стишок про писюна - писюн и его семья
текст песни
37
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
стишок про писюна - писюн и его семья - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Когда мы с Мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса. Человеком он был неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), тока он не засыпал, а залипал. Наглухо причём. То есть сначала он во что-то фтыкал, а потом ни с того, ни с сего стопорился и пускал слюну. Приходил в себя только после того, как весь класс с криками "зырьте, ребза, у придурка опять батарейки сели!" начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и подсрачники под сраку. За глаза его называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому обозвали Стасика нейтрально - Писюном.
Скоро в школе появилась и Писюнова Мама, которая почему-то слёту записала нас с Мишей в Писюновские друзья и много чего нам про него поведала. Оказалось, был целый список вещей типа "циклично-движущихся, объектов" и "изображений с яркой цветовой гаммой", - которые Писюну нежелательно было наблюдать вообще, а то была опасность впасть в конкретный долговременный ступор или хуй его знает чего ещё. Остаток того учебного дня Миша провёл в тщетных потугах ввести Писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед ебалом цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально смотрел в глаза. Хуй там. Писюн не поддавался.
После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими несрастухами Миша сурово, как блять товарищ Берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей блять пост-модернизма, привезённый из каково-то Чуркестана. Это сейчас, с высоты, так сказать, своего опыта, я понимаю, что на этом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными средствами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, что это пять зелёных всадников ловят чёрную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда Миша надевал эту паранойю, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навязчивое желание обхватив голову руками бежать нахуй прочь с криками типа: "Нет! Нет! Только не мой мозг, ёбаные пришельцы!". Стоило Мише выйти в этом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаться в стороны, забывая о чём тока что думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поэтому я старался смотреть по возможности в пол. То есть, как вы понимаете, на блёкло-сером раздевалочном фоне Мишин свитер нихуёво так выделялся. Да хули там, скажу больше - не существует в природе вообще такого фона, на котором этот ебучий аксессуар не выделялся бы. Хотя если вы нароете где-нибудь летающую тарелку с огромной надписью «ЗЕМЛЯНЕ!МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ!» - то можете смело, одев Мишин свитер, встать рядом - такие вещи идеально дополняют друг друга.
Красное пятно блякнуло что-то вроде "счастливо, пацаны" и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел Писюна. У Писюна было такое ебало, как будто он всю ночь ловил чёрную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо мной типа заёбанный - с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я его минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер нахуй.
Была у Писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно пизданутое животное - впиливалась с разбегу в стены, промахивалась нахуй мимо миски с молоком харей в пол, корчила непонятные рожи. Дусей, кстати, она была чиста формально, поскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на "пошла на хуй". В общем Дуся была не жилец в любом случае - каску у неё снесло при рождении, и по законам природы она должна была скопытиться к чёрту ещё в раннем детстве, когда вместо титьки тыкалась харей маме в жопу - но тут, блять, в планы естественного отбора вмешался известный гринписовец Писюн. Дефек
Скоро в школе появилась и Писюнова Мама, которая почему-то слёту записала нас с Мишей в Писюновские друзья и много чего нам про него поведала. Оказалось, был целый список вещей типа "циклично-движущихся, объектов" и "изображений с яркой цветовой гаммой", - которые Писюну нежелательно было наблюдать вообще, а то была опасность впасть в конкретный долговременный ступор или хуй его знает чего ещё. Остаток того учебного дня Миша провёл в тщетных потугах ввести Писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед ебалом цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально смотрел в глаза. Хуй там. Писюн не поддавался.
После уроков мы втроём уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими несрастухами Миша сурово, как блять товарищ Берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей блять пост-модернизма, привезённый из каково-то Чуркестана. Это сейчас, с высоты, так сказать, своего опыта, я понимаю, что на этом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными средствами был изображён героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, что это пять зелёных всадников ловят чёрную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда Миша надевал эту паранойю, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навязчивое желание обхватив голову руками бежать нахуй прочь с криками типа: "Нет! Нет! Только не мой мозг, ёбаные пришельцы!". Стоило Мише выйти в этом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаться в стороны, забывая о чём тока что думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поэтому я старался смотреть по возможности в пол. То есть, как вы понимаете, на блёкло-сером раздевалочном фоне Мишин свитер нихуёво так выделялся. Да хули там, скажу больше - не существует в природе вообще такого фона, на котором этот ебучий аксессуар не выделялся бы. Хотя если вы нароете где-нибудь летающую тарелку с огромной надписью «ЗЕМЛЯНЕ!МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ!» - то можете смело, одев Мишин свитер, встать рядом - такие вещи идеально дополняют друг друга.
Красное пятно блякнуло что-то вроде "счастливо, пацаны" и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел Писюна. У Писюна было такое ебало, как будто он всю ночь ловил чёрную рыбу с зелёными всадниками и теперь стоял передо мной типа заёбанный - с подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я его минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер нахуй.
Была у Писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно пизданутое животное - впиливалась с разбегу в стены, промахивалась нахуй мимо миски с молоком харей в пол, корчила непонятные рожи. Дусей, кстати, она была чиста формально, поскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на "пошла на хуй". В общем Дуся была не жилец в любом случае - каску у неё снесло при рождении, и по законам природы она должна была скопытиться к чёрту ещё в раннем детстве, когда вместо титьки тыкалась харей маме в жопу - но тут, блять, в планы естественного отбора вмешался известный гринписовец Писюн. Дефек
When Misha and I studied in the sixth grade, Stas was brought to us. He was inadequate man, but it seems like it was not his fault. He suffered from some deviations such as narcolence (when people fall asleep unexpectedly), he did not fall asleep, but stuck. Tightly. That is, at first he flashed something, and then for no reason he stopped and let him down with saliva. He came to his senses only after the whole class with shouts "Zyr, Rebza, at the moron again the batteries sat!" He began to talk to him by the slap under the back of his head and the fragments for the slander. He was called a fool for his eyes, but saying this was somehow offensive in the face, so Stasik was called neutrally - Pisyun.
Soon a mother appeared at school, who for some reason wrote down Misha and I in Pisyun's friends and told us a lot about him. It turned out that there was a whole list of things like “cyclic -sliding, objects” and “images with a bright color scheme” - which it was undesirable to observe the pussy in general, otherwise there was a danger of falling into a specific long -term stupor or a dick knows what else. Misha spent the rest of that academic day in vain attempts to introduce pussy in a coma - he walked around him, depicting a cyclically moving object, and at equal intervals of time he turned with colored pencils in front of the fucking, depicting a bright color scheme. He periodically stared into his eyes. Dick there. Pisyun did not give in.
After the lessons, the three of us were already in the locker room. Misha is severely annoyed by such unasteihs, like a fucking comrade Beria, he pulled on himself his beloved miracle-seeker, the apogee fucking post-Modernism, brought from Kakovo Churkestan. This is now, from a height, so to speak, my experience, I understand that on this subject of clothing by the Tajik weavers, part -time addicts and color blinds, artistic remedies depicted a heroin parish, but at that time we were sacredly sure that these were five green Riders catch black fish in a red field under the scorching purple sun. Whenever Misha put on this paranoia, turning into a continuous red-violet spot, I had an obsessive desire to clasp my head with my hands to run away from screams like: "No! No! But not my brain, fucking aliens!". As soon as Misha went out into this sweater in the street, the passers -by began to shy away to the sides, forgetting what the current thought about, the young children began to cry, and young young ladies were abundantly menstrued. I personally, like some of our friends, the sweater caused attacks of nausea and dizziness, so I tried to look at the floor if possible. That is, as you know, on a sparkle-series, the cutting background of Mishin Sweater Nimyuovo stood out so. Yes, huli there, I will say more - there is no such background in nature at all that this fucking accessory would not stand out. Although if you live a flying saucer somewhere with a huge inscription "Earthlings! We came in peace!" - You can safely, dressing Mishin sweater, stand next to - such things perfectly complement each other.
Something like "happily, boys" and sailed towards the exit, a red spot. Turning my eyes from the floor, I saw Pisyun. Pisyun had such fucked, as if he had caught black fish with green horsemen all night and now stood in front of me like a chopped one - with a butter of his legs, an open lip and a blunt look. At that time, he was thoroughly chipped, I pumped him out for 15 minutes. Misha said to burn the sweater fuck.
Pisyun had a cat, they called Dusya. Dusya was a mercilessly pussy animal - it was shipped with a run into the walls, a fucking bang past a bowl of milk on the floor, made incomprehensible faces. Dussey, by the way, was pure formally, because she spoke to Dusu and Vasya and Petya, and “went to the dick”. In general, Dusya was not a tenant in any case - her helmet was demolished at birth, and according to the laws of nature, she was supposed to accumulate to hell even in early childhood, when instead of a little one, a darling poked in her mother in the ass - but here, fucking, in the plans of natural selection The famous Greenpeiser Pisyun intervened. Defect
Soon a mother appeared at school, who for some reason wrote down Misha and I in Pisyun's friends and told us a lot about him. It turned out that there was a whole list of things like “cyclic -sliding, objects” and “images with a bright color scheme” - which it was undesirable to observe the pussy in general, otherwise there was a danger of falling into a specific long -term stupor or a dick knows what else. Misha spent the rest of that academic day in vain attempts to introduce pussy in a coma - he walked around him, depicting a cyclically moving object, and at equal intervals of time he turned with colored pencils in front of the fucking, depicting a bright color scheme. He periodically stared into his eyes. Dick there. Pisyun did not give in.
After the lessons, the three of us were already in the locker room. Misha is severely annoyed by such unasteihs, like a fucking comrade Beria, he pulled on himself his beloved miracle-seeker, the apogee fucking post-Modernism, brought from Kakovo Churkestan. This is now, from a height, so to speak, my experience, I understand that on this subject of clothing by the Tajik weavers, part -time addicts and color blinds, artistic remedies depicted a heroin parish, but at that time we were sacredly sure that these were five green Riders catch black fish in a red field under the scorching purple sun. Whenever Misha put on this paranoia, turning into a continuous red-violet spot, I had an obsessive desire to clasp my head with my hands to run away from screams like: "No! No! But not my brain, fucking aliens!". As soon as Misha went out into this sweater in the street, the passers -by began to shy away to the sides, forgetting what the current thought about, the young children began to cry, and young young ladies were abundantly menstrued. I personally, like some of our friends, the sweater caused attacks of nausea and dizziness, so I tried to look at the floor if possible. That is, as you know, on a sparkle-series, the cutting background of Mishin Sweater Nimyuovo stood out so. Yes, huli there, I will say more - there is no such background in nature at all that this fucking accessory would not stand out. Although if you live a flying saucer somewhere with a huge inscription "Earthlings! We came in peace!" - You can safely, dressing Mishin sweater, stand next to - such things perfectly complement each other.
Something like "happily, boys" and sailed towards the exit, a red spot. Turning my eyes from the floor, I saw Pisyun. Pisyun had such fucked, as if he had caught black fish with green horsemen all night and now stood in front of me like a chopped one - with a butter of his legs, an open lip and a blunt look. At that time, he was thoroughly chipped, I pumped him out for 15 minutes. Misha said to burn the sweater fuck.
Pisyun had a cat, they called Dusya. Dusya was a mercilessly pussy animal - it was shipped with a run into the walls, a fucking bang past a bowl of milk on the floor, made incomprehensible faces. Dussey, by the way, was pure formally, because she spoke to Dusu and Vasya and Petya, and “went to the dick”. In general, Dusya was not a tenant in any case - her helmet was demolished at birth, and according to the laws of nature, she was supposed to accumulate to hell even in early childhood, when instead of a little one, a darling poked in her mother in the ass - but here, fucking, in the plans of natural selection The famous Greenpeiser Pisyun intervened. Defect