
Когда получки на всё самые лучшее
Хватало, хохотал отец, улыбалась мама.
Но их обманут, в народ стрелял ОМОН.
В тот год вдруг рухнул красный вавилон,
И деньги - бумага туалетная один рулон,
И жёлто-синие киоски "Лотто-Миллион".
Он ненавидел тихо рынок тот на Выхино за вещи,
Но у нищих нет портных.
А вот и "Отдых", пешком до дома
У аэродрома, там хибары и хоромы.
Для Артёма такой огромный мир.
Двор анимированный фильмы заменил собой.
Он редко приходил обедать,
Он стал поэтом в этом лунном гетто.
Везде пиздец какой-то, но мы местные,
Мы из другого теста естественно.
За безответственность порол отец меня,
А я палил костры моего детства.
Мы в хип-хопе по уши, мы к рэпу приговорены.
Что ты можешь против местных, коренных?
Стань сильней, повзрослей и поумней.
Не грусти, это режется зуб мудрости.
Не убивая, в память вбивая сваи.
Не помню точно, помню только местами.
Худые кулаки обмотаны бинтами.
По подворотням с пацанами эхом крики: "Стоять!".
В голову ударов пять. Блядь, мне уже не встать.
Сейчас замесят. Когда, блин, это было?
Наверное, назад лет десять. Не для наживы,
Прикинь, блин, за нашивку голимые фаши.
Или на "Касте", как все московские съебались,
Ну а мы остались отдуваться.
И по хер правые там прут на нас или левые,
Нам по пятнадцать и мы такие смелые.
И водка греет где-то на аллее,
И с "Балтикой девяткой" становиться теплее.
Потом по подвалам, а дома с перегаром.
Какие конкуренты, когда ты отхватил конкретно?
Я ж говорю: помню фрагменты.
Я в дутике, а от в дублёнке,
Идём в Алёнке,
И поздравления в кармане на болванке.
Я на соседа пру в разгаре этой пьянки.
Может тогда прозвали меня Танком
Или в другой раз может, но чувствую под кожей.
Ты это видел тоже?
И если я что-то забуду Малый мне поможет. Саграда мне поможет.
На этой фотке от нас приятно пахнет водкой,
Ребята одногодки, парни с подбородками,
Коротких пять стрижек, я тот который пониже,
А это мы с Мишей. (?)
Пишем эти темы на хате в тесноте мы,
И не берём в отеле номера отдельные.
Дым коромыслом. Я в рэпе местный, ты - турист.
Бескомпромиссный, как комиссар, как коммунист.
И пускай не стало рядом тех, кто был мне дорог.
Дай вам Бог, и пусть из всех вас выйдет толк.
Волк смотрит мне в глаза, готовый на рывок,
Но я не делаю шагов назад, а раньше мог!
Сколько ж можно ходить вокруг да около?
Город Бога, строго. Эта хуйня жестокая.
Скольких она сломала, хотя давала шанс.
Саграда, Рома, Малый это не про нас.
Меня не кинет, не продаст никто из близких.
На этом диске те кто ищет, но не заискивает.
Искренние выстрелы, всё самое-самое.
Кто там, мама? О, это Митёк Тот Самый!
Мы в хип-хопе по уши, мы к рэпу приговорены.
Что ты можешь против местных, коренных?
Стань сильней, повзрослей и поумней.
Не грусти, это режется зуб мудрости.
Везде пиздец какой-то, но мы местные,
Мы из другого теста естественно.
За безответственность порол отец меня,
А я палил костры моего детства.
In the sacred outrages of old age, weakness, weaknesses
Shouting. They got it! How much is up to a hundred left?
He has stood up for years,
And whose hand will rise on the old man?
Our parents called us names,
And the children saw the angels of the keepers.
There are so many places for amazing discoveries.
And when you look at the world only with a pure eye of childhood ...
April of my fate. The sun does not hide the clouds
Only the rays of prosperity would be warmed up
When pays are all the best
Enough, the father laughed, my mother smiled.
But they will be deceived, riot police shot at the people.
In that year, Red Babylon suddenly collapsed,
And money - toilet paper one roll,
And the yellow-blue kiosks "Lotto-Million".
He hated the market quietly on Vykhino for things,
But the beggars have no tailors.
And here is the "rest", on foot to home
The airfield, there are chibara and mansions.
For Artyom, such a huge world.
Animated films replaced the courtyard.
He rarely came to dinner
He became a poet in this lunar ghetto.
Everywhere fucked up, but we are local
We are natural from another test.
For irresponsibility, my father poured me,
And I fired the bonfires of my childhood.
We are in hip-hop by ears, we are sentenced to rap.
What can you against local, indigenous ones?
Become stronger, mature and smarter.
Do not be sad, it is cut to a tooth of wisdom.
Without killing, driving piles into memory.
I don’t remember exactly, I only remember in places.
Skinny fists are wrapped in bandages.
According to the gateway with the boys, the shouts of the shouts: "Stand!".
There are five strokes in the head. Fuck, I can’t get up anymore.
Now they will be swept. When, damn it, was that?
Probably ten years. Not for profit
Take a damn, damn it for the strip of drunken fesions.
Or at the "Casta", as all Moscow were fucked,
Well, we stayed to puff.
And the right dick there is a rod there or left,
We are fifteen and we are so brave.
And vodka warms somewhere on the alley,
And with the Baltic nine becomes warmer.
Then on the basements, and at home with fumes.
What competitors when you grabbed specifically?
Well, I say: I remember fragments.
I'm in Dutik, and from in the sheepskin coat,
We go to Alyonka,
And congratulations in the pocket on the blank.
I am a neighbor in the midst of this booze.
Maybe then they called me a tank
Or another time it can, but I feel under my skin.
Have you seen it too?
And if I forget something, a small one will help me. Sagrada will help me.
In this photo, it smells of vodka pleasantly from us,
The guys are the same, guys with chins,
Short five haircuts, I am the one that is lower
And this is Misha and I. (?)
We write these topics on the hut in crowded, we, we,
And we do not take the rooms in the hotel.
Smoke rocker. I'm a local rapper, you are a tourist.
Uncompromising, as a commissar, as a communist.
And let them not be close to those who were dear to me.
God give you, and let it come of all of you.
The wolf looks into my eyes, ready for a jerk,
But I don’t take steps back, but I could!
How much can you walk around?
The city of God, strictly. This bullshit is cruel.
How many she broke, although she gave a chance.
Sagrada, Roma, small is not about us.
He will not throw me, none of the loved ones will sell me.
On this disk, those who are looking for, but do not beat.
Sincere shots, all the most.
Who is there, mom? Oh, this is the same one!
We are in hip-hop by ears, we are sentenced to rap.
What can you against local, indigenous ones?
Become stronger, mature and smarter.
Do not be sad, it is cut to a tooth of wisdom.
Everywhere fucked up, but we are local
We are natural from another test.
For irresponsibility, my father poured me,
And I fired the bonfires of my childhood.
Shouting. They got it! How much is up to a hundred left?
He has stood up for years,
And whose hand will rise on the old man?
Our parents called us names,
And the children saw the angels of the keepers.
There are so many places for amazing discoveries.
And when you look at the world only with a pure eye of childhood ...
April of my fate. The sun does not hide the clouds
Only the rays of prosperity would be warmed up
When pays are all the best
Enough, the father laughed, my mother smiled.
But they will be deceived, riot police shot at the people.
In that year, Red Babylon suddenly collapsed,
And money - toilet paper one roll,
And the yellow-blue kiosks "Lotto-Million".
He hated the market quietly on Vykhino for things,
But the beggars have no tailors.
And here is the "rest", on foot to home
The airfield, there are chibara and mansions.
For Artyom, such a huge world.
Animated films replaced the courtyard.
He rarely came to dinner
He became a poet in this lunar ghetto.
Everywhere fucked up, but we are local
We are natural from another test.
For irresponsibility, my father poured me,
And I fired the bonfires of my childhood.
We are in hip-hop by ears, we are sentenced to rap.
What can you against local, indigenous ones?
Become stronger, mature and smarter.
Do not be sad, it is cut to a tooth of wisdom.
Without killing, driving piles into memory.
I don’t remember exactly, I only remember in places.
Skinny fists are wrapped in bandages.
According to the gateway with the boys, the shouts of the shouts: "Stand!".
There are five strokes in the head. Fuck, I can’t get up anymore.
Now they will be swept. When, damn it, was that?
Probably ten years. Not for profit
Take a damn, damn it for the strip of drunken fesions.
Or at the "Casta", as all Moscow were fucked,
Well, we stayed to puff.
And the right dick there is a rod there or left,
We are fifteen and we are so brave.
And vodka warms somewhere on the alley,
And with the Baltic nine becomes warmer.
Then on the basements, and at home with fumes.
What competitors when you grabbed specifically?
Well, I say: I remember fragments.
I'm in Dutik, and from in the sheepskin coat,
We go to Alyonka,
And congratulations in the pocket on the blank.
I am a neighbor in the midst of this booze.
Maybe then they called me a tank
Or another time it can, but I feel under my skin.
Have you seen it too?
And if I forget something, a small one will help me. Sagrada will help me.
In this photo, it smells of vodka pleasantly from us,
The guys are the same, guys with chins,
Short five haircuts, I am the one that is lower
And this is Misha and I. (?)
We write these topics on the hut in crowded, we, we,
And we do not take the rooms in the hotel.
Smoke rocker. I'm a local rapper, you are a tourist.
Uncompromising, as a commissar, as a communist.
And let them not be close to those who were dear to me.
God give you, and let it come of all of you.
The wolf looks into my eyes, ready for a jerk,
But I don’t take steps back, but I could!
How much can you walk around?
The city of God, strictly. This bullshit is cruel.
How many she broke, although she gave a chance.
Sagrada, Roma, small is not about us.
He will not throw me, none of the loved ones will sell me.
On this disk, those who are looking for, but do not beat.
Sincere shots, all the most.
Who is there, mom? Oh, this is the same one!
We are in hip-hop by ears, we are sentenced to rap.
What can you against local, indigenous ones?
Become stronger, mature and smarter.
Do not be sad, it is cut to a tooth of wisdom.
Everywhere fucked up, but we are local
We are natural from another test.
For irresponsibility, my father poured me,
And I fired the bonfires of my childhood.
Другие песни исполнителя: