Булавская Святослава - Неотправленное письмо
текст песни
33
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Булавская Святослава - Неотправленное письмо - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Дорогой мой, родной человек. Я писала тебе, и пишу раз двадцатый.Доведя до служения своего гения, я возношу к пеплу всё: и разум и сердце придаю тлению.До забвения.Дождавшись того самого вдохновения, и прозрения.Для своего очищения.И твоего прощения…хочу сказать.В нашем городе от тебя до меня минут пятьдесят от силы.То ли метро, а то ли машиной я до исступления пытаюсь забыть.Я просила Бога ослепить меня истиной, чтобы солнце выжгло твоё имя.Оно и случилось.Но на губах повисла искренность. Столько произошло немыслимого.Так хочется тебе рассказать.Не лгать.И перестать быть воинственной.Я за год сменила две-три прически. Жила в другой стране.Моя кошка перенесла операцию.Чуть, кстати не умерла.Как и я.Я была тобою исправлена.А после тебя-заново создана. Мною мир весь был в клеточке каждой осознанным. Без всякого озорства,я побывала в плену у ангела, и у палача.Меня настигала почти слепота.А потом как-то странно так...Совсем без врача, за собой волоча тебя, без запаха ладана во всеуслышанье, я стала собой. Знаешь, родной.Я ненавидела тебя раза два.Однажды летом, и когда осталась одна.Так сумасбродно разведена.С тобой и со всем своим светом.А с тех пор, я давилась слюнями других. Даже почти вышла замуж.Такой глупый поступок был.Да уж..Была влюблена, точно в такого же как ты.И ростом, июлем, и нельбовью к салатам.Думала судьба.Но куда там..Я, выходит, в этом слаба..Все борьба, да борьба.Не без греха я.Да...Мне очень больно, что твое львиное сердце когда-то билось на щербатом дне.В недовыученных уроках,в оборотневом мираже.Словно дань чернокнижнику -я отпустила.За все заранее простила.Молила.И кстати, я научилась пить молоко.Было и впрямь не легко.Но как же сильно я тебя любила.Что молотком отбила свой каждый нервный рецептор на «только б ты жил».Пусть один,но на все сто или двести процентов.Был счастлив: ежемесячно, и ежестрелочно ловил удачу.И может поэтому я сейчас плачу.(Даже мелочь не спрячу)Хочу, чтобы ты также кого-то любил... Кульминацией моих обертонов стали подруги.Кстати они такие настоящие.Прям как я когда-то мечтала.Без всякого жала.Да и я заметно подорожала.Теперь у меня хобби, увлечения, разные пересечения с космосом:в творчестве, в девичьей плоскости.В серпантине ценностей я почти принцесса без стресса.Наверное сейчас бы ты меня не узнал.И малышом бы не звал.Я выросла на лет семь или десять.Моя биография расходится тиражом.Отныне я знаю-, мой главный звук :"ОМ".Я осветлила свою голову.Твою бы, честно, прострелила!Бывали моменты, хотелось просто пустить тебя под рельсы своего поезда.Чтобы ты погибал также.По совместительству.Без слез и без ран, без драм, без всякого рода истерик.А молча. Сдавая диплом и крутя романы, строя планы. Складывая моря в стаканы понимать, что всё зря.А особенно, продолжать любить тебя.И в капкане жить как нирване.Без всякого антракта знойно проживать этих «нас».В этой чертовой квартире, как в тине.Нет, ты не думай,у нас было много грязной посуды.И так мало ранних семей без детей, что смогли стать сами собой и вдвоем светлей.Наверное, и мы не смогли бы стать исключением.Хотя я правда верила.Теперь я как потрепанная жизнью косолапая львица.И мне уже не остановиться.Я минимум согласна на идеальное счастье.Думаю как и ты.Больше не терпишь суеты, пустоты, мерзлоты.Конечно, чувства не намажешь на шпатель, и не выровнять им наклонности стен.Я без всяких измен все такая же петербургская полуеврейка, поющая как канарейка..Странная вышла у нас с тобой семейка.Я считала ее ведически идеальной. И осталась ведам верна.Правда пить стала больше вина.Но даже в этом своя глубина. Сейчас на дворе весна.Я бы выпила с тобой даже виски, поулыбалась…И как две зодиакальные киски разошлись бы по свои сосиски..Но у меня больше нет к тебе ключей,впрочем как и любых от тебя новостей.Знаешь, я в этих делах не хочу ломать тебе пальцы.Глупо в небо пускать мертвенно алюминиевую птицу, когда не добыть и зарницу.Я нежным голосом нашептываю, что и так все нормально.Вполне оптимально.Даже с легкой нелепостью-банально.Только, как то все вышло у нас с тобой печально.И я даже не успела сказать тебе «прости».А е
My dear, dear person. I wrote to you, and I write about the twentieth. Having come to the ministry of my genius, I ascend to the ashes of everything: I give the mind and heart to the smell. Upon oblivion. Having come out of that very inspiration and insight. For my purification. And your forgiveness ... I want to say. In our city, from you to me about fifty minutes from power. Is it a metro, or either by the car, I try to forget before the frenzy. I asked God to blind me with the truth so that the sun was squeezing your name. It happened. But sincerity hung on my lips. So much happened inconceivable. I want to tell you. Don’t lie. And stop being warlike. I changed two or three hairs in a year. I lived in another country. My cat underwent surgery. By the way, it did not die. As I. I was fixed, after you, after you, it was created. The whole world was in my cell for every conscious. Without any mischief, I was captured by the angel, and at the executioner. I was overtaking almost blindness. And then it was somehow strange like that ... completely without a doctor, dragging you behind me, without the smell of incense in public, I became myself. You know, dear. I hated you two times. Out of course in the summer, and when I was left alone. It’s fumilly divorced. You and with all my light. And since then, I was choked with drools of others. I even almost got married. There was a stupid act. Yes ... I was in love, like the same as you. And tall, July, and Nelbovi to salads. Fate was thinking. But where is there .. I, it turns out, is weak in this. All the struggle, but the struggle. Not without sin I. Yes ... It hurts me that your lion's heart was once beating on the shherbat day. In the under -learned lessons, in the werewolf mirage. Dressed tribute to the criminal -I released it. I forgave. I could. And by the way, I learned to drink milk. It was really not easy. But how much I loved you. What a hammer beat my own nervous receptor to “only you lived.” Let one, but two hundred or two hundred or two hundred or two hundred percent. I was happy: monthly, and alertly caught good luck. And maybe that's why I am crying now. (I’m not even hiding a trifle) I want you to love someone too ... Girlfriends are the culmination of my overtones. I once dreamed. Bez all sorts of sting. Yes, I have risen in price noticely. Now I have a hobby, hobbies, various intersections with space: in creativity, in a girlish plane Sty. in the serpentine of values, I almost a princess without stress. Now you wouldn’t recognize me. And I wouldn’t call me a baby. I have grown up for seven or ten years. My biography diverges in a circulation. I know, my main sound: “Ohm” . I lighten my head. I would honestly shoot it! I had moments, I just wanted to let you go under the rails of my train. So that you would die too. Correctness. There are a part -time and without wounds, without dramas, without any kind of hysteria. And silently. Having handed over a diploma and twisting novels, making plans. Studing the seas in glasses to understand that everything is in vain. And especially, continue to love you. And live in a trap like nirvana. There is a sultry to live these “us.” In this damn apartment, as in Tina, do not think, from There were a lot of dirty dishes. And so few early families without children that we could become themselves and the two of them. Naval, and we could not be an exception. I really believed. Now I, as a cloak of a clubfoot, is no longer a life -shaped lioness. And I no longer I am at least agreeing on perfect happiness. I think like you. You can’t tolerate fuss, voids, permafrost. Of course, you won’t smear your feelings on a spatula, and do not even out the walls of the walls. I am still the same Petersburg semi -Jews, singing like Canary .. The fair one came out with you with a family. I considered her a badly perfect. And she remained Verna Verna. The truth began to drink more wine. But even this was his own depth. Now the spring is in the yard. I would have drunk even whiskey with you, I smiled ... And as two zodiac pussies would have dispersed into my sausages .. but I no longer have keys to you, however, like any news from you. I know, in these matters I do not want to break your fingers. Glpo to let a dead aluminum bird into the sky when you can’t get a lightning and a lightning in a delicate voice, I whisper that everything is normal. It’s all optimal. Even with a light absurdity, just like that, as it all came out with us with us with you are sad. And I didn't even have time to tell you "I'm sorry.