Эхо Москвы - Памяти Василия Алексаняна. Владимир Войнович
текст песни
27
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Эхо Москвы - Памяти Василия Алексаняна. Владимир Войнович - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Писатель Владимир Войнович:
Я стал поручителем Алексаняна, потому что я видел, что совершается очень много неправосудных действий власти. И в том числе я заподозрил власть, что и в этом случае… Поскольку он имел отношения к ЮКОСу; видно, что ЮКОС общипывают со всех сторон, и всех людей, которые в какой-то степени очевидно остались верными Ходорковскому, которые были неугодны следствию, не делали того, что следствие от них ожидало. Я видел, что к ним применяются меры, которые иногда можно назвать просто зверскими даже. Алексанян – совершенно незнакомый мне человек. Я никогда его не видел, не слышал. Но судя по тому, что я знал о нем из сообщений журналистов, от каких-то людей, я понял, что он никакой угрозы следствию не представляет и совершенно не заслуживает того зверского отношения, которому он подвергался. Наверное, жизнь укоротила… Говорят, что он был тяжело болен – может быть, он и так бы умер. Но понимаете, я не могу судить об этом. Сейчас, я думаю, что, к сожалению, ничего не произойдет. Какие-то действия все равно происходят: создаются какие-то списки: список Кардина, новый список, по которому запрещен въезд в Штаты (по-моему, только в Штаты, про Европу я не знаю) людям, отличившимся в таких делах. Как-то международная общественность, к сожалению, реагирует слабо. А у нас есть отдельные люди, которые реагируют, но народ в основном безмолвствует, он и дальше будет безмолвствовать. Будет безмолвствовать еще какое-то время, не вечно, но какое-то еще довольно долгое время он будет безмолвствовать, пока его не обидят какие-нибудь действия, типа монетизации, приватизации какой-нибудь. А так – он будет спокойно взирать и говорить, что это нас не касается
Я стал поручителем Алексаняна, потому что я видел, что совершается очень много неправосудных действий власти. И в том числе я заподозрил власть, что и в этом случае… Поскольку он имел отношения к ЮКОСу; видно, что ЮКОС общипывают со всех сторон, и всех людей, которые в какой-то степени очевидно остались верными Ходорковскому, которые были неугодны следствию, не делали того, что следствие от них ожидало. Я видел, что к ним применяются меры, которые иногда можно назвать просто зверскими даже. Алексанян – совершенно незнакомый мне человек. Я никогда его не видел, не слышал. Но судя по тому, что я знал о нем из сообщений журналистов, от каких-то людей, я понял, что он никакой угрозы следствию не представляет и совершенно не заслуживает того зверского отношения, которому он подвергался. Наверное, жизнь укоротила… Говорят, что он был тяжело болен – может быть, он и так бы умер. Но понимаете, я не могу судить об этом. Сейчас, я думаю, что, к сожалению, ничего не произойдет. Какие-то действия все равно происходят: создаются какие-то списки: список Кардина, новый список, по которому запрещен въезд в Штаты (по-моему, только в Штаты, про Европу я не знаю) людям, отличившимся в таких делах. Как-то международная общественность, к сожалению, реагирует слабо. А у нас есть отдельные люди, которые реагируют, но народ в основном безмолвствует, он и дальше будет безмолвствовать. Будет безмолвствовать еще какое-то время, не вечно, но какое-то еще довольно долгое время он будет безмолвствовать, пока его не обидят какие-нибудь действия, типа монетизации, приватизации какой-нибудь. А так – он будет спокойно взирать и говорить, что это нас не касается
Writer Vladimir Voinovich:
I became the guarantor of Aleksanyan, because I saw that a lot of unlawful actions of the authorities are being committed. And including I suspected the power, which in this case ... since he had a relationship with Yukos; It can be seen that Yukos is dragged from all sides, and all people who, to some extent, remained faithful to Khodorkovsky, who were objectionable to the investigation, did not do what the investigation expected from them. I saw that measures are applied to them, which can sometimes be called simply brutal even. Aleksanyan is a completely unfamiliar person. I have never seen him, I have never heard. But judging by what I knew about him from the reports of journalists, from some people, I realized that he did not pose any threat to the investigation and completely does not deserve the brutal attitude to which he was subjected to. Probably, life shortened ... They say that he was seriously ill - maybe he would have died. But you see, I cannot judge this. Now, I think that, unfortunately, nothing will happen. Some actions are still taking place: some lists are being created: a list of cardin, a new list on which it is forbidden to enter the states (in my opinion, only to the States, I don’t know about Europe) to people who have distinguished themselves in such matters. Somehow the international community, unfortunately, reacts weakly. And we have individual people who react, but the people are mainly silent, they will continue to silent. It will be silent for some more time, not forever, but for some more long time he will be silent until he is offended by any actions, such as monetization, some kind of privatization. And so - he will calmly look and say that this does not concern us
I became the guarantor of Aleksanyan, because I saw that a lot of unlawful actions of the authorities are being committed. And including I suspected the power, which in this case ... since he had a relationship with Yukos; It can be seen that Yukos is dragged from all sides, and all people who, to some extent, remained faithful to Khodorkovsky, who were objectionable to the investigation, did not do what the investigation expected from them. I saw that measures are applied to them, which can sometimes be called simply brutal even. Aleksanyan is a completely unfamiliar person. I have never seen him, I have never heard. But judging by what I knew about him from the reports of journalists, from some people, I realized that he did not pose any threat to the investigation and completely does not deserve the brutal attitude to which he was subjected to. Probably, life shortened ... They say that he was seriously ill - maybe he would have died. But you see, I cannot judge this. Now, I think that, unfortunately, nothing will happen. Some actions are still taking place: some lists are being created: a list of cardin, a new list on which it is forbidden to enter the states (in my opinion, only to the States, I don’t know about Europe) to people who have distinguished themselves in such matters. Somehow the international community, unfortunately, reacts weakly. And we have individual people who react, but the people are mainly silent, they will continue to silent. It will be silent for some more time, not forever, but for some more long time he will be silent until he is offended by any actions, such as monetization, some kind of privatization. And so - he will calmly look and say that this does not concern us
Другие песни исполнителя: