Братья Мищуки - 20 лет прошло...
текст песни
29
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Братья Мищуки - 20 лет прошло... - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Оригинальные стихи Бахыт КЕНЖЕЕВ:
* * *
Не убий, учили, не спи, не лги.
Я который год раздаю долги,
Да остался давний один должок –
Леденцовый город, сырой снежок.
Что еще в испарине тех времен?
Был студент речист, не весьма умен,
Наряжался рыжим на карнавал,
По подъездам барышень целовал.
Хорошо безусому по Руси
Милицейской ночью лететь в такси.
Тормознет – и лбом саданешь в стекло,
А очнешься – вдруг двадцать лет прошло.
Я тогда любил говорящих "нет",
За капризный взгляд, ненаглядный свет,
Просыпалась жизнь, ноготком стуча,
Музыкальным ларчиком без ключа.
Я забыл, как звали моих подруг,
Дальнозорок сделался, близорук,
Да и ты ослепла почти, душа,
В поездах простуженных мельтеша.
Наклонюсь к стеклу, прислонюсь тесней.
Двадцать лет прошло, будто двадцать дней.
Деревянной лесенкой – мышь да ложь.
Поневоле слезное запоешь.
Голосит разлука, горчит звезда.
Я давно люблю говорящих "да",
Все-то мнится – сердце сквозь даль и лед
Колокольным деревом прорастет.
А должок остался, на два глотка,
И записка мокрая коротка –
Засмоли в бутылку воды морской,
Той воды морской пополам с тоской,
Чтобы сны устроили свой парад,
Телефонный мучая аппарат,
Чтобы слаще выплеснуться виной –
Незабвенной, яблочной, наливной...
* * *
Не убий, учили, не спи, не лги.
Я который год раздаю долги,
Да остался давний один должок –
Леденцовый город, сырой снежок.
Что еще в испарине тех времен?
Был студент речист, не весьма умен,
Наряжался рыжим на карнавал,
По подъездам барышень целовал.
Хорошо безусому по Руси
Милицейской ночью лететь в такси.
Тормознет – и лбом саданешь в стекло,
А очнешься – вдруг двадцать лет прошло.
Я тогда любил говорящих "нет",
За капризный взгляд, ненаглядный свет,
Просыпалась жизнь, ноготком стуча,
Музыкальным ларчиком без ключа.
Я забыл, как звали моих подруг,
Дальнозорок сделался, близорук,
Да и ты ослепла почти, душа,
В поездах простуженных мельтеша.
Наклонюсь к стеклу, прислонюсь тесней.
Двадцать лет прошло, будто двадцать дней.
Деревянной лесенкой – мышь да ложь.
Поневоле слезное запоешь.
Голосит разлука, горчит звезда.
Я давно люблю говорящих "да",
Все-то мнится – сердце сквозь даль и лед
Колокольным деревом прорастет.
А должок остался, на два глотка,
И записка мокрая коротка –
Засмоли в бутылку воды морской,
Той воды морской пополам с тоской,
Чтобы сны устроили свой парад,
Телефонный мучая аппарат,
Чтобы слаще выплеснуться виной –
Незабвенной, яблочной, наливной...
Original poems by Bakhyt Kenzheev:
* * *
Not killing, taught, not sleeping, not lying.
I have been distributing debts for a year
Yes, a longtime one has left -
Lollice city, raw snow.
What else in the evaporates of those times?
There was a student of a speech, not very smart,
He dressed up red to the carnival,
At the entrances, the young lady kissed.
Well -be -off in Rus'
Police at night to fly in a taxi.
Brakes - and your forehead is saddened in the glass,
And you wake up - suddenly twenty years have passed.
I then loved the speakers "no"
For a capricious look, beloved light,
Life woke up, knocking a nail,
Musical stall without a key.
I forgot what my friends were called,
The farmock has become, blisor,
Yes, and you are almost blinded, the soul
On trains of colds Melteisha.
I will include the glass, lean more closely.
Twenty years have passed, as if twenty days.
A wooden ladder - a mouse and a lie.
Involuntarily, you’ll sing tearful.
Separation is voted, the star is bitter.
I have long loved talking "yes"
Everything imagines-the heart through the distance and the ice
The bell tree will germinate.
And the debt remained, two sips,
And the note is wet short -
Darked in a bottle of sea water,
That water by sea in half with longing,
So that the dreams have their own parade,
Telephone tormenting the device,
To splash out more sweetly -
Unforgettable, apple, bulk ...
* * *
Not killing, taught, not sleeping, not lying.
I have been distributing debts for a year
Yes, a longtime one has left -
Lollice city, raw snow.
What else in the evaporates of those times?
There was a student of a speech, not very smart,
He dressed up red to the carnival,
At the entrances, the young lady kissed.
Well -be -off in Rus'
Police at night to fly in a taxi.
Brakes - and your forehead is saddened in the glass,
And you wake up - suddenly twenty years have passed.
I then loved the speakers "no"
For a capricious look, beloved light,
Life woke up, knocking a nail,
Musical stall without a key.
I forgot what my friends were called,
The farmock has become, blisor,
Yes, and you are almost blinded, the soul
On trains of colds Melteisha.
I will include the glass, lean more closely.
Twenty years have passed, as if twenty days.
A wooden ladder - a mouse and a lie.
Involuntarily, you’ll sing tearful.
Separation is voted, the star is bitter.
I have long loved talking "yes"
Everything imagines-the heart through the distance and the ice
The bell tree will germinate.
And the debt remained, two sips,
And the note is wet short -
Darked in a bottle of sea water,
That water by sea in half with longing,
So that the dreams have their own parade,
Telephone tormenting the device,
To splash out more sweetly -
Unforgettable, apple, bulk ...
Другие песни исполнителя: