Эдуард Хиль - Серёжка ольховая красивая
текст песни
36
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Эдуард Хиль - Серёжка ольховая красивая - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
ОЛЬХОВАЯ СЕРЕЖКА
Евгений Евтушенко
Уронит ли ветер
в ладони сережку ольховую,
начнет ли кукушка
сквозь крик поездов куковать,
задумаюсь вновь,
и, как нанятый, жизнь истолковываю
и вновь прихожу
к невозможности истолковать.
Себя низвести
до пылиночки в звездной туманности,
конечно, старо,
но поддельных величий умней,
и нет униженья
в осознанной собственной малости -
величие жизни
печально осознанно в ней.
Сережка ольховая,
легкая, будто пуховая,
но сдунешь ее -
все окажется в мире не так,
а, видимо, жизнь
не такая уж вещь пустяковая,
когда в ней ничто
не похоже на просто пустяк.
Сережка ольховая
выше любого пророчества.
Тот станет другим,
кто тихонько ее разломил.
Пусть нам не дано
изменить все немедля, как хочется,-
когда изменяемся мы,
изменяется мир.
И мы переходим
в какое-то новое качество
и вдаль отплываем
к неведомой новой земле,
и не замечаем,
что начали странно покачиваться
на новой воде
и совсем на другом корабле.
Когда возникает
беззвездное чувство отчаленности
от тех берегов,
где рассветы с надеждой встречал,
мой милый товарищ,
ей-богу, не надо отчаиваться -
поверь в неизвестный,
пугающе черный причал.
Не страшно вблизи
то, что часто пугает нас издали.
Там тоже глаза, голоса,
огоньки сигарет.
Немножко обвыкнешь,
и скрип этой призрачной пристани
расскажет тебе,
что единственной пристани нет.
Яснеет душа,
переменами неозлобимая.
Друзей, не понявших
и даже предавших,- прости.
Прости и пойми,
если даже разлюбит любимая,
сережкой ольховой
с ладони ее отпусти.
И пристани новой не верь,
если станет прилипчивой.
Призванье твое -
беспричальная дальняя даль.
С шурупов сорвись,
если станешь привычно привинченный,
и снова отчаль
и плыви по другую печаль.
Пускай говорят:
«Ну когда он и впрямь образумится!»
А ты не волнуйся -
всех сразу нельзя ублажить.
Презренный резон:
«Все уляжется, все образуется...»
Когда образуется все -
то и незачем жить.
И необъяснимое -
это совсем не бессмыслица.
Все переоценки
нимало смущать не должны,-
ведь жизни цена
не понизится
и не повысится -
она неизменна тому,
чему нету цены.
С чего это я?
Да с того, что одна бестолковая
кукушка-болтушка
мне долгую жизнь ворожит.
С чего это я?
Да с того, что сережка ольховая
лежит на ладони и,
словно живая,
дрожит...
1975
Евгений Евтушенко
Уронит ли ветер
в ладони сережку ольховую,
начнет ли кукушка
сквозь крик поездов куковать,
задумаюсь вновь,
и, как нанятый, жизнь истолковываю
и вновь прихожу
к невозможности истолковать.
Себя низвести
до пылиночки в звездной туманности,
конечно, старо,
но поддельных величий умней,
и нет униженья
в осознанной собственной малости -
величие жизни
печально осознанно в ней.
Сережка ольховая,
легкая, будто пуховая,
но сдунешь ее -
все окажется в мире не так,
а, видимо, жизнь
не такая уж вещь пустяковая,
когда в ней ничто
не похоже на просто пустяк.
Сережка ольховая
выше любого пророчества.
Тот станет другим,
кто тихонько ее разломил.
Пусть нам не дано
изменить все немедля, как хочется,-
когда изменяемся мы,
изменяется мир.
И мы переходим
в какое-то новое качество
и вдаль отплываем
к неведомой новой земле,
и не замечаем,
что начали странно покачиваться
на новой воде
и совсем на другом корабле.
Когда возникает
беззвездное чувство отчаленности
от тех берегов,
где рассветы с надеждой встречал,
мой милый товарищ,
ей-богу, не надо отчаиваться -
поверь в неизвестный,
пугающе черный причал.
Не страшно вблизи
то, что часто пугает нас издали.
Там тоже глаза, голоса,
огоньки сигарет.
Немножко обвыкнешь,
и скрип этой призрачной пристани
расскажет тебе,
что единственной пристани нет.
Яснеет душа,
переменами неозлобимая.
Друзей, не понявших
и даже предавших,- прости.
Прости и пойми,
если даже разлюбит любимая,
сережкой ольховой
с ладони ее отпусти.
И пристани новой не верь,
если станет прилипчивой.
Призванье твое -
беспричальная дальняя даль.
С шурупов сорвись,
если станешь привычно привинченный,
и снова отчаль
и плыви по другую печаль.
Пускай говорят:
«Ну когда он и впрямь образумится!»
А ты не волнуйся -
всех сразу нельзя ублажить.
Презренный резон:
«Все уляжется, все образуется...»
Когда образуется все -
то и незачем жить.
И необъяснимое -
это совсем не бессмыслица.
Все переоценки
нимало смущать не должны,-
ведь жизни цена
не понизится
и не повысится -
она неизменна тому,
чему нету цены.
С чего это я?
Да с того, что одна бестолковая
кукушка-болтушка
мне долгую жизнь ворожит.
С чего это я?
Да с того, что сережка ольховая
лежит на ладони и,
словно живая,
дрожит...
1975
Olkhovaya earrings
Evgeny Yevtushenko
Whether the wind drops
In the palm of the palm of Seryozha Olkhovaya,
Will the cuckoo start
Cook through the cry of trains,
I'll think again
And, as hired, I am interpreting life
And I come again
to the inability to interpret.
To challenge yourself
to the dust in the star tumor,
Of course, old,
but fake greatness smarter,
And there is no humiliation
In conscious own smallness -
Greatness of life
Sadly consciously in it.
Olkhovaya earring,
light, like down,
But you will blow her -
Everything will be wrong in the world
And, apparently, life
Not such a trifling thing,
When nothing has in it
It doesn't look like just a trifle.
Olkhovaya earring
Above any prophecy.
He will become different
Who quietly broke her.
Let us not be given
Change everything immediately as you want,-
When we change,
The world changes.
And we cross
In some new quality
And we sail into the distance
to an unknown new land,
And we do not notice
that they started to sway strangely
On the new water
And on a different ship.
When arises
Feelry feeling of unclenity
From those shores
where the dawn met with hope,
My dear comrade,
By golly, do not despair -
Believe me in an unknown
A frighteningly black pier.
Not scary near
What often scares us from afar.
There are also eyes, voices,
Sigaret lights.
You will overtake a little
and the creak of this ghostly pier
tell you
that the only pier is not.
The soul will clarify
Changes are unrelated.
Friends who did not understand
And even those who betray,- I'm sorry.
Sorry and understand
Even if the beloved mansages,
Seryozha Olkhova
Let her go from the palm of your hand.
And do not believe a new pier,
If it becomes sticky.
Your calling -
Unprinciply distant distance.
Overbid from the screws,
If you become familiarly screwed,
And again, farthered
And swim on another sadness.
Let them say:
"Well, when he really forms!"
Do not worry -
Everyone cannot be appealed at once.
Despicable reason:
"Everything will settle, everything will form ..."
When everything is formed -
then there is no need to live.
And inexplicable -
This is not at all nonsense.
All revaluation
should not be confused at all,-
After all, life is price
It will not decrease
And it will not increase -
She is unchanged
What is not price.
Why am I?
Yes, from the fact that one is stupid
Cuckoo-bolt
I will turn a long life.
Why am I?
Yes, from the fact that Seryozha is alder
lies in the palm of his hand and,
Like lively
trembling ...
1975
Evgeny Yevtushenko
Whether the wind drops
In the palm of the palm of Seryozha Olkhovaya,
Will the cuckoo start
Cook through the cry of trains,
I'll think again
And, as hired, I am interpreting life
And I come again
to the inability to interpret.
To challenge yourself
to the dust in the star tumor,
Of course, old,
but fake greatness smarter,
And there is no humiliation
In conscious own smallness -
Greatness of life
Sadly consciously in it.
Olkhovaya earring,
light, like down,
But you will blow her -
Everything will be wrong in the world
And, apparently, life
Not such a trifling thing,
When nothing has in it
It doesn't look like just a trifle.
Olkhovaya earring
Above any prophecy.
He will become different
Who quietly broke her.
Let us not be given
Change everything immediately as you want,-
When we change,
The world changes.
And we cross
In some new quality
And we sail into the distance
to an unknown new land,
And we do not notice
that they started to sway strangely
On the new water
And on a different ship.
When arises
Feelry feeling of unclenity
From those shores
where the dawn met with hope,
My dear comrade,
By golly, do not despair -
Believe me in an unknown
A frighteningly black pier.
Not scary near
What often scares us from afar.
There are also eyes, voices,
Sigaret lights.
You will overtake a little
and the creak of this ghostly pier
tell you
that the only pier is not.
The soul will clarify
Changes are unrelated.
Friends who did not understand
And even those who betray,- I'm sorry.
Sorry and understand
Even if the beloved mansages,
Seryozha Olkhova
Let her go from the palm of your hand.
And do not believe a new pier,
If it becomes sticky.
Your calling -
Unprinciply distant distance.
Overbid from the screws,
If you become familiarly screwed,
And again, farthered
And swim on another sadness.
Let them say:
"Well, when he really forms!"
Do not worry -
Everyone cannot be appealed at once.
Despicable reason:
"Everything will settle, everything will form ..."
When everything is formed -
then there is no need to live.
And inexplicable -
This is not at all nonsense.
All revaluation
should not be confused at all,-
After all, life is price
It will not decrease
And it will not increase -
She is unchanged
What is not price.
Why am I?
Yes, from the fact that one is stupid
Cuckoo-bolt
I will turn a long life.
Why am I?
Yes, from the fact that Seryozha is alder
lies in the palm of his hand and,
Like lively
trembling ...
1975
Другие песни исполнителя: