Шаов Т.С. - Деревенька
текст песни
10
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Шаов Т.С. - Деревенька - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
В начале было слово, срок прошёл.
Бог создал пиво, женщину и Землю,
И Бог сказал, что это хорошо.
Конкретно он имел в виду деревню.
Нам Бог велел селиться в деревнях.
Заветы господа я в жизнь претворяю.
У нас в селе, как в райских кущерях:
Тащусь, кайфую, прусь, обалдеваю.
Деревенька моя, три окошечка.
Приезжай ты ко мне, моя кошечка!
Здесь, с божьей помощью, у нас растет буряк,
Морква, цибуля, бульба разных видов,
Укроп, петрушка, а какой здесь пастернак!
Гордился б сам Борис бы Леонидыч!
Полны здесь женщины природного огня,
Без комплексов фрейдистских, право слово!
И на скаку, пусть может не коня,
Но мужика уж точно остановит!
Деревенька моя, порты с заплаткою.
Приезжай ты ко мне, моя сладкая!
Здесь даже местные, смешные фраера
Приличнее столичных декадентов.
Здесь люди проще, тюрю хавают с утра
И в морду вам не тычут интеллектом.
А то, что пьют здесь много мужики,
Эт, чтоб душа не хрюкала, а пела.
По крайней мере, наши ямщики
В степи не мёрзнут, принимая для сугрева.
Деревенька моя, хвостик с кисточкой.
Приезжай ты ко мне, феминисточка!
Навозный аромат здесь символ чистоты,
Для знатока – приятнее «Шанели».
Мы вырастаем из навоза, как цветы,
Как Лев Толстой из гоголевской «Шинели».
Для городских навоз – это «говно»,
У нас на килограмм навозной массы
Приходится жемчужное зерно.
Здесь в ожерельях все, как папуасы.
Деревенька моя, недофинансированная.
Приезжай ты ко мне, эмансипированная!
Что в городе за жизнь? Не жизнь, а плен!
Толпа, менты, машины, мусорные груды,
Вонь, рэкет, стрессы, шлюхи, МММ,
Начальник – гад, работа – швах, друзья – иуды.
Вода из крана – медный купорос,
Соседи – твари в пятом поколеньи.
Невроз, артроз, тромбоз, лейкоз, понос –
Болезни городского населенья!
Деревенька моя, затрапезная.
Приезжай ты ко мне, моя болезная!
Бросайте городской вонючий смог,
Мотайте к нам, карету вам, карету!
Здесь оскорблённому есть чувству уголок,
Здесь есть, что выпить-закусить поэту.
Без Кашпировского природа исцелит:
Чернеет седина, пройдут рубцы на коже,
Растут потенция, живот и аппетит,
В размерах отрастает всё, что может.
Деревенька моя, хрен с петрушкою.
Приезжай, да не одна, а с подружкою!
А случка города с деревней – это срам!
Чтоб нашу девственность матросы растоптали!
Деревня, братцы, не халам-балам,
Деревня – квинтэссенция морали!
Здесь так живёшь – сермяжный и простой,
Надев армяк и из верёвки пояс.
Идёшь в лаптях, куды там твой Толстой!
Строчишь роман, как баба бросилась под поезд.
Деревенька моя, пьёт с получки.
Что ж не едешь ты ко мне, белоручка!
Степная кобылица мнёт ковыль,
С похмелья скифы все с раскосыми глазами.
Июль, кузнечики, полуденная пыль,
И старый поп храпит под образами.
В деревне очищаешься душой,
Деревня сублимирует пространство.
Опять же, здесь с картошкой хорошо,
А я её люблю с топлёным маслом.
Бог создал пиво, женщину и Землю,
И Бог сказал, что это хорошо.
Конкретно он имел в виду деревню.
Нам Бог велел селиться в деревнях.
Заветы господа я в жизнь претворяю.
У нас в селе, как в райских кущерях:
Тащусь, кайфую, прусь, обалдеваю.
Деревенька моя, три окошечка.
Приезжай ты ко мне, моя кошечка!
Здесь, с божьей помощью, у нас растет буряк,
Морква, цибуля, бульба разных видов,
Укроп, петрушка, а какой здесь пастернак!
Гордился б сам Борис бы Леонидыч!
Полны здесь женщины природного огня,
Без комплексов фрейдистских, право слово!
И на скаку, пусть может не коня,
Но мужика уж точно остановит!
Деревенька моя, порты с заплаткою.
Приезжай ты ко мне, моя сладкая!
Здесь даже местные, смешные фраера
Приличнее столичных декадентов.
Здесь люди проще, тюрю хавают с утра
И в морду вам не тычут интеллектом.
А то, что пьют здесь много мужики,
Эт, чтоб душа не хрюкала, а пела.
По крайней мере, наши ямщики
В степи не мёрзнут, принимая для сугрева.
Деревенька моя, хвостик с кисточкой.
Приезжай ты ко мне, феминисточка!
Навозный аромат здесь символ чистоты,
Для знатока – приятнее «Шанели».
Мы вырастаем из навоза, как цветы,
Как Лев Толстой из гоголевской «Шинели».
Для городских навоз – это «говно»,
У нас на килограмм навозной массы
Приходится жемчужное зерно.
Здесь в ожерельях все, как папуасы.
Деревенька моя, недофинансированная.
Приезжай ты ко мне, эмансипированная!
Что в городе за жизнь? Не жизнь, а плен!
Толпа, менты, машины, мусорные груды,
Вонь, рэкет, стрессы, шлюхи, МММ,
Начальник – гад, работа – швах, друзья – иуды.
Вода из крана – медный купорос,
Соседи – твари в пятом поколеньи.
Невроз, артроз, тромбоз, лейкоз, понос –
Болезни городского населенья!
Деревенька моя, затрапезная.
Приезжай ты ко мне, моя болезная!
Бросайте городской вонючий смог,
Мотайте к нам, карету вам, карету!
Здесь оскорблённому есть чувству уголок,
Здесь есть, что выпить-закусить поэту.
Без Кашпировского природа исцелит:
Чернеет седина, пройдут рубцы на коже,
Растут потенция, живот и аппетит,
В размерах отрастает всё, что может.
Деревенька моя, хрен с петрушкою.
Приезжай, да не одна, а с подружкою!
А случка города с деревней – это срам!
Чтоб нашу девственность матросы растоптали!
Деревня, братцы, не халам-балам,
Деревня – квинтэссенция морали!
Здесь так живёшь – сермяжный и простой,
Надев армяк и из верёвки пояс.
Идёшь в лаптях, куды там твой Толстой!
Строчишь роман, как баба бросилась под поезд.
Деревенька моя, пьёт с получки.
Что ж не едешь ты ко мне, белоручка!
Степная кобылица мнёт ковыль,
С похмелья скифы все с раскосыми глазами.
Июль, кузнечики, полуденная пыль,
И старый поп храпит под образами.
В деревне очищаешься душой,
Деревня сублимирует пространство.
Опять же, здесь с картошкой хорошо,
А я её люблю с топлёным маслом.
In the beginning there was a word, the deadline passed.
God created beer, woman and earth,
And God said it was good.
Specifically, he had in mind the village.
God ordered us to settle in the villages.
I am implementing the covenants of the Lord.
In our village, as in paradise curses:
I trudge, buzz, the rod, I am stunned.
My village, three windows.
Come to me, my cat!
Here, with God's help, we have a storm, we are growing,
Morkva, Tsibulya, Bulba of different types,
Dill, parsley, and what is Pasternak here!
Boris Leonidich would be proud of Boris himself!
Here are women of natural fire,
Without Freudian complexes, the right word!
And for a gallop, let it not be a horse,
But the man will certainly stop!
My village, ports with a patch.
Come to me, my sweet!
Here even local, funny frara
Decenter than the capital's decadents.
Here people are easier, thorough in the morning
And in the face you do not poke intelligence.
And what a lot of men drink here,
At that, so that the soul does not grunt, but sang.
At least our coachmen
They do not freeze in the steppe, taking for a snowdrift.
My village, tail with a brush.
Come to me, feminista!
The dung aroma here is a symbol of purity,
For an expert - more pleasant "Chanels".
We grow out of manure like flowers
Like Leo Tolstoy from the Gogol "overcoat".
For urban manure - this is a "shit",
We have a kilogram of dung mass
There is a pearl grain.
Here in the necklace everything is like Papuans.
My village, underfunded.
Come to me, emancipated!
What is in the city for life? Not life, but captivity!
Crowd, cops, cars, garbage piles,
Stink, racket, stress, whores, mmm,
The boss is a bastard, work - seams, friends - Judas.
Cranial water - copper sulfate,
Neighbors are creatures in the fifth generation.
Neurosis, arthrosis, thrombosis, leukemia, diarrhea -
Diseases of the city population!
My village is biased.
Come to me, my sick!
Throw the city smelly, I could,
Wleam to us, carriage to you, carriage!
There is an insulted feeling of a corner,
There is something to drink to bite the poet.
Without Kashpirovsky, nature heals:
Blags gray hair, scars will pass on the skin,
Potency, stomach and appetite are growing,
In size, everything that can grow in size.
My village, horseradish with Petrushko.
Come, but not one, but with a girlfriend!
And the mating of the city with the village is a shame!
So that the sailors trampled our virginity!
Village, brothers, not halom-bama,
The village is a quintessence of morality!
Here you live like this - there is a charming and simple,
Wearing an Armenian and a belt from the rope.
You go in bast shoes, kuda there is your fat!
You scribble a novel as a woman rushed under the train.
My village, drinks from payments.
Why don't you go to me, Belarusian!
The steppe mare is mowing Kovil,
With a hangover, the Scythians are all with slanting eyes.
July, grasshoppers, midday dust,
And the old pop snores under the images.
In the village you are cleaned with your soul,
The village sublimate the space.
Again, it is good with potatoes here
And I love her with ghee.
God created beer, woman and earth,
And God said it was good.
Specifically, he had in mind the village.
God ordered us to settle in the villages.
I am implementing the covenants of the Lord.
In our village, as in paradise curses:
I trudge, buzz, the rod, I am stunned.
My village, three windows.
Come to me, my cat!
Here, with God's help, we have a storm, we are growing,
Morkva, Tsibulya, Bulba of different types,
Dill, parsley, and what is Pasternak here!
Boris Leonidich would be proud of Boris himself!
Here are women of natural fire,
Without Freudian complexes, the right word!
And for a gallop, let it not be a horse,
But the man will certainly stop!
My village, ports with a patch.
Come to me, my sweet!
Here even local, funny frara
Decenter than the capital's decadents.
Here people are easier, thorough in the morning
And in the face you do not poke intelligence.
And what a lot of men drink here,
At that, so that the soul does not grunt, but sang.
At least our coachmen
They do not freeze in the steppe, taking for a snowdrift.
My village, tail with a brush.
Come to me, feminista!
The dung aroma here is a symbol of purity,
For an expert - more pleasant "Chanels".
We grow out of manure like flowers
Like Leo Tolstoy from the Gogol "overcoat".
For urban manure - this is a "shit",
We have a kilogram of dung mass
There is a pearl grain.
Here in the necklace everything is like Papuans.
My village, underfunded.
Come to me, emancipated!
What is in the city for life? Not life, but captivity!
Crowd, cops, cars, garbage piles,
Stink, racket, stress, whores, mmm,
The boss is a bastard, work - seams, friends - Judas.
Cranial water - copper sulfate,
Neighbors are creatures in the fifth generation.
Neurosis, arthrosis, thrombosis, leukemia, diarrhea -
Diseases of the city population!
My village is biased.
Come to me, my sick!
Throw the city smelly, I could,
Wleam to us, carriage to you, carriage!
There is an insulted feeling of a corner,
There is something to drink to bite the poet.
Without Kashpirovsky, nature heals:
Blags gray hair, scars will pass on the skin,
Potency, stomach and appetite are growing,
In size, everything that can grow in size.
My village, horseradish with Petrushko.
Come, but not one, but with a girlfriend!
And the mating of the city with the village is a shame!
So that the sailors trampled our virginity!
Village, brothers, not halom-bama,
The village is a quintessence of morality!
Here you live like this - there is a charming and simple,
Wearing an Armenian and a belt from the rope.
You go in bast shoes, kuda there is your fat!
You scribble a novel as a woman rushed under the train.
My village, drinks from payments.
Why don't you go to me, Belarusian!
The steppe mare is mowing Kovil,
With a hangover, the Scythians are all with slanting eyes.
July, grasshoppers, midday dust,
And the old pop snores under the images.
In the village you are cleaned with your soul,
The village sublimate the space.
Again, it is good with potatoes here
And I love her with ghee.
Другие песни исполнителя: