Валерий Агафонов - Орел Н.Гумилёв
текст песни
21
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Валерий Агафонов - Орел Н.Гумилёв - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Николай Гумилев
Орел
Орел летел все выше и вперед
К Престолу Сил сквозь звездные преддверья,
И был прекрасен царственный полет,
И лоснились коричневые перья.
Где жил он прежде? Может быть, в плену,
В оковах королевского зверинца,
Кричал, встречая девушку-весну,
Влюбленную в задумчивого принца.
Иль, может быть, в берлоге колдуна,
Когда глядел он в узкое оконце,
Его зачаровала вышина
И властно превратила сердце в солнце.
Не все ль равно?! Играя и маня,
Лазурное вскрывалось совершенство,
И он летел три ночи и три дня
И умер, задохнувшись от блаженства.
Он умер, да! Но он не мог упасть,
Войдя в круги планетного движенья.
Бездонная внизу зияла пасть,
Но были слабы силы притяженья.
Лучами был пронизан небосвод,
Божественно холодными лучами.
Не зная тленья, он летел вперед,
Смотрел на звезды мертвыми очами.
Не раз в бездонность рушились миры,
Не раз труба архангела трубила.
Но не была добычей для игры
Его великолепная могила.
Орел
Орел летел все выше и вперед
К Престолу Сил сквозь звездные преддверья,
И был прекрасен царственный полет,
И лоснились коричневые перья.
Где жил он прежде? Может быть, в плену,
В оковах королевского зверинца,
Кричал, встречая девушку-весну,
Влюбленную в задумчивого принца.
Иль, может быть, в берлоге колдуна,
Когда глядел он в узкое оконце,
Его зачаровала вышина
И властно превратила сердце в солнце.
Не все ль равно?! Играя и маня,
Лазурное вскрывалось совершенство,
И он летел три ночи и три дня
И умер, задохнувшись от блаженства.
Он умер, да! Но он не мог упасть,
Войдя в круги планетного движенья.
Бездонная внизу зияла пасть,
Но были слабы силы притяженья.
Лучами был пронизан небосвод,
Божественно холодными лучами.
Не зная тленья, он летел вперед,
Смотрел на звезды мертвыми очами.
Не раз в бездонность рушились миры,
Не раз труба архангела трубила.
Но не была добычей для игры
Его великолепная могила.
Nikolai Gumilyov
Eagle
The eagle flew higher and forward
To the throne of forces through the star vertical
And the royal flight was beautiful,
And brown feathers glistened.
Where did he live before? Maybe in captivity,
In the shackles of the royal menagerie,
Shouted, meeting a spring girl,
In love with a thoughtful prince.
Or, perhaps, in the beregon of the sorcerer,
When he looked at the narrow window,
He was enchanted by the height
And imperiously turned the heart into the sun.
Isn't it all the same?! Playing and beckoning
The azure was revealed perfection,
And he flew for three nights and three days
And died, suffocating from bliss.
He died, yes! But he could not fall
Entering the circles of planetary motion.
The bottomless mouth gaped below,
But the strength of the attraction was weak.
The sky was permeated with rays,
Divinely cold rays.
Without knowing overflow, he flew forward,
He looked at the stars with dead eyes.
More than once, the worlds collapsed into the bottomlessness,
More than once the pipe of the archangel is a trumpeter.
But not the booty for the game
His magnificent grave.
Eagle
The eagle flew higher and forward
To the throne of forces through the star vertical
And the royal flight was beautiful,
And brown feathers glistened.
Where did he live before? Maybe in captivity,
In the shackles of the royal menagerie,
Shouted, meeting a spring girl,
In love with a thoughtful prince.
Or, perhaps, in the beregon of the sorcerer,
When he looked at the narrow window,
He was enchanted by the height
And imperiously turned the heart into the sun.
Isn't it all the same?! Playing and beckoning
The azure was revealed perfection,
And he flew for three nights and three days
And died, suffocating from bliss.
He died, yes! But he could not fall
Entering the circles of planetary motion.
The bottomless mouth gaped below,
But the strength of the attraction was weak.
The sky was permeated with rays,
Divinely cold rays.
Without knowing overflow, he flew forward,
He looked at the stars with dead eyes.
More than once, the worlds collapsed into the bottomlessness,
More than once the pipe of the archangel is a trumpeter.
But not the booty for the game
His magnificent grave.
Другие песни исполнителя: