Батишта - Весной 20-го
текст песни
18
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Батишта - Весной 20-го - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
весной двадцатого
все окончательно друг друга заебали.
такое случается раз в сто лет:
старики нацепят ордена и медали,
и чтоб не видеть этого снова, уйдут на тот свет
(приказав нам долго жить)
мы окончательно упёрлись в днище,
причём уже пятое на моем счету,
и тут, я думаю, не будет лишним мат
(вы уж простите меня за мою прямоту).
я устал спорить ртом,
нет сил потом
на правильные слова и поступки,
но это единственный способ
донести мысль,
не нарушив закон,
и не испачкать руки!
прям здесь вылью всю желчь,
что принес в пятилитровой баклажке.
кому-то покажется – “мелочь”,
но я научился читать без бумажки
ну ебануться!
как об московский асфальт мои туфли гнутся.
и как из-за безпонтового гонора
каждый второй превратился здесь в донора.
Я – рождённый на окраинах твоего Кремля разума,
как и многие, тяну от рубля до копейки эту мазу
(бля)
и у таких, как мы, мало тут шансу,
все дороги твои всё равно ведут через кассу.
В толпе слышу не речь людскую,
а обезьяньи крики.
нищета в наши души вернулась – тоскую,
кажется, наши дети влипли.
Занесите нас в чёрную книгу
или возбудитесь там уже, на Петровке!
мне всё равно – я пока покурить выйду.
фамилия — Петров (это так, для ориентировки).
и пока крутят педали по выделенной
туда-сюда из госдумы педики,
не те имена заносят в скрижали:
наших детей не они спасают, а учителя и медики
точнее то, что от них осталось.
думаю, ещё пятилетку протянем,
а там и нам за самую малость
сошьют деревянный, накрыв одеялом.
и в сотый раз перепишут учебники
в районе Лубянки всё содержание,
и врагами вдруг станут волшебники,
поймав маслину в затылок при задержании.
пожалуй, и я окажусь в этом списке —
не сейчас, возможно, чуть позже.
налей мне воды, а себе налей виски,
мне бесполезно уже печень тревожить.
как у отца моего и у матери
в том гарнизоне на Дальнем Востоке,
мой год за два идёт, нате вам!
мне почти семьдесят, я уже на пороге,
и кто там бухгалтер у них — я не знаю,
меня лишь один рассчитать сможет.
и пока мы с ним заодно, я ночами мечтаю,
люблю и пишу
до слёз и до дрожи.
все окончательно друг друга заебали.
такое случается раз в сто лет:
старики нацепят ордена и медали,
и чтоб не видеть этого снова, уйдут на тот свет
(приказав нам долго жить)
мы окончательно упёрлись в днище,
причём уже пятое на моем счету,
и тут, я думаю, не будет лишним мат
(вы уж простите меня за мою прямоту).
я устал спорить ртом,
нет сил потом
на правильные слова и поступки,
но это единственный способ
донести мысль,
не нарушив закон,
и не испачкать руки!
прям здесь вылью всю желчь,
что принес в пятилитровой баклажке.
кому-то покажется – “мелочь”,
но я научился читать без бумажки
ну ебануться!
как об московский асфальт мои туфли гнутся.
и как из-за безпонтового гонора
каждый второй превратился здесь в донора.
Я – рождённый на окраинах твоего Кремля разума,
как и многие, тяну от рубля до копейки эту мазу
(бля)
и у таких, как мы, мало тут шансу,
все дороги твои всё равно ведут через кассу.
В толпе слышу не речь людскую,
а обезьяньи крики.
нищета в наши души вернулась – тоскую,
кажется, наши дети влипли.
Занесите нас в чёрную книгу
или возбудитесь там уже, на Петровке!
мне всё равно – я пока покурить выйду.
фамилия — Петров (это так, для ориентировки).
и пока крутят педали по выделенной
туда-сюда из госдумы педики,
не те имена заносят в скрижали:
наших детей не они спасают, а учителя и медики
точнее то, что от них осталось.
думаю, ещё пятилетку протянем,
а там и нам за самую малость
сошьют деревянный, накрыв одеялом.
и в сотый раз перепишут учебники
в районе Лубянки всё содержание,
и врагами вдруг станут волшебники,
поймав маслину в затылок при задержании.
пожалуй, и я окажусь в этом списке —
не сейчас, возможно, чуть позже.
налей мне воды, а себе налей виски,
мне бесполезно уже печень тревожить.
как у отца моего и у матери
в том гарнизоне на Дальнем Востоке,
мой год за два идёт, нате вам!
мне почти семьдесят, я уже на пороге,
и кто там бухгалтер у них — я не знаю,
меня лишь один рассчитать сможет.
и пока мы с ним заодно, я ночами мечтаю,
люблю и пишу
до слёз и до дрожи.
In the spring of the twentieth
All finally fucked each other.
This happens once every hundred years:
Old people will attach orders and medals,
And so as not to see this again, they will go to the next world
(Having ordered us to live long)
We finally rested in the bottom
Moreover, the fifth in my account,
And here, I think, it will not be superfluous
(You will forgive me for my directness).
I'm tired of arguing with my mouth
There is no strength later
on the right words and actions,
But this is the only way
to convey the idea,
without violating the law,
And do not stain your hands!
I will pour all the bile here,
What brought in a five -liter eggplant.
it will seem to someone-“trifle”,
But I learned to read without a piece of paper
Well fuck!
How about Moscow asphalt my shoes bend.
And as due to bottomless fees
Every second turned here into a donor.
I am a mind born on the outskirts of your Kremlin,
like many, pulling this mase from the ruble to a penny
(fucking)
And people like us have little chance here,
All your roads still lead through the box office.
In the crowd, I hear a human speech,
And monkey screams.
Poverty returned to our souls - longing,
It seems that our children are stuck.
Bring us in a black book
Or get excited there already, on Petrovka!
I don't care - I’ll go out for now.
Surname - Petrov (this is so, for orientation).
and while pedaling on the allocated
back and forth from the State Duma of the fagot,
The wrong names are brought into the tablets:
They do not save our children, but teachers and doctors
More precisely, what remains of them.
I think we'll stretch out another five -year period,
And there we are for a little
They sew a wooden one, covering with a blanket.
And for the hundredth time they will rewrite textbooks
In the area of Lubyanka the entire content,
And the wizards will suddenly become enemies,
Having caught Maslin in the back of the head during detention.
Perhaps I will be on this list -
Not now, perhaps, a little later.
Pour in me water, and pour your whiskey for yourself,
It is useless to me to disturb the liver.
like my father and mother
In that garrison in the Far East,
My year is going on for two, to you!
I am almost seventy, I'm on the threshold,
And who is the accountant they have - I don't know
Only one can calculate me.
And while we are with him at the same time, I dream at night,
I love and write
to tears and to trembling.
All finally fucked each other.
This happens once every hundred years:
Old people will attach orders and medals,
And so as not to see this again, they will go to the next world
(Having ordered us to live long)
We finally rested in the bottom
Moreover, the fifth in my account,
And here, I think, it will not be superfluous
(You will forgive me for my directness).
I'm tired of arguing with my mouth
There is no strength later
on the right words and actions,
But this is the only way
to convey the idea,
without violating the law,
And do not stain your hands!
I will pour all the bile here,
What brought in a five -liter eggplant.
it will seem to someone-“trifle”,
But I learned to read without a piece of paper
Well fuck!
How about Moscow asphalt my shoes bend.
And as due to bottomless fees
Every second turned here into a donor.
I am a mind born on the outskirts of your Kremlin,
like many, pulling this mase from the ruble to a penny
(fucking)
And people like us have little chance here,
All your roads still lead through the box office.
In the crowd, I hear a human speech,
And monkey screams.
Poverty returned to our souls - longing,
It seems that our children are stuck.
Bring us in a black book
Or get excited there already, on Petrovka!
I don't care - I’ll go out for now.
Surname - Petrov (this is so, for orientation).
and while pedaling on the allocated
back and forth from the State Duma of the fagot,
The wrong names are brought into the tablets:
They do not save our children, but teachers and doctors
More precisely, what remains of them.
I think we'll stretch out another five -year period,
And there we are for a little
They sew a wooden one, covering with a blanket.
And for the hundredth time they will rewrite textbooks
In the area of Lubyanka the entire content,
And the wizards will suddenly become enemies,
Having caught Maslin in the back of the head during detention.
Perhaps I will be on this list -
Not now, perhaps, a little later.
Pour in me water, and pour your whiskey for yourself,
It is useless to me to disturb the liver.
like my father and mother
In that garrison in the Far East,
My year is going on for two, to you!
I am almost seventy, I'm on the threshold,
And who is the accountant they have - I don't know
Only one can calculate me.
And while we are with him at the same time, I dream at night,
I love and write
to tears and to trembling.
Другие песни исполнителя: