Владимир Высоцкий - Черный человек
текст песни
37
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Владимир Высоцкий - Черный человек - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Мой чёрный человек в костюме сером.
Он был министром, домуправом, офицером.
Как злобный клоун, он менял личины
И бил под дых внезапно, без причины.
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья,
И лишь шептал: "Спасибо, что живой".
Я суеверен был, искал приметы, —
Что, мол, пройдёт, терпи, всё ерунда...
Я даже прорывался в кабинеты
И зарекался: "Больше — никогда!"
Вокруг меня кликуши голосили:
"В Париж мотает, словно мы — в Тюмень;
Пора такого выгнать из России,
Давно пора, — видать, начальству лень!"
Судачили про дачу и зарплату:
Мол, денег прорва, по ночам кую.
Я всё отдам, берите без доплаты
Трёхкомнатную камеру мою.
И мне давали добрые советы,
Чуть свысока похлопав по плечу,
Мои друзья — известные поэты:
"Не стоит рифмовать: "Кричу — торчу"!"
И лопнула во мне терпенья жила,
И я со смертью перешёл на "ты" —
Она давно возле меня кружила,
Побаивалась только хрипоты.
Я от Суда скрываться не намерен,
Коль призовут — отвечу на вопрос:
Я до секунд всю жизнь свою измерил
И худо-бедно, но тащил свой воз.
Но знаю я, что лживо, а что свято,
Я понял это всё-таки давно.
Мой путь один, всего один, ребята, —
Мне выбора, по счастью, не дано.
1979
Он был министром, домуправом, офицером.
Как злобный клоун, он менял личины
И бил под дых внезапно, без причины.
И, улыбаясь, мне ломали крылья,
Мой хрип порой похожим был на вой,
И я немел от боли и бессилья,
И лишь шептал: "Спасибо, что живой".
Я суеверен был, искал приметы, —
Что, мол, пройдёт, терпи, всё ерунда...
Я даже прорывался в кабинеты
И зарекался: "Больше — никогда!"
Вокруг меня кликуши голосили:
"В Париж мотает, словно мы — в Тюмень;
Пора такого выгнать из России,
Давно пора, — видать, начальству лень!"
Судачили про дачу и зарплату:
Мол, денег прорва, по ночам кую.
Я всё отдам, берите без доплаты
Трёхкомнатную камеру мою.
И мне давали добрые советы,
Чуть свысока похлопав по плечу,
Мои друзья — известные поэты:
"Не стоит рифмовать: "Кричу — торчу"!"
И лопнула во мне терпенья жила,
И я со смертью перешёл на "ты" —
Она давно возле меня кружила,
Побаивалась только хрипоты.
Я от Суда скрываться не намерен,
Коль призовут — отвечу на вопрос:
Я до секунд всю жизнь свою измерил
И худо-бедно, но тащил свой воз.
Но знаю я, что лживо, а что свято,
Я понял это всё-таки давно.
Мой путь один, всего один, ребята, —
Мне выбора, по счастью, не дано.
1979
My black man in a suit is gray.
He was Minister, home, officer.
As an evil clown, he changed the lichni
And beat under the breath suddenly, for no reason.
And, smiling, I broke your wings,
My whaling sometimes really was on howl
And I have no less from pain and nothing
And only whispered: "Thank you for living."
I was sueworthy, I was looking for signs -
What, they say, passes, terpi, all nonsense ...
I even broke out into the offices
And choked: "More - never!"
Around me, clikuchi ignorated:
"In Paris winds, as if we are in Tyumen;
It's time to drive out of Russia,
It's time for a long time, - to see, the bosses of laziness! "
Shuffle about the country and salary:
Like, a buzzer, at night Kui.
I will give everything, take no surcharge
Three-room chamber mine.
And I gave me good advice,
Slightly hipged on the shoulder
My friends are famous poets:
"Do not rhymes:" Shouting - sticking "!"
And burst into me the patience lived,
And I switched to "you" with death -
She has broken me a long time ago,
Only hoarses were afraid.
I do not intend to hide from the court
Kohl will appeal - I will answer the question:
I have been measured all my life until seconds
And thin poor, but dragged his WHO.
But I know, what is false, and what is holy,
I understood it all the same for a long time.
My way is one, just one guys, -
I have a choice, fortunately, not given.
1979.
He was Minister, home, officer.
As an evil clown, he changed the lichni
And beat under the breath suddenly, for no reason.
And, smiling, I broke your wings,
My whaling sometimes really was on howl
And I have no less from pain and nothing
And only whispered: "Thank you for living."
I was sueworthy, I was looking for signs -
What, they say, passes, terpi, all nonsense ...
I even broke out into the offices
And choked: "More - never!"
Around me, clikuchi ignorated:
"In Paris winds, as if we are in Tyumen;
It's time to drive out of Russia,
It's time for a long time, - to see, the bosses of laziness! "
Shuffle about the country and salary:
Like, a buzzer, at night Kui.
I will give everything, take no surcharge
Three-room chamber mine.
And I gave me good advice,
Slightly hipged on the shoulder
My friends are famous poets:
"Do not rhymes:" Shouting - sticking "!"
And burst into me the patience lived,
And I switched to "you" with death -
She has broken me a long time ago,
Only hoarses were afraid.
I do not intend to hide from the court
Kohl will appeal - I will answer the question:
I have been measured all my life until seconds
And thin poor, but dragged his WHO.
But I know, what is false, and what is holy,
I understood it all the same for a long time.
My way is one, just one guys, -
I have a choice, fortunately, not given.
1979.
Другие песни исполнителя: