Фаюмский Бородач - Дисс на Заньковского
текст песни
17
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Фаюмский Бородач - Дисс на Заньковского - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Довелось Бородачу недавно тусить в жемчужине у моря -
То, что приключилось с ним, вполне достойно эона Гора.
Креммерцианские зайчики-атрошки еще не самые гондоны.
Бородачу посчастливилось столкнуться с Заньковским Антоном.
Сижу, в одесском магазине Феникс, пью чай, Ноомахию читаю.
Тут заходит некий франт: налейте, мол, мне тоже вкусного чаю.
Только хочу я не аполлонический и не дионисийский:
Чайным логосом Кибелы манифестируйте Великой Матери сиську.
Маменькин сынок это не дестини, а римский фатум.
Заньковский это не судьба, а просто доля, ребята.
Антоша подошел к Бородачу, взглянул на обложку и умилился:
"Дугин был моей болезнью, но я уже исцелился".
Бородач в смущении, чай еще не допит,
А мерзкий профан Антошка все пиздит и пиздит.
"Знаешь, Бородач, меня не понимали в ЕСМ: считали голубым,
Сравнивали с Джемом, и удивлялись, почему я не с ним.
А то вот случай был: цитирую в статье Стагирита я,
А Даша Платонова сказала, что весь текст мой полная хуйня".
Упомянул Антошка всуе имя Дашеньки, и Бородач возлютовал,
Схватил свою ваджру и профану голубому в морду дал.
Дазайн махт Фрай, воскликнул я, а ваджра май рефьюс.
Уебывай отсюда нахуй, иначе раздроблю я твой миндальный луз.
За копчик в страхе ухватился либераст Заньковский,
И побежал, спасая душу от ярости бородачовской.
Мужчина, парень, мальчик, или какого вы там возраста и гендера -
Заплатите за чай - закричал продавец, - не стройте из себя Остапа Бендера.
Заньковский, услышав страшную фамилию, связал ее с политикой,
И еще пуще припустил: блистали пятки евразийства критика.
Продавец из Феникса звонит в полицию традиции, просит задержать Антоху.
Одесский горотдел в два счета задержал беглеца, чуточку отмудохав.
Мораль проста: если пьешь чай вместе с евразийским корифеем,
Нечего изображать из себя критика и метафизического брадобрея.
Воздаяние, как барон Унгерн, настигнет всех изменников и пидорасов,
А пока, братюни, выпьем-ка за это по кружке кибелического пиваса!
То, что приключилось с ним, вполне достойно эона Гора.
Креммерцианские зайчики-атрошки еще не самые гондоны.
Бородачу посчастливилось столкнуться с Заньковским Антоном.
Сижу, в одесском магазине Феникс, пью чай, Ноомахию читаю.
Тут заходит некий франт: налейте, мол, мне тоже вкусного чаю.
Только хочу я не аполлонический и не дионисийский:
Чайным логосом Кибелы манифестируйте Великой Матери сиську.
Маменькин сынок это не дестини, а римский фатум.
Заньковский это не судьба, а просто доля, ребята.
Антоша подошел к Бородачу, взглянул на обложку и умилился:
"Дугин был моей болезнью, но я уже исцелился".
Бородач в смущении, чай еще не допит,
А мерзкий профан Антошка все пиздит и пиздит.
"Знаешь, Бородач, меня не понимали в ЕСМ: считали голубым,
Сравнивали с Джемом, и удивлялись, почему я не с ним.
А то вот случай был: цитирую в статье Стагирита я,
А Даша Платонова сказала, что весь текст мой полная хуйня".
Упомянул Антошка всуе имя Дашеньки, и Бородач возлютовал,
Схватил свою ваджру и профану голубому в морду дал.
Дазайн махт Фрай, воскликнул я, а ваджра май рефьюс.
Уебывай отсюда нахуй, иначе раздроблю я твой миндальный луз.
За копчик в страхе ухватился либераст Заньковский,
И побежал, спасая душу от ярости бородачовской.
Мужчина, парень, мальчик, или какого вы там возраста и гендера -
Заплатите за чай - закричал продавец, - не стройте из себя Остапа Бендера.
Заньковский, услышав страшную фамилию, связал ее с политикой,
И еще пуще припустил: блистали пятки евразийства критика.
Продавец из Феникса звонит в полицию традиции, просит задержать Антоху.
Одесский горотдел в два счета задержал беглеца, чуточку отмудохав.
Мораль проста: если пьешь чай вместе с евразийским корифеем,
Нечего изображать из себя критика и метафизического брадобрея.
Воздаяние, как барон Унгерн, настигнет всех изменников и пидорасов,
А пока, братюни, выпьем-ка за это по кружке кибелического пиваса!
The bearded man had a chance to hang out in the pearl by the sea -
What happened to him is quite worthy of Eon Gora.
The cremic bunnies of the studies are not the most gondones.
The bearded man was lucky to encounter Anton Zankovsky.
I am sitting, in the Odessa store Phoenix, I drink tea, butomachia read.
Then a certain dandy comes in: pour it, they say, I also have delicious tea.
I just want me not Apollonian and not Dionysian:
The kibela with a tea logos manifest by the Great Mother Tits.
Mamenkin’s son is not Destini, but a Roman Fatum.
Zankovsky is not fate, but just a share, guys.
Antosha went to the bearded man, looked at the cover and touched:
"Dugin was my illness, but I was already healed."
Bearded man in embarrassment, tea will not finish yet,
And the vile professor of Antoshka will fuck and fuck everything.
"You know, bearded man, I was not understood in the EU: they considered it blue,
They compared with jam, and wondered why I was not with him.
And then there was a case: I quote in an article of Stagirite, I,
And Dasha Platonova said that the whole text is my full bullshit. "
Antoshka mentioned in vain the name of Dasha, and the bearded man fed,
He grabbed his vajra and gave a blue in the face.
Dazyn Makht Fry, I exclaimed, and Vajra May Refue.
Fuck from here fuck, otherwise I will crush your almonds.
Liberast Zankovsky grabbed for the tailbone in fear,
And he ran, saving his soul from the rage of Borodacovskaya.
A man, boy, boy, or what age and gender are you there -
Pay for tea, the seller shouted, - do not make Ostap Bender out of yourself.
Zankovsky, having heard a terrible surname, tied it with politics,
And even more let go: the heels of Eurasianism shone critic.
The seller from Phoenix calls the police tradition, asks to detain Antokh.
Odessa Goroddel in two accounts detained a fugitive, a little whining.
Morality is simple: if you drink tea with the Eurasian Corifeh,
There is nothing to portray criticism and metaphysical branded.
Retribution, like Baron Ungern, will overtake all traitors and fagots,
In the meantime, Bratyuni, let's drink for this in a circle of cybelic beer!
What happened to him is quite worthy of Eon Gora.
The cremic bunnies of the studies are not the most gondones.
The bearded man was lucky to encounter Anton Zankovsky.
I am sitting, in the Odessa store Phoenix, I drink tea, butomachia read.
Then a certain dandy comes in: pour it, they say, I also have delicious tea.
I just want me not Apollonian and not Dionysian:
The kibela with a tea logos manifest by the Great Mother Tits.
Mamenkin’s son is not Destini, but a Roman Fatum.
Zankovsky is not fate, but just a share, guys.
Antosha went to the bearded man, looked at the cover and touched:
"Dugin was my illness, but I was already healed."
Bearded man in embarrassment, tea will not finish yet,
And the vile professor of Antoshka will fuck and fuck everything.
"You know, bearded man, I was not understood in the EU: they considered it blue,
They compared with jam, and wondered why I was not with him.
And then there was a case: I quote in an article of Stagirite, I,
And Dasha Platonova said that the whole text is my full bullshit. "
Antoshka mentioned in vain the name of Dasha, and the bearded man fed,
He grabbed his vajra and gave a blue in the face.
Dazyn Makht Fry, I exclaimed, and Vajra May Refue.
Fuck from here fuck, otherwise I will crush your almonds.
Liberast Zankovsky grabbed for the tailbone in fear,
And he ran, saving his soul from the rage of Borodacovskaya.
A man, boy, boy, or what age and gender are you there -
Pay for tea, the seller shouted, - do not make Ostap Bender out of yourself.
Zankovsky, having heard a terrible surname, tied it with politics,
And even more let go: the heels of Eurasianism shone critic.
The seller from Phoenix calls the police tradition, asks to detain Antokh.
Odessa Goroddel in two accounts detained a fugitive, a little whining.
Morality is simple: if you drink tea with the Eurasian Corifeh,
There is nothing to portray criticism and metaphysical branded.
Retribution, like Baron Ungern, will overtake all traitors and fagots,
In the meantime, Bratyuni, let's drink for this in a circle of cybelic beer!
Другие песни исполнителя: