Высоцкий - Сорок девять дней
текст песни
66
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Высоцкий - Сорок девять дней - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Сорок девять дней
Песня об экипаже баржи Т-36
Владимир Высоцкий
Суров же ты, климат охотский,
Уже третий день ураган.
Встает у руля сам Крючковский,
На отдых - Федотов Иван.
Стихия реветь продолжала,
И тихий шумел океан,
Зиганшин стоял у штурвала
И глаз ни на миг не смыкал.
Суровей, ужасней лишенья,
Ни лодки не видно, ни зги.
И принято было решенье,
И начали есть сапоги.
Последнюю съели картошку,
Взглянули друг другу в глаза,
Когда ел Поплавский гармошку,
Крутая скатилась слеза.
Доедена банка консервов
И суп из картошки одной,
Все меньше здоровья и нервов,
Все больше желанья - домой.
Сердца продолжали работу,
Но реже становится стук,
Спокойный, но слабый Федотов
Глотал предпоследний каблук.
Лежали все четверо в лежку,
Ни лодки, ни крошки вокруг,
Зиганшин скрутил козью ножку
Слабевшими пальцами рук.
На службе он воин заправский,
И штурман заправский он тут.
Зиганшин, Крючковский, Поплавский
Под палубой песни поют.
Зиганшин крепился, держался,
Бодрился, сам бледный, как тень,
И то, что сказать собирался,
Сказал лишь на следующий день:
"Друзья!" Через час: "Дорогие!"
"Ребята! - Еще через час, -
Ведь нас не сломила стихия,
Так сломит ли голод нас?
Забудем про пищу, чего там,
А вспомним про наших солдат..."
"Узнать бы, - стал бредить Федотов, -
А что у нас в части едят".
И вдруг - не мираж ли, не миф ли -
Какое-то судно идет,
К биноклю все сразу приникли,
А с судна летит вертолет.
Окончены все переплеты,
Вновь служат, - что, взял, океан? -
Крючковский, Поплавский, Федотов,
А с ними Зиганшин Асхат.
Песня об экипаже баржи Т-36
Владимир Высоцкий
Суров же ты, климат охотский,
Уже третий день ураган.
Встает у руля сам Крючковский,
На отдых - Федотов Иван.
Стихия реветь продолжала,
И тихий шумел океан,
Зиганшин стоял у штурвала
И глаз ни на миг не смыкал.
Суровей, ужасней лишенья,
Ни лодки не видно, ни зги.
И принято было решенье,
И начали есть сапоги.
Последнюю съели картошку,
Взглянули друг другу в глаза,
Когда ел Поплавский гармошку,
Крутая скатилась слеза.
Доедена банка консервов
И суп из картошки одной,
Все меньше здоровья и нервов,
Все больше желанья - домой.
Сердца продолжали работу,
Но реже становится стук,
Спокойный, но слабый Федотов
Глотал предпоследний каблук.
Лежали все четверо в лежку,
Ни лодки, ни крошки вокруг,
Зиганшин скрутил козью ножку
Слабевшими пальцами рук.
На службе он воин заправский,
И штурман заправский он тут.
Зиганшин, Крючковский, Поплавский
Под палубой песни поют.
Зиганшин крепился, держался,
Бодрился, сам бледный, как тень,
И то, что сказать собирался,
Сказал лишь на следующий день:
"Друзья!" Через час: "Дорогие!"
"Ребята! - Еще через час, -
Ведь нас не сломила стихия,
Так сломит ли голод нас?
Забудем про пищу, чего там,
А вспомним про наших солдат..."
"Узнать бы, - стал бредить Федотов, -
А что у нас в части едят".
И вдруг - не мираж ли, не миф ли -
Какое-то судно идет,
К биноклю все сразу приникли,
А с судна летит вертолет.
Окончены все переплеты,
Вновь служат, - что, взял, океан? -
Крючковский, Поплавский, Федотов,
А с ними Зиганшин Асхат.
Forty-nine days
The song is about the crew of a barge T-36
Vladimir Vysotsky
Tough thou, climate Okhotsk,
For the third day of a hurricane.
It stands at the helm of Kryuchkovsky himself,
To rest - Ivan Fedotov.
Element continued to roar,
And quiet noisy ocean,
Ziganshin stood at the wheel
And the eyes for a moment did not close.
Harsh, terrible deprivation,
No boat can not see any DIG.
And it was accepted decision,
And they began to have boots.
Last ate potatoes,
Looked into each other's eyes,
When eaten Poplavsky accordion,
A tear rolled down steep.
Doedu Bank of canned food
And the soup of potatoes one,
Fewer health and nerves,
More and more desire - home.
Heart continued to work,
But rarely becomes a knock,
Quiet, but weak Fedotov
Swallowed penultimate heel.
All four were in the maturation,
Neither boats nor crumbs around,
Ziganshin rolled a cigarette
Slabevshimi fingers.
At the service he is a warrior zapravsky,
And navigator zapravsky it here.
Ziganshin, Kryuchkovsky, Poplavsky
Below deck sing songs.
Ziganshin was fixed, held,
Baudry himself pale, like a shadow,
And what was going to say,
He said only the next day:
"Friends!" An hour later: "Dear!"
"Guys - An hour later -
After all, we did not break the element,
So if we break the hunger?
Forget about the food, then there is,
And let's remember our soldiers ... "
"I would know, - Fedotov became delirious -
And what we have in terms of eating. "
And then - if not a myth mirage if -
For a ship is,
For all at once clung binoculars,
A helicopter flies from the ship.
He graduated from all bindings,
Again it serves - that took the ocean? -
Kryuchkovsky, Poplavsky Fedotov,
And with them Askhat Ziganshin.
The song is about the crew of a barge T-36
Vladimir Vysotsky
Tough thou, climate Okhotsk,
For the third day of a hurricane.
It stands at the helm of Kryuchkovsky himself,
To rest - Ivan Fedotov.
Element continued to roar,
And quiet noisy ocean,
Ziganshin stood at the wheel
And the eyes for a moment did not close.
Harsh, terrible deprivation,
No boat can not see any DIG.
And it was accepted decision,
And they began to have boots.
Last ate potatoes,
Looked into each other's eyes,
When eaten Poplavsky accordion,
A tear rolled down steep.
Doedu Bank of canned food
And the soup of potatoes one,
Fewer health and nerves,
More and more desire - home.
Heart continued to work,
But rarely becomes a knock,
Quiet, but weak Fedotov
Swallowed penultimate heel.
All four were in the maturation,
Neither boats nor crumbs around,
Ziganshin rolled a cigarette
Slabevshimi fingers.
At the service he is a warrior zapravsky,
And navigator zapravsky it here.
Ziganshin, Kryuchkovsky, Poplavsky
Below deck sing songs.
Ziganshin was fixed, held,
Baudry himself pale, like a shadow,
And what was going to say,
He said only the next day:
"Friends!" An hour later: "Dear!"
"Guys - An hour later -
After all, we did not break the element,
So if we break the hunger?
Forget about the food, then there is,
And let's remember our soldiers ... "
"I would know, - Fedotov became delirious -
And what we have in terms of eating. "
And then - if not a myth mirage if -
For a ship is,
For all at once clung binoculars,
A helicopter flies from the ship.
He graduated from all bindings,
Again it serves - that took the ocean? -
Kryuchkovsky, Poplavsky Fedotov,
And with them Askhat Ziganshin.
Другие песни исполнителя: