Krec - В одночасье
текст песни
29
0 человек. считает текст песни верным
0 человек считают текст песни неверным
Krec - В одночасье - оригинальный текст песни, перевод, видео
- Текст
- Перевод
Мы одеваемся теплее, ведь вера не греет, Антон ночами слушал ветер, боролся с мигренью.
Соседи поливали Кремль, винили в проблемах, Пока отребье по парадным справляло потребность.
Гангрена, еще в апреле сказал, как отрезал Под местным наркозом острыми фразами текста. Был трезвым, все понимал и ломал кисти с треском.
Эскизы, контуры, мысли, палитра депрессий. Тех песен, осенних нот, они канули в бездну, Но въелись прямо под кожу, добрались до сердца. Не бездарь, просто не видел себя в их системе.
Без плети на пьедестал поднимают последних. По схеме проспектов брел, размышляя о смерти, Пестрели неоном бары и окна борделей. Фрагменты мелких трагедий, актеры на сцене, Все это казалось пеплом с одной сигареты.
Припев: Похолодало в одночасье! Всего хватает там, где нас нет. Похолодало в одночасье! Всего хватает там, где нас нет. Домой дворами через арки, знакомый фарватер. Следы педалей, проходными терялись во мраке. Антон всегда считал родными сырые квадраты, Что простираются от Лиговки до Петроградки. Характер скверный, не женат, переживать не станут, Если неделю тишина в хламом забитой напрочь. Братья тянулись тихой сапой к сну и суисайду Чаще, чем дачники весной за город. Когда дождь напомнил мотив Тот, что заставлял верить в завтра, Забытый нами где-то на лавках В подкладке Парки уже как пить дать заметен листвой. Томительно тянулись будни, пролетали выхи, Подвыпив, Оксана может позвонить опять. Он ждал её залипнув с книгой, или в телевизор, Ведь так, порою нужно чтобы хоть кто-то обнял.
Соседи поливали Кремль, винили в проблемах, Пока отребье по парадным справляло потребность.
Гангрена, еще в апреле сказал, как отрезал Под местным наркозом острыми фразами текста. Был трезвым, все понимал и ломал кисти с треском.
Эскизы, контуры, мысли, палитра депрессий. Тех песен, осенних нот, они канули в бездну, Но въелись прямо под кожу, добрались до сердца. Не бездарь, просто не видел себя в их системе.
Без плети на пьедестал поднимают последних. По схеме проспектов брел, размышляя о смерти, Пестрели неоном бары и окна борделей. Фрагменты мелких трагедий, актеры на сцене, Все это казалось пеплом с одной сигареты.
Припев: Похолодало в одночасье! Всего хватает там, где нас нет. Похолодало в одночасье! Всего хватает там, где нас нет. Домой дворами через арки, знакомый фарватер. Следы педалей, проходными терялись во мраке. Антон всегда считал родными сырые квадраты, Что простираются от Лиговки до Петроградки. Характер скверный, не женат, переживать не станут, Если неделю тишина в хламом забитой напрочь. Братья тянулись тихой сапой к сну и суисайду Чаще, чем дачники весной за город. Когда дождь напомнил мотив Тот, что заставлял верить в завтра, Забытый нами где-то на лавках В подкладке Парки уже как пить дать заметен листвой. Томительно тянулись будни, пролетали выхи, Подвыпив, Оксана может позвонить опять. Он ждал её залипнув с книгой, или в телевизор, Ведь так, порою нужно чтобы хоть кто-то обнял.
We dress warmer, because Vera does not warm, Anton listened to the wind at night, fought with migraine.
The neighbors watered the Kremlin, blamed in problems, while the head of the ceremonial did the need.
Gangrene, back in April, said how he cut off with sharp anesthesia with sharp phrases of the text. He was sober, he understood everything and broke the brush with a bang.
Sketches, contours, thoughts, palette of depression. Those songs, autumn notes, they sunk into the abyss, but they got right under the skin, reached the heart. Not a mediocrity, just did not see himself in their system.
Without a whip on the pedestal, they raise the latter. According to the scheme of the avenue, Brut, reflecting on death, the bars and windows of brothels were full of neon. Fragments of small tragedies, actors on stage, all this seemed as ash from one cigarette.
Chorus: Clotted overnight! All is enough where we are not. Holded overnight! All is enough where we are not. Home yards through arches, a familiar fairway. Traces of pedals, passing through the darkness. Anton always considered raw squares to be relatives that extend from Ligovka to Petrograd. The character is bad, not married, they will not worry, if silence in the trash clogged completely. The brothers stretched a quiet sapa to sleep and suisaeu more often than summer residents in the spring out of town. When the rain reminded the motive of the one that he forced to believe in tomorrow, which we forgot somewhere on the shops in the lining of the parks, already how to drink, give a noticeable foliage. Weightedlessly stretched, flooded, pushing, having tapped, Oksana could call again. He waited for her with a book, or on a TV, because, sometimes, at least someone would hug.
The neighbors watered the Kremlin, blamed in problems, while the head of the ceremonial did the need.
Gangrene, back in April, said how he cut off with sharp anesthesia with sharp phrases of the text. He was sober, he understood everything and broke the brush with a bang.
Sketches, contours, thoughts, palette of depression. Those songs, autumn notes, they sunk into the abyss, but they got right under the skin, reached the heart. Not a mediocrity, just did not see himself in their system.
Without a whip on the pedestal, they raise the latter. According to the scheme of the avenue, Brut, reflecting on death, the bars and windows of brothels were full of neon. Fragments of small tragedies, actors on stage, all this seemed as ash from one cigarette.
Chorus: Clotted overnight! All is enough where we are not. Holded overnight! All is enough where we are not. Home yards through arches, a familiar fairway. Traces of pedals, passing through the darkness. Anton always considered raw squares to be relatives that extend from Ligovka to Petrograd. The character is bad, not married, they will not worry, if silence in the trash clogged completely. The brothers stretched a quiet sapa to sleep and suisaeu more often than summer residents in the spring out of town. When the rain reminded the motive of the one that he forced to believe in tomorrow, which we forgot somewhere on the shops in the lining of the parks, already how to drink, give a noticeable foliage. Weightedlessly stretched, flooded, pushing, having tapped, Oksana could call again. He waited for her with a book, or on a TV, because, sometimes, at least someone would hug.
Другие песни исполнителя: