Тибериум - Песня Пса
текст песни
29
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Тибериум - Песня Пса - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Одинокая птица над полем кружит,
Догоревшее солнце уходит с небес.
Если вздыблена шерсть и клыки что ножи,
Не чисти меня волком, стремящимся в лес.
Лопоухий щенок любит вкус молока,
А не крови, бегущей из порваных жил.
Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,
Расспроси ка сначала меня как я жил.
Я сидел на цепи и в капкан попадал,
Но к ярму привыкать не хотел и не мог.
И ошейника нет что бы я не сломал,
И цепи чтобы мой задержала рывок.
Я в кромешной ночи как в трясине тонул,
Забывая каков над землей небосвод.
Там я собственной крови с избытком хлебнул,
До чужой лишь потом докатился черед.
Я боятся отвык голубого клинка,
И стрелы с тетивы за четыре шага.
Я боюсь одного - умереть до прыжка,
Не услышав как хрустнет хребет у врага.
Не бывает на свете тропы без конца,
И следы чтоб навеки ушли в темноту.
И еще не бывает что бы я стервеца,
Не настиг на тропе и не взял на лету.
Вот бы где-нибудь в доме горел огонек,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там у двери.
Я бы спрятал клыки и улегся у ног,
Я б тихонько притронулся к детской щеке.
Я бы верно хранил, и стерег, и берег,
Просто так за любовь улыбнувшихся мне.
Но не ждут и по прежнему путь одинок,
И охота завыть вскинув морду к луне
(с) Мария Семёнова
Догоревшее солнце уходит с небес.
Если вздыблена шерсть и клыки что ножи,
Не чисти меня волком, стремящимся в лес.
Лопоухий щенок любит вкус молока,
А не крови, бегущей из порваных жил.
Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,
Расспроси ка сначала меня как я жил.
Я сидел на цепи и в капкан попадал,
Но к ярму привыкать не хотел и не мог.
И ошейника нет что бы я не сломал,
И цепи чтобы мой задержала рывок.
Я в кромешной ночи как в трясине тонул,
Забывая каков над землей небосвод.
Там я собственной крови с избытком хлебнул,
До чужой лишь потом докатился черед.
Я боятся отвык голубого клинка,
И стрелы с тетивы за четыре шага.
Я боюсь одного - умереть до прыжка,
Не услышав как хрустнет хребет у врага.
Не бывает на свете тропы без конца,
И следы чтоб навеки ушли в темноту.
И еще не бывает что бы я стервеца,
Не настиг на тропе и не взял на лету.
Вот бы где-нибудь в доме горел огонек,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там у двери.
Я бы спрятал клыки и улегся у ног,
Я б тихонько притронулся к детской щеке.
Я бы верно хранил, и стерег, и берег,
Просто так за любовь улыбнувшихся мне.
Но не ждут и по прежнему путь одинок,
И охота завыть вскинув морду к луне
(с) Мария Семёнова
A lonely bird is circling over the field,
The heavy sun leaves heaven.
If the wool and fangs are rummed with knives,
Do not clean me with a wolf striving in the forest.
Lopowed puppy loves the taste of milk,
And not the blood running from the torn veins.
If the coat is pushed, if the grin is terrible,
Questionly ask me how I lived.
I sat on the chain and got into the trap,
But I did not want to get used to the yoke and could not.
And there is no collar so that I do not break
And the chains so that mine detained a jerk.
I was drowned in a pitch night in a quagmire,
Forgetting what is the sky above the ground.
There I drank my own blood with excess,
Only then it reached the alien.
I am afraid of the blue blade,
And arrows from the bowstring for four steps.
I'm afraid of one thing - to die before the jump
Not hearing how the ridge crashes from the enemy.
There are no paths in the world without end
And the traces so that they forever go into the darkness.
And there is still so that I am a bitch
He did not overtake on the trail and did not take on the fly.
If somewhere in the house, a light burned,
If only someone was waiting for me there at the door.
I would hide fangs and lay down at the feet,
I would quietly touched the children's cheek.
I would correctly keep, and guarded, and the shore,
Just like that for the love of smiling at me.
But they still do not wait for the same way, lonely
And the hunt to howl with a raising muzzle to the moon
(c) Maria Semenova
The heavy sun leaves heaven.
If the wool and fangs are rummed with knives,
Do not clean me with a wolf striving in the forest.
Lopowed puppy loves the taste of milk,
And not the blood running from the torn veins.
If the coat is pushed, if the grin is terrible,
Questionly ask me how I lived.
I sat on the chain and got into the trap,
But I did not want to get used to the yoke and could not.
And there is no collar so that I do not break
And the chains so that mine detained a jerk.
I was drowned in a pitch night in a quagmire,
Forgetting what is the sky above the ground.
There I drank my own blood with excess,
Only then it reached the alien.
I am afraid of the blue blade,
And arrows from the bowstring for four steps.
I'm afraid of one thing - to die before the jump
Not hearing how the ridge crashes from the enemy.
There are no paths in the world without end
And the traces so that they forever go into the darkness.
And there is still so that I am a bitch
He did not overtake on the trail and did not take on the fly.
If somewhere in the house, a light burned,
If only someone was waiting for me there at the door.
I would hide fangs and lay down at the feet,
I would quietly touched the children's cheek.
I would correctly keep, and guarded, and the shore,
Just like that for the love of smiling at me.
But they still do not wait for the same way, lonely
And the hunt to howl with a raising muzzle to the moon
(c) Maria Semenova