Библия - Деяния, глава 23
текст песни
3
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Библия - Деяния, глава 23 - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Павел, устремив взор на синедрион, сказал: мужи братия! я всею доброю совестью жил пред Богом до сего дня.
Первосвященник же Анания стоявшим перед ним приказал бить его по устам.
Тогда Павел сказал ему: Бог будет бить тебя, стена подбеленная! ты сидишь, чтобы судить по закону, и, вопреки закону, велишь бить меня.
Предстоящие же сказали: первосвященника Божия поносишь?
Павел сказал: я не знал, братия, что он первосвященник; ибо написано: начальствующего в народе твоем не злословь.
Узнав же Павел, что тут одна часть саддукеев, а другая фарисеев, возгласил в синедрионе: мужи братия! я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых меня судят.
Когда же он сказал это, произошла распря между фарисеями и саддукеями, и собрание разделилось.
Ибо саддукеи говорят, что нет воскресения, ни Ангела, ни духа; а фарисеи признают и то и другое.
Сделался большой крик; и, встав, книжники фарисейской стороны спорили, говоря: ничего худого мы не находим в этом человеке; если же дух или Ангел говорил ему, не будем противиться Богу.
Но как раздор увеличился, то тысяченачальник, опасаясь, чтобы они не растерзали Павла, повелел воинам сойти взять его из среды их и отвести в крепость.
В следующую ночь Господь, явившись ему, сказал: дерзай, Павел; ибо, как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме.
С наступлением дня некоторые Иудеи сделали умысел, и заклялись не есть и не пить, доколе не убьют Павла.
Было же более сорока сделавших такое заклятие.
Они, придя к первосвященникам и старейшинам, сказали: мы клятвою заклялись не есть ничего, пока не убьем Павла.
Итак ныне же вы с синедрионом дайте знать тысяченачальнику, чтобы он завтра вывел его к вам, как будто вы хотите точнее рассмотреть дело о нем; мы же, прежде нежели он приблизится, готовы убить его.
Услышав о сем умысле, сын сестры Павловой пришел и, войдя в крепость, уведомил Павла.
Павел же, призвав одного из сотников, сказал: отведи этого юношу к тысяченачальнику, ибо он имеет нечто сказать ему.
Тот, взяв его, привел к тысяченачальнику и сказал: узник Павел, призвав меня, просил отвести к тебе этого юношу, который имеет нечто сказать тебе.
Тысяченачальник, взяв его за руку и отойдя с ним в сторону, спрашивал: что такое имеешь ты сказать мне?
Он отвечал, что Иудеи согласились просить тебя, чтобы ты завтра вывел Павла пред синедрион, как будто они хотят точнее исследовать дело о нем.
Но ты не слушай их; ибо его подстерегают более сорока человек из них, которые заклялись не есть и не пить, доколе не убьют его; и они теперь готовы, ожидая твоего распоряжения.
Тогда тысяченачальник отпустил юношу, сказав: никому не говори, что ты объявил мне это.
И, призвав двух сотников, сказал: приготовьте мне воинов пеших двести, конных семьдесят и стрелков двести, чтобы с третьего часа ночи шли в Кесарию.
Приготовьте также ослов, чтобы, посадив Павла, препроводить его к правителю Феликсу.
Написал и письмо следующего содержания:
Клавдий Лисий достопочтенному правителю Феликсу радоваться.
Сего человека Иудеи схватили и готовы были убить; я, придя с воинами, отнял его, узнав, что он Римский гражданин.
Потом, желая узнать, в чем обвиняли его, привел его в синедрион их
и нашел, что его обвиняют в спорных мнениях, касающихся закона их, но что нет в нем никакой вины, достойной смерти или оков.
А как до меня дошло, что Иудеи злоумышляют на этого человека, то я немедленно послал его к тебе, приказав и обвинителям говорить на него перед тобою. Будь здоров.
Итак воины, по данному им приказанию, взяв Павла, повели ночью в Антипатриду.
А на другой день, предоставив конным идти с ним, возвратились в крепость.
А те, придя в Кесарию и отдав письмо правителю, представили ему и Павла.
Правитель, прочитав письмо, спросил, из какой он области, и, узнав, что из Киликии, сказал:
я выслушаю тебя, когда явятся твои обвинители. И повелел ему быть под стражею в Иродовой претории.
Первосвященник же Анания стоявшим перед ним приказал бить его по устам.
Тогда Павел сказал ему: Бог будет бить тебя, стена подбеленная! ты сидишь, чтобы судить по закону, и, вопреки закону, велишь бить меня.
Предстоящие же сказали: первосвященника Божия поносишь?
Павел сказал: я не знал, братия, что он первосвященник; ибо написано: начальствующего в народе твоем не злословь.
Узнав же Павел, что тут одна часть саддукеев, а другая фарисеев, возгласил в синедрионе: мужи братия! я фарисей, сын фарисея; за чаяние воскресения мертвых меня судят.
Когда же он сказал это, произошла распря между фарисеями и саддукеями, и собрание разделилось.
Ибо саддукеи говорят, что нет воскресения, ни Ангела, ни духа; а фарисеи признают и то и другое.
Сделался большой крик; и, встав, книжники фарисейской стороны спорили, говоря: ничего худого мы не находим в этом человеке; если же дух или Ангел говорил ему, не будем противиться Богу.
Но как раздор увеличился, то тысяченачальник, опасаясь, чтобы они не растерзали Павла, повелел воинам сойти взять его из среды их и отвести в крепость.
В следующую ночь Господь, явившись ему, сказал: дерзай, Павел; ибо, как ты свидетельствовал о Мне в Иерусалиме, так надлежит тебе свидетельствовать и в Риме.
С наступлением дня некоторые Иудеи сделали умысел, и заклялись не есть и не пить, доколе не убьют Павла.
Было же более сорока сделавших такое заклятие.
Они, придя к первосвященникам и старейшинам, сказали: мы клятвою заклялись не есть ничего, пока не убьем Павла.
Итак ныне же вы с синедрионом дайте знать тысяченачальнику, чтобы он завтра вывел его к вам, как будто вы хотите точнее рассмотреть дело о нем; мы же, прежде нежели он приблизится, готовы убить его.
Услышав о сем умысле, сын сестры Павловой пришел и, войдя в крепость, уведомил Павла.
Павел же, призвав одного из сотников, сказал: отведи этого юношу к тысяченачальнику, ибо он имеет нечто сказать ему.
Тот, взяв его, привел к тысяченачальнику и сказал: узник Павел, призвав меня, просил отвести к тебе этого юношу, который имеет нечто сказать тебе.
Тысяченачальник, взяв его за руку и отойдя с ним в сторону, спрашивал: что такое имеешь ты сказать мне?
Он отвечал, что Иудеи согласились просить тебя, чтобы ты завтра вывел Павла пред синедрион, как будто они хотят точнее исследовать дело о нем.
Но ты не слушай их; ибо его подстерегают более сорока человек из них, которые заклялись не есть и не пить, доколе не убьют его; и они теперь готовы, ожидая твоего распоряжения.
Тогда тысяченачальник отпустил юношу, сказав: никому не говори, что ты объявил мне это.
И, призвав двух сотников, сказал: приготовьте мне воинов пеших двести, конных семьдесят и стрелков двести, чтобы с третьего часа ночи шли в Кесарию.
Приготовьте также ослов, чтобы, посадив Павла, препроводить его к правителю Феликсу.
Написал и письмо следующего содержания:
Клавдий Лисий достопочтенному правителю Феликсу радоваться.
Сего человека Иудеи схватили и готовы были убить; я, придя с воинами, отнял его, узнав, что он Римский гражданин.
Потом, желая узнать, в чем обвиняли его, привел его в синедрион их
и нашел, что его обвиняют в спорных мнениях, касающихся закона их, но что нет в нем никакой вины, достойной смерти или оков.
А как до меня дошло, что Иудеи злоумышляют на этого человека, то я немедленно послал его к тебе, приказав и обвинителям говорить на него перед тобою. Будь здоров.
Итак воины, по данному им приказанию, взяв Павла, повели ночью в Антипатриду.
А на другой день, предоставив конным идти с ним, возвратились в крепость.
А те, придя в Кесарию и отдав письмо правителю, представили ему и Павла.
Правитель, прочитав письмо, спросил, из какой он области, и, узнав, что из Киликии, сказал:
я выслушаю тебя, когда явятся твои обвинители. И повелел ему быть под стражею в Иродовой претории.
Paul, fixing his gaze on the Sanhedrin, said: Men and brethren! I have lived with all my good conscience before God until this day.
The high priest Ananias ordered those standing in front of him to strike him on the mouth.
Then Paul said to him: God will beat you, you whitewashed wall! you sit to judge according to the law, and, contrary to the law, you order me to be beaten.
Those present said: Do you revile the high priest of God?
Paul said: I did not know, brethren, that he was a high priest; for it is written: Thou shalt not curse the ruler of thy people.
When Paul learned that there were one part of the Sadducees and the other of the Pharisees, he cried out in the Sanhedrin: Men and brethren! I am a Pharisee, the son of a Pharisee; I am being judged for hoping for the resurrection of the dead.
When he had said this, a quarrel arose between the Pharisees and the Sadducees, and the congregation was divided.
For the Sadducees say that there is no resurrection, neither angel nor spirit; and the Pharisees admit both.
There was a great cry; and the scribes of the Pharisees stood up and argued, saying: We find nothing bad in this man; if the spirit or angel spoke to him, let us not resist God.
But as the discord increased, the captain, fearing that they would tear Paul to pieces, ordered the soldiers to go down and take him from among them and take him to the fortress.
The next night the Lord appeared to him and said: Be of good cheer, Paul; for as you testified about Me in Jerusalem, so you must also testify in Rome.
When the day came, some of the Jews made a plot and swore not to eat or drink until they killed Paul.
There were more than forty who made such a spell.
They came to the chief priests and elders and said: We have sworn by an oath not to eat anything until we kill Paul.
So now you and the Sanhedrin let the captain know so that he will bring him to you tomorrow, as if you want to more accurately examine the matter about him; we, before he approaches, are ready to kill him.
Hearing about this plan, the son of Pavlova’s sister came and, entering the fortress, notified Pavel.
Paul, calling one of the centurions, said: Take this young man to the captain, for he has something to say to him.
He took him and brought him to the captain and said: The prisoner Paul called me and asked me to take this young man to you, who has something to tell you.
The commander of a thousand, taking him by the hand and stepping aside with him, asked: what do you have to say to me?
He replied that the Jews agreed to ask you to bring Paul before the Sanhedrin tomorrow, as if they wanted to more accurately investigate the matter about him.
But don't listen to them; for more than forty of them are lying in wait for him, who have sworn not to eat or drink until they kill him; and they are now ready, awaiting your order.
Then the captain released the young man, saying: Don’t tell anyone that you announced this to me.
And, calling two centurions, he said: prepare for me two hundred foot soldiers, seventy horsemen and two hundred archers, so that from the third hour of the night they will go to Caesarea.
Prepare also the donkeys so that, having seated Paul, they will convey him to the governor Felix.
I also wrote a letter with the following content:
Claudius Lysias rejoices at the venerable ruler Felix.
The Jews seized this man and were ready to kill him; I, coming with soldiers, took him away, learning that he was a Roman citizen.
Then, wanting to find out what they accused him of, he brought him to their Sanhedrin
and found that he was accused of controversial opinions concerning their law, but that there was no guilt in him worthy of death or chains.
And when it dawned on me that the Jews were plotting against this man, I immediately sent him to you, ordering the accusers to speak against him before you. Be healthy.
So the soldiers, according to the orders given to them, took Paul and led him at night to Antipatris.
And the next day, leaving the horsemen to go with him, they returned to the fortress.
And they, having come to Caesarea and given the letter to the governor, introduced Paul to him.
The ruler, having read the letter, asked what region he was from, and, learning that he was from Cilicia, said:
I will listen to you when your accusers appear. And he ordered him to be kept in custody in Herod’s Praetorium.
The high priest Ananias ordered those standing in front of him to strike him on the mouth.
Then Paul said to him: God will beat you, you whitewashed wall! you sit to judge according to the law, and, contrary to the law, you order me to be beaten.
Those present said: Do you revile the high priest of God?
Paul said: I did not know, brethren, that he was a high priest; for it is written: Thou shalt not curse the ruler of thy people.
When Paul learned that there were one part of the Sadducees and the other of the Pharisees, he cried out in the Sanhedrin: Men and brethren! I am a Pharisee, the son of a Pharisee; I am being judged for hoping for the resurrection of the dead.
When he had said this, a quarrel arose between the Pharisees and the Sadducees, and the congregation was divided.
For the Sadducees say that there is no resurrection, neither angel nor spirit; and the Pharisees admit both.
There was a great cry; and the scribes of the Pharisees stood up and argued, saying: We find nothing bad in this man; if the spirit or angel spoke to him, let us not resist God.
But as the discord increased, the captain, fearing that they would tear Paul to pieces, ordered the soldiers to go down and take him from among them and take him to the fortress.
The next night the Lord appeared to him and said: Be of good cheer, Paul; for as you testified about Me in Jerusalem, so you must also testify in Rome.
When the day came, some of the Jews made a plot and swore not to eat or drink until they killed Paul.
There were more than forty who made such a spell.
They came to the chief priests and elders and said: We have sworn by an oath not to eat anything until we kill Paul.
So now you and the Sanhedrin let the captain know so that he will bring him to you tomorrow, as if you want to more accurately examine the matter about him; we, before he approaches, are ready to kill him.
Hearing about this plan, the son of Pavlova’s sister came and, entering the fortress, notified Pavel.
Paul, calling one of the centurions, said: Take this young man to the captain, for he has something to say to him.
He took him and brought him to the captain and said: The prisoner Paul called me and asked me to take this young man to you, who has something to tell you.
The commander of a thousand, taking him by the hand and stepping aside with him, asked: what do you have to say to me?
He replied that the Jews agreed to ask you to bring Paul before the Sanhedrin tomorrow, as if they wanted to more accurately investigate the matter about him.
But don't listen to them; for more than forty of them are lying in wait for him, who have sworn not to eat or drink until they kill him; and they are now ready, awaiting your order.
Then the captain released the young man, saying: Don’t tell anyone that you announced this to me.
And, calling two centurions, he said: prepare for me two hundred foot soldiers, seventy horsemen and two hundred archers, so that from the third hour of the night they will go to Caesarea.
Prepare also the donkeys so that, having seated Paul, they will convey him to the governor Felix.
I also wrote a letter with the following content:
Claudius Lysias rejoices at the venerable ruler Felix.
The Jews seized this man and were ready to kill him; I, coming with soldiers, took him away, learning that he was a Roman citizen.
Then, wanting to find out what they accused him of, he brought him to their Sanhedrin
and found that he was accused of controversial opinions concerning their law, but that there was no guilt in him worthy of death or chains.
And when it dawned on me that the Jews were plotting against this man, I immediately sent him to you, ordering the accusers to speak against him before you. Be healthy.
So the soldiers, according to the orders given to them, took Paul and led him at night to Antipatris.
And the next day, leaving the horsemen to go with him, they returned to the fortress.
And they, having come to Caesarea and given the letter to the governor, introduced Paul to him.
The ruler, having read the letter, asked what region he was from, and, learning that he was from Cilicia, said:
I will listen to you when your accusers appear. And he ordered him to be kept in custody in Herod’s Praetorium.
Другие песни исполнителя: