KAMANCHI feat. ОДИН.ВОСЕМЬ - Нарния
текст песни
2
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
KAMANCHI feat. ОДИН.ВОСЕМЬ - Нарния - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Спит моя Нарния.
Светится над ней луна квадратная.
Сердце бьётся, как шаман в неё.
Надо мной небо, как в тазу каша манная.
Снова безцельная событий цепь моя
Снимает цедру с сердца пинцетом,
Из эпицентра в разум прицельно.
Гонит по кругу. Так не раскрутит ЦЕРН её.
Чувствую на спине прицелы.
Паранойя достойна киноконцерна.
Признаки рок-концерта у молебна, что служат с экранов.
Так ослабла сцепка, что их проповедь: Бей либералов!
От друга ценного пришел в спину плевок с наценкой,
И Лермонтовский барс теперь Пелевинский ослик семь центов.
Et cetera. Дуб, цепь там и кот, мудрый как Авицена
Лапой зацепит за цевьё и скажет: Бой не панацея!
Хотел узнать себя в этом пушистом храбреце я,
Но попал сюда сквозь двери шкафа торгового центра.
Есть чуйка будто я срезаю сам. Москва не верит слезам!
И нет пути назад. Этих треков не знает и Shazam
А желторотым тормозам назначается зам.
Тут не до обивок, ведь свою дорожку я выбрал сам.
Мам, эта тупая улыбка мой храм.
Мам, тут часто судят по внешности, нет не по делам!
Мам, таков уж я. Влачу с горем пополам.
Но ты то знаешь, не умею я по чьим то правилам.
Стать кем то, дабы забыть гетто.
Свалить и плыть слепо. Потом остыть где то.
Проспекты бешено летят, мигая дальним светом.
И моя Нарния всегда во мне вместо скелета.
Все лето много думал о будущем. Я кто вообще,
Тут ещё ворох испытаний по мою душу, но помощи
Не прошу. Гашу вискариком депрес, танцую.
Хапуга в песнях лечит о чести но х.. кладу я.
Рисую новую схему против старой системы.
Хакера не вышло из меня, слишком по теореме.
Блокнот не белый платок, но пропитался соплями.
В пятом стоя на вершине понял, что по пояс в яме.
Ты не был мной и не понял откуда ноги.
Я не был тем, чей мир до бесконечности убогий.
Строго суди, если привык, но шкаф у меня свой.
И там уже давно нет поводов любоваться собой.
Светится над ней луна квадратная.
Сердце бьётся, как шаман в неё.
Надо мной небо, как в тазу каша манная.
Снова безцельная событий цепь моя
Снимает цедру с сердца пинцетом,
Из эпицентра в разум прицельно.
Гонит по кругу. Так не раскрутит ЦЕРН её.
Чувствую на спине прицелы.
Паранойя достойна киноконцерна.
Признаки рок-концерта у молебна, что служат с экранов.
Так ослабла сцепка, что их проповедь: Бей либералов!
От друга ценного пришел в спину плевок с наценкой,
И Лермонтовский барс теперь Пелевинский ослик семь центов.
Et cetera. Дуб, цепь там и кот, мудрый как Авицена
Лапой зацепит за цевьё и скажет: Бой не панацея!
Хотел узнать себя в этом пушистом храбреце я,
Но попал сюда сквозь двери шкафа торгового центра.
Есть чуйка будто я срезаю сам. Москва не верит слезам!
И нет пути назад. Этих треков не знает и Shazam
А желторотым тормозам назначается зам.
Тут не до обивок, ведь свою дорожку я выбрал сам.
Мам, эта тупая улыбка мой храм.
Мам, тут часто судят по внешности, нет не по делам!
Мам, таков уж я. Влачу с горем пополам.
Но ты то знаешь, не умею я по чьим то правилам.
Стать кем то, дабы забыть гетто.
Свалить и плыть слепо. Потом остыть где то.
Проспекты бешено летят, мигая дальним светом.
И моя Нарния всегда во мне вместо скелета.
Все лето много думал о будущем. Я кто вообще,
Тут ещё ворох испытаний по мою душу, но помощи
Не прошу. Гашу вискариком депрес, танцую.
Хапуга в песнях лечит о чести но х.. кладу я.
Рисую новую схему против старой системы.
Хакера не вышло из меня, слишком по теореме.
Блокнот не белый платок, но пропитался соплями.
В пятом стоя на вершине понял, что по пояс в яме.
Ты не был мной и не понял откуда ноги.
Я не был тем, чей мир до бесконечности убогий.
Строго суди, если привык, но шкаф у меня свой.
И там уже давно нет поводов любоваться собой.
My Narnia sleeps.
A square moon glows above it.
My heart beats like a shaman into it.
Above me, the sky is like semolina in a bowl.
Again, my aimless chain of events
Pulls the zest from my heart with tweezers,
From the epicenter to the mind, with precision.
Drives it in circles. CERN won't spin it.
I feel the sights on my back.
Paranoia worthy of a film company.
Signs of a rock concert at the prayer service that is served on the screens.
The coupling has weakened so much that their sermon: "Beat the liberals!"
From a valuable friend came a spit in the back, with an extra charge,
And Lermontov's leopard is now Pelevin's donkey for seven cents.
Et cetera. An oak tree, a chain, and a cat, wise as Avicenna.
He'll grab the forend with his paw and say: "Fight is no panacea!"
I wanted to recognize myself in this furry brave man,
But I ended up here through the closet doors of a shopping center.
I have a feeling I'm cutting it myself. Moscow doesn't believe in tears!
And there's no turning back. Even Shazam doesn't know these tracks.
And the greenhorns are assigned a deputy.
There's no time for upholstery, because I chose my own path.
Mom, this stupid smile is my temple.
Mom, people often judge you by your appearance here, no, not by your actions!
Mom, that's just the way I am. I'm struggling.
But you know, I can't live by someone else's rules.
Become someone, so I can forget the ghetto.
Run away and swim blindly. Then cool off somewhere. The avenues fly by madly, flashing their high beams.
And my Narnia is always inside me instead of a skeleton.
All summer I thought a lot about the future. Who am I anyway?
There's still a ton of trials here for my soul, but I don't ask for help. I quench my depression with whiskey and dance.
The greedy man in songs treats himself to honor, but I don't give a damn.
I'm drawing a new scheme against the old system.
I didn't become a hacker, too much like a theorem.
My notebook isn't a white handkerchief, but it's soaked with snot.
In the fifth grade, standing at the top, I realized I was waist-deep in a hole.
You weren't me and didn't understand where your legs came from.
I wasn't the one whose world is infinitely wretched.
Judge me harshly if you're used to it, but I have my own closet.
And there's been no reason to admire myself there for a long time.
A square moon glows above it.
My heart beats like a shaman into it.
Above me, the sky is like semolina in a bowl.
Again, my aimless chain of events
Pulls the zest from my heart with tweezers,
From the epicenter to the mind, with precision.
Drives it in circles. CERN won't spin it.
I feel the sights on my back.
Paranoia worthy of a film company.
Signs of a rock concert at the prayer service that is served on the screens.
The coupling has weakened so much that their sermon: "Beat the liberals!"
From a valuable friend came a spit in the back, with an extra charge,
And Lermontov's leopard is now Pelevin's donkey for seven cents.
Et cetera. An oak tree, a chain, and a cat, wise as Avicenna.
He'll grab the forend with his paw and say: "Fight is no panacea!"
I wanted to recognize myself in this furry brave man,
But I ended up here through the closet doors of a shopping center.
I have a feeling I'm cutting it myself. Moscow doesn't believe in tears!
And there's no turning back. Even Shazam doesn't know these tracks.
And the greenhorns are assigned a deputy.
There's no time for upholstery, because I chose my own path.
Mom, this stupid smile is my temple.
Mom, people often judge you by your appearance here, no, not by your actions!
Mom, that's just the way I am. I'm struggling.
But you know, I can't live by someone else's rules.
Become someone, so I can forget the ghetto.
Run away and swim blindly. Then cool off somewhere. The avenues fly by madly, flashing their high beams.
And my Narnia is always inside me instead of a skeleton.
All summer I thought a lot about the future. Who am I anyway?
There's still a ton of trials here for my soul, but I don't ask for help. I quench my depression with whiskey and dance.
The greedy man in songs treats himself to honor, but I don't give a damn.
I'm drawing a new scheme against the old system.
I didn't become a hacker, too much like a theorem.
My notebook isn't a white handkerchief, but it's soaked with snot.
In the fifth grade, standing at the top, I realized I was waist-deep in a hole.
You weren't me and didn't understand where your legs came from.
I wasn't the one whose world is infinitely wretched.
Judge me harshly if you're used to it, but I have my own closet.
And there's been no reason to admire myself there for a long time.