ExciterGP ft. Ink - Онейрон
текст песни
25
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
ExciterGP ft. Ink - Онейрон - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Призрачный мрак слепит,
Вал мыслей - Тарк, что пустился по свету, но пал на руках.
Ось меняя, волчок крутит бал в мире полном запретов -
от Гора до Претов и Ра.
Но глазами съедая запретный плод, запертый в дом будто в ларчик Пандоры
Чувствуешь, коды ползут, извиваясь ползут, змеями младшей Горгоны, даа.
В этом грохоте пиксели-связки, М властью данной над былью,
Снимая пласт цифр, сменяет на кисти и краски - тот еще сюр приторных масс.
В абрисе комнаты липкие пальцы, властно и сыгранно той самой краской
Выход рисуют пространственно-символьный в воображариум, доктор Парнас.
Не кудесник-фантаст,
Но в рисованный рай, что был соткан из грезовых тайн, я попал
Скинув лишний балласт,
Выпил солнце до дна, прыгнул к звездам, чтоб там новый мир повидать и пропал...
Звездной пылью дыша, я комету седлал и вернулся назад...
Новый том, новый я...море волн и земля в лоскутах...
Как швея по кускам нить за нитью сваял свой Хеврон в небесах...
Но упал из гнезда
В диво-край, где секунд не сыскать -
их минуты несут по кисельным мостам в часовые леса.
Тут и там часовые пестрят хаотичностью лет в изумрудных цветах
По росе и в туман, мимолетность сует и зима в сумме дар или фарт...
Белой краски следы на пальцах и я рад...
Как будто бы в постели, ушедши в темень, видишь сон
С хитросплетеньем материй и слиянием полярных зон.
Но в этом дивном месте обратился бы в пепел нейрон.
Онейрон!
С оттаявшей фантазией примеряю архитекторский нимб. Всё послушно ждет команду.
Еще нет солнца, и тьма явно грустит, но моя мысль летит, превращенная в гранату.
Благодать вспышки. Бросив ядро, по сторонам расползлись змеями лучи.
Мой нерв – это клетка пространства. Прикоснуться к каждой смею мелочи.
Миллиардом цветов захлебнувшийся глаз
Не знает четких имен вещей, лишь их перифраз.
Это не звезды… То на Прародителя Света
Давно накинуто вето ветхого полотна неба.
Целуй, Зима, да затвердеют облака!
Слегка работы над одним из них и во владении драккар.
Он носом, как бывалый кат,
Полоснет долину Космоса, пролив кровавый закат.
Заряд ядерного пламени -
И расцветет ядерным грибом крона Древа-Матери.
Ночь подберется пумою прыткой,
На мой крик отзовется лунной улыбкой.
Край иллюзорный, зацветший кострами,
Скрутит сонмы огней в древние трайбл-узоры.
Всё податливее сна. Абсолютной красоты искра
Будто во льду молодая весна.
И ты прав, теперь я – всего мера
В бесконечности империи визионера.
Где под струны трав ветер переполнен лирикой,
Где небо падает вниз, врезаясь в землю рекой.
Но вдруг коснулся красок палец серой смерти…
Я вижу, как тонет горизонт в чернейшем цвете,
Превращающим мой дом в декорации, сминаемые
И растворяющиеся, я бегу, но чернота сильна, она за мною тащится
В глазах темно и пусто.
Вдруг засветило солнце, но почему-то так искусственно и тускло.
Боль и холод. Чьих-то сил незримый труд
Тянет меня вниз и давит на грудь.
Напоминая теплый сгусток,
Я путь прошел от обожания и мук до сомкнутых в улыбке губ.
Счастливый повод. И я под чей-то торопливый голос белоформенных коснулся рук.
И я почувствовал тепло покинутых вершин
В объятиях одной близкой мне души
Мне говорить пока что рано… Но чуть я вырасту и обрету язык, я тем глазам
Скажу однажды «Мама!»
Колесо Судьбы крутится, крутится быстро,
Раскидывая души Птиц по мирам,
Столь отличным от того, что создавали себе Птицы.
Им родиться-помирать, родиться-помирать.
Вал мыслей - Тарк, что пустился по свету, но пал на руках.
Ось меняя, волчок крутит бал в мире полном запретов -
от Гора до Претов и Ра.
Но глазами съедая запретный плод, запертый в дом будто в ларчик Пандоры
Чувствуешь, коды ползут, извиваясь ползут, змеями младшей Горгоны, даа.
В этом грохоте пиксели-связки, М властью данной над былью,
Снимая пласт цифр, сменяет на кисти и краски - тот еще сюр приторных масс.
В абрисе комнаты липкие пальцы, властно и сыгранно той самой краской
Выход рисуют пространственно-символьный в воображариум, доктор Парнас.
Не кудесник-фантаст,
Но в рисованный рай, что был соткан из грезовых тайн, я попал
Скинув лишний балласт,
Выпил солнце до дна, прыгнул к звездам, чтоб там новый мир повидать и пропал...
Звездной пылью дыша, я комету седлал и вернулся назад...
Новый том, новый я...море волн и земля в лоскутах...
Как швея по кускам нить за нитью сваял свой Хеврон в небесах...
Но упал из гнезда
В диво-край, где секунд не сыскать -
их минуты несут по кисельным мостам в часовые леса.
Тут и там часовые пестрят хаотичностью лет в изумрудных цветах
По росе и в туман, мимолетность сует и зима в сумме дар или фарт...
Белой краски следы на пальцах и я рад...
Как будто бы в постели, ушедши в темень, видишь сон
С хитросплетеньем материй и слиянием полярных зон.
Но в этом дивном месте обратился бы в пепел нейрон.
Онейрон!
С оттаявшей фантазией примеряю архитекторский нимб. Всё послушно ждет команду.
Еще нет солнца, и тьма явно грустит, но моя мысль летит, превращенная в гранату.
Благодать вспышки. Бросив ядро, по сторонам расползлись змеями лучи.
Мой нерв – это клетка пространства. Прикоснуться к каждой смею мелочи.
Миллиардом цветов захлебнувшийся глаз
Не знает четких имен вещей, лишь их перифраз.
Это не звезды… То на Прародителя Света
Давно накинуто вето ветхого полотна неба.
Целуй, Зима, да затвердеют облака!
Слегка работы над одним из них и во владении драккар.
Он носом, как бывалый кат,
Полоснет долину Космоса, пролив кровавый закат.
Заряд ядерного пламени -
И расцветет ядерным грибом крона Древа-Матери.
Ночь подберется пумою прыткой,
На мой крик отзовется лунной улыбкой.
Край иллюзорный, зацветший кострами,
Скрутит сонмы огней в древние трайбл-узоры.
Всё податливее сна. Абсолютной красоты искра
Будто во льду молодая весна.
И ты прав, теперь я – всего мера
В бесконечности империи визионера.
Где под струны трав ветер переполнен лирикой,
Где небо падает вниз, врезаясь в землю рекой.
Но вдруг коснулся красок палец серой смерти…
Я вижу, как тонет горизонт в чернейшем цвете,
Превращающим мой дом в декорации, сминаемые
И растворяющиеся, я бегу, но чернота сильна, она за мною тащится
В глазах темно и пусто.
Вдруг засветило солнце, но почему-то так искусственно и тускло.
Боль и холод. Чьих-то сил незримый труд
Тянет меня вниз и давит на грудь.
Напоминая теплый сгусток,
Я путь прошел от обожания и мук до сомкнутых в улыбке губ.
Счастливый повод. И я под чей-то торопливый голос белоформенных коснулся рук.
И я почувствовал тепло покинутых вершин
В объятиях одной близкой мне души
Мне говорить пока что рано… Но чуть я вырасту и обрету язык, я тем глазам
Скажу однажды «Мама!»
Колесо Судьбы крутится, крутится быстро,
Раскидывая души Птиц по мирам,
Столь отличным от того, что создавали себе Птицы.
Им родиться-помирать, родиться-помирать.
Ghostly gloom blinds
The shaft of thoughts is Tark that set off around the light, but fell in his arms.
The axis is changing, the top twists the ball in the world of complete prohibitions -
From mountain to Prev and Ra.
But with eyes eating a forbidden fruit, locked in a house as if in a pandora casket
You feel, the codes crawl, crawling crawl, the snakes of the younger Gorgon, yeah.
In this roar of pixels-bindings given over the past,
Removing the layer of numbers, replaces with brushes and paints - he is still a surgery.
The room has sticky fingers in the room, imperiously and played by the same paint
The output is drawn spatially-symbolic in the imaginarium, Dr. Parnassus.
Not a wizard-fantast,
But in the drawn paradise that was woven from dream secrets, I hit
Throwing off excess ballast
He drank the sun to the bottom, jumped to the stars, so that there was a new world to see and disappeared ...
Breathing with star dust, I saddled the comet and returned back ...
New volume, new I ... sea of waves and earth in flaps ...
As a seamstress in pieces, a thread for a thread stuck his hevron in heaven ...
But fell out of the nest
In the marvelous stroke, where do not find seconds -
Their minutes are carried through the jelly bridges in time forests.
Here and there the sentries are full of randomness of years in emerald colors
By dew and fog, fleeting fussing and winter in total gift or fart ...
White paint traces on the fingers and I'm glad ...
As if in bed, having gone to the darkness, you see a dream
With a intricate of matter and the merger of polar zones.
But in this marvelous place he would have turned to ash neuron.
Onyron!
With a thawed fantasy, I try on the architectorship halo. Everything obediently is waiting for the team.
There is no sun yet, and darkness is clearly sad, but my thought flies, turned into a grenade.
Grace of flashes. Throwing the core, the rays spread around the sides.
My nerve is a cage of space. Touching every Load Logs.
A billion flowers chopped eye
He does not know clear names of things, only their periphrases.
These are not stars ... then on the ancestor of the light
For a long time, a veto of the dilapidated fabric of the sky has long been thrown.
Kiss, winter, may the clouds harden!
Slightly work on one of them and in the possession of the fighter.
He's with his nose, like an experienced cat
The spaces of the cosmos will harness, spilling a bloody sunset.
A charge of nuclear flame -
And he blows the crown of Tree Mother with a nuclear mushroom.
The night will be packed with a pure agent,
The lunar smile will respond to my cry.
The edge is illusory, bloomed by fires,
It will twist the hosts of lights in ancient tribe ultrasounds.
Everything is more supplied to sleep. Absolute beauty spark
It’s like a young spring in the ice.
And you're right, now I am the whole measure
In the infinity of the empire of the visionary.
Where the wind is full of lyrics under the strings of herbs,
Where the sky falls down, crashing into the ground with a river.
But suddenly he touched the colors of the finger of gray death ...
I see how the horizon is drowning in the black color,
Turning my house into scenery, crushed
And dissolving, I run, but blackness is strong, it drags behind me
It’s dark and empty in the eyes.
Suddenly the sun was lit, but for some reason so artificially and dull.
Pain and cold. Someone's strength of an invisible work
Pulls me down and presses me on my chest.
Reminding a warm clot,
I went from adoration and torment to lips closed in a smile.
Happy reason. And I, under someone's rude voice of the white-shaped, touched my hands.
And I felt the warmth of the abandoned peaks
In the arms of one soul close to me
It’s too early for me to say so far ... But I will grow up a little and gain my tongue, I am to those eyes
I will say once "Mom!"
The wheel of fate is spinning, spinning quickly,
Throwing the souls of birds over the worlds,
So different from what the birds created for themselves.
They will be born, to smoke, to be born, to smoke.
The shaft of thoughts is Tark that set off around the light, but fell in his arms.
The axis is changing, the top twists the ball in the world of complete prohibitions -
From mountain to Prev and Ra.
But with eyes eating a forbidden fruit, locked in a house as if in a pandora casket
You feel, the codes crawl, crawling crawl, the snakes of the younger Gorgon, yeah.
In this roar of pixels-bindings given over the past,
Removing the layer of numbers, replaces with brushes and paints - he is still a surgery.
The room has sticky fingers in the room, imperiously and played by the same paint
The output is drawn spatially-symbolic in the imaginarium, Dr. Parnassus.
Not a wizard-fantast,
But in the drawn paradise that was woven from dream secrets, I hit
Throwing off excess ballast
He drank the sun to the bottom, jumped to the stars, so that there was a new world to see and disappeared ...
Breathing with star dust, I saddled the comet and returned back ...
New volume, new I ... sea of waves and earth in flaps ...
As a seamstress in pieces, a thread for a thread stuck his hevron in heaven ...
But fell out of the nest
In the marvelous stroke, where do not find seconds -
Their minutes are carried through the jelly bridges in time forests.
Here and there the sentries are full of randomness of years in emerald colors
By dew and fog, fleeting fussing and winter in total gift or fart ...
White paint traces on the fingers and I'm glad ...
As if in bed, having gone to the darkness, you see a dream
With a intricate of matter and the merger of polar zones.
But in this marvelous place he would have turned to ash neuron.
Onyron!
With a thawed fantasy, I try on the architectorship halo. Everything obediently is waiting for the team.
There is no sun yet, and darkness is clearly sad, but my thought flies, turned into a grenade.
Grace of flashes. Throwing the core, the rays spread around the sides.
My nerve is a cage of space. Touching every Load Logs.
A billion flowers chopped eye
He does not know clear names of things, only their periphrases.
These are not stars ... then on the ancestor of the light
For a long time, a veto of the dilapidated fabric of the sky has long been thrown.
Kiss, winter, may the clouds harden!
Slightly work on one of them and in the possession of the fighter.
He's with his nose, like an experienced cat
The spaces of the cosmos will harness, spilling a bloody sunset.
A charge of nuclear flame -
And he blows the crown of Tree Mother with a nuclear mushroom.
The night will be packed with a pure agent,
The lunar smile will respond to my cry.
The edge is illusory, bloomed by fires,
It will twist the hosts of lights in ancient tribe ultrasounds.
Everything is more supplied to sleep. Absolute beauty spark
It’s like a young spring in the ice.
And you're right, now I am the whole measure
In the infinity of the empire of the visionary.
Where the wind is full of lyrics under the strings of herbs,
Where the sky falls down, crashing into the ground with a river.
But suddenly he touched the colors of the finger of gray death ...
I see how the horizon is drowning in the black color,
Turning my house into scenery, crushed
And dissolving, I run, but blackness is strong, it drags behind me
It’s dark and empty in the eyes.
Suddenly the sun was lit, but for some reason so artificially and dull.
Pain and cold. Someone's strength of an invisible work
Pulls me down and presses me on my chest.
Reminding a warm clot,
I went from adoration and torment to lips closed in a smile.
Happy reason. And I, under someone's rude voice of the white-shaped, touched my hands.
And I felt the warmth of the abandoned peaks
In the arms of one soul close to me
It’s too early for me to say so far ... But I will grow up a little and gain my tongue, I am to those eyes
I will say once "Mom!"
The wheel of fate is spinning, spinning quickly,
Throwing the souls of birds over the worlds,
So different from what the birds created for themselves.
They will be born, to smoke, to be born, to smoke.