Бутылка Клейна - Клинопись
текст песни
20
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Бутылка Клейна - Клинопись - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Геометерия города. Солнце из камня.
На окраинах зябнут пигмеи-дома.
То ли стон, то ли вой, то ли трель, то ли травля.
В алфавитном порядке мы сходим с ума.
Математика похоти в тёмных подъездах.
Время ставит пометки на плоскости лиц.
Он кричал на кресте: «Я взлечу! Я воскресну!»,
Но на небе лишь чёрная клинопись птиц.
Часовщик, как хирург, трепанирует вечность.
С инструментом в руках он ужасен, как жрец.
Ампутируй, мой друг, Командору конечность,
Если вновь соберешься идти под венец...
В интервал между строк помещается больше,
Чем в тугие желудки хранилищ для книг.
Перестань претворяться чужим. Ты такой же,
Как и все, что привыкли идти напрямик.
Будь ты Бог, будь ты кок, будь ты вор или пастор,
Будь ты скорбный патриций иль радостный гунн.
Это вписано в твой генетический паспорт:
«Оступившийся раз — покидает табун».
Просыпайся! Открой кран в простуженной ванной.
Полюбуйся на столб вертикальной воды.
Телефонные сети, пустые экраны.
Ты пока ещё часть однородной среды.
Можно выйти за грань в задымленном притоне,
Только помня о том, кто кричал на кресте.
Та же клинопись птиц на пустом небосклоне.
Та же душная комната — стол и постель...
На окраинах зябнут пигмеи-дома.
То ли стон, то ли вой, то ли трель, то ли травля.
В алфавитном порядке мы сходим с ума.
Математика похоти в тёмных подъездах.
Время ставит пометки на плоскости лиц.
Он кричал на кресте: «Я взлечу! Я воскресну!»,
Но на небе лишь чёрная клинопись птиц.
Часовщик, как хирург, трепанирует вечность.
С инструментом в руках он ужасен, как жрец.
Ампутируй, мой друг, Командору конечность,
Если вновь соберешься идти под венец...
В интервал между строк помещается больше,
Чем в тугие желудки хранилищ для книг.
Перестань претворяться чужим. Ты такой же,
Как и все, что привыкли идти напрямик.
Будь ты Бог, будь ты кок, будь ты вор или пастор,
Будь ты скорбный патриций иль радостный гунн.
Это вписано в твой генетический паспорт:
«Оступившийся раз — покидает табун».
Просыпайся! Открой кран в простуженной ванной.
Полюбуйся на столб вертикальной воды.
Телефонные сети, пустые экраны.
Ты пока ещё часть однородной среды.
Можно выйти за грань в задымленном притоне,
Только помня о том, кто кричал на кресте.
Та же клинопись птиц на пустом небосклоне.
Та же душная комната — стол и постель...
Gometeria of the city. The sun is made of stone.
Pigma-Dom will Zyab on the outskirts.
Either a moan, or a howl, or a trill, or persecution.
In alphabetical order, we are crazy.
Mathematics of lust in dark entrances.
Time puts notes on the plane of faces.
He shouted on the cross: “I will take off! I'll be resurrected! "
But in the sky, only black cuneiform painting.
The watchmaker, as a surgeon, runs eternity.
With the instrument in his hands, he is terrible, like a priest.
Amputated, my friend, the commander limb,
If you get together again to go down the aisle ...
There is more in the interval between the lines,
Than in tight storage storages for books.
Stop being fulfilled by a stranger. You are the same,
Like everything that you are used to going straight.
If you were God, if you were Cock, be you a thief or pastor,
If you were a mournful patrician or joyful Huns.
This is inscribed in your genetic passport:
"The stumbled time is leaving the herd."
Wake up! Open the tap in a cold bath.
Light on a pillar of vertical water.
Telephone networks, empty screens.
You are still part of a homogeneous environment.
You can go beyond the line in a smoky brown,
Just remembering who shouted on the cross.
The same wedin painting of birds in an empty sky.
The same stuffy room is a table and a bed ...
Pigma-Dom will Zyab on the outskirts.
Either a moan, or a howl, or a trill, or persecution.
In alphabetical order, we are crazy.
Mathematics of lust in dark entrances.
Time puts notes on the plane of faces.
He shouted on the cross: “I will take off! I'll be resurrected! "
But in the sky, only black cuneiform painting.
The watchmaker, as a surgeon, runs eternity.
With the instrument in his hands, he is terrible, like a priest.
Amputated, my friend, the commander limb,
If you get together again to go down the aisle ...
There is more in the interval between the lines,
Than in tight storage storages for books.
Stop being fulfilled by a stranger. You are the same,
Like everything that you are used to going straight.
If you were God, if you were Cock, be you a thief or pastor,
If you were a mournful patrician or joyful Huns.
This is inscribed in your genetic passport:
"The stumbled time is leaving the herd."
Wake up! Open the tap in a cold bath.
Light on a pillar of vertical water.
Telephone networks, empty screens.
You are still part of a homogeneous environment.
You can go beyond the line in a smoky brown,
Just remembering who shouted on the cross.
The same wedin painting of birds in an empty sky.
The same stuffy room is a table and a bed ...
Другие песни исполнителя: